— Вот тебе урок нравственности, сука.

Когда мы наконец вышли из бара, я нацепил на спокойную Войд ее кофту и решил, что нам лучше всего сейчас скрыться в Трущобах, где не будет лишних глаз. Уже вечерело и солнце пряталось за стенами, которые были чуть выше привычного горизонта, потому проблем у нас быть не должно, тем более идти совсем недалеко.

Сегодня я увидел, какой на самом деле может быть Войд, и сомневаюсь, что это вся ее сила. Если эта девушка жила в Бездне, пока не встретила меня, не значит ли это, что она вся пропиталась здешней энергией? Боюсь представить, насколько же она на самом деле сильна и что бы сделала, если бы была намного разумнее, чем сейчас. Вот же клеймо — иметь силу, но смотреть на мир глазами ребенка.

Когда мы наконец дошли до слякоти Трущоб под темным небом, оставалось только найти какую-нибудь воду, чтобы отмыться, а также убежище на ночь. Плутая по безлюдным местам, где нет ни людей, ни домов, мы наткнулись на небольшой водоем, куда бы даже катер не поместился. Почва здесь была хоть немного твердой и ноги не проваливались в грязь, что не могло не радовать. Я снял с Войд ботинки, а затем и кофту, которая оказалась полностью замаранной в крови — теперь ее придется выбросить.

— Здравствуйте, — послышался детский голос.

Помимо меня, обернувшегося мгновенно в нервном испуге, даже Войд повернула голову на источник шума. Перед нами стояла сероволосая девочка ростом не больше ста пятидесяти сантиметров. Кончики ее волос были окрашены в какой-то голубой оттенок, похожий на цвет ее глаз. Несмотря на то, что уже поздно и холодно, она решила прогуляться в одном лишь легком платье по безлюдным местам. Что же у нее в голове?

— П-привет, — промямлил я.

— Что вы здесь делаете? — поинтересовалась она.

— Моемся, как видишь. Ты лучше скажи мне, что ты делаешь здесь одна в такое позднее время?

— Мама попросила меня принести воды, — пояснила она. — В этом месте самая чистая вода и мы часто набираем ее отсюда.

— Давай мы проводим тебя до дома, хорошо? Не гоже маленьким девочкам таскать тяжести и гулять по ночам в одиночестве.

— Я не маленькая! Мне пятнадцать! — возмутилась она. — И вообще, мне не страшно ходить одной ночью.

— Допустим, как тебя зовут, девочка?

— Хомура.

— Хорошо, Хомура. А ты случайно не знаешь, кто такой Ашидо Такаги?

— Нет, ни разу не слышала о таком.

— Это убийца, которого в городе хорошо запомнили. Что если бы ты с ним сейчас встретилась здесь?

— Это ведь ты, да? — заподозрила она, но даже бровью не повела.

— Он самый, боишься? — нагнетал я.

— Нет, — возразила она. — У нас в Трущобах полно убийц, с чего бы мне бояться кого-то нового?

— Хочешь сказать, что если бы я сейчас напал на тебя, ты бы выжила и вернулась домой?

— Да, мне не в первой, — настырно продолжала она перечить.

— Ты безнадежна, — вздохнул я.

— Какая есть, лучше посмотрите на себя и свою подругу. Вы собираетесь смыть кровь с кожи и одежды в воде, которую мы пьем дома. Вам совсем не стыдно?

— Стыдно, — подтвердил я. — Если бы ты пришла чуть позже, мы бы уже это сделали. Где здесь есть еще водоемы, чтобы помыться?

— Зачем вам искать водоемы?

— А как иначе смыть кровь?

— Попросить Хомуру, — усмехнулась она. — Если хорошенько постараетесь, я вам помогу.

— И как же ты нам поможешь? — оторопел я.

— Попросите, как следует, и я покажу, — улыбнулась она.

Что бы это вообще значило? Она пригласит нас к себе домой? А что если она нас сдаст? В любом случае делать нечего, потому попробую поддаться и поиграть в ее игру.

— Многоуважаемая Хомура, можно попросить вас об одолжении? — выдавил я.

— Слушаю, — издевалась она.

— Мою подругу нужно отмыть от излишней грязи, вас не затруднит такая просьба?

— У вас хорошие манеры, Ашидо, — ухмыльнулась она. — Так уж и быть, я вам помогу.

Вдруг из воды послышался громкий всплеск и навстречу Войд вылетел поток воды, который окутал ее тело.

— Вода, вода, вода, — радовалась Войд, не выдавая эмоций.

Поначалу я подумал, что это какая-то скрытая атака, но, видя, как Войд непоколебимо стоит в прежней стойке, до меня дошло. Неужели контроль над водой — это способность этой миниатюрной девочки? Своими тоненькими ручками она повелевает центнером воды, разве такое возможно? Я не чувствую в ней энергии Бездны, к тому же она смогла подобраться к нам незаметно. Не значит ли это, что Хомура — ренегат?

— Это — твоя способность, да? — решил я уточнить.

— Да, дома меня зовут ангелом Трущоб, но никому больше не говорите об этом, а то у меня будут проблемы, — ответила она, не стягивая доброй детской улыбки.

— Знаю, Хомура, у меня самого уже были проблемы из-за моей способности.

— Значит, тебе легко понять мою осторожность, Ашидо. Можешь вытянуть перед собой кофту и засучить рукав?

Я сделал все в точности, как она сказала, тогда девочка переключилась с Войд на кофту, отдраив ее до чиста так, что ни намека на кровь не осталось. К тому же, она вытянула всю воду из ткани, оставив кофту сухой, будто с ней ничего и не случилось. Закончив с поручением, она выжала эту водяную сферу, словно половую тряпку, оставив всю кровь где-то в траве, а затем вернула воду обратно в водоем.

— Ну, дело сделано, не стоит благодарности, — промолвила Хомура.

— Стоит, — отрезал я, — спасибо тебе, ты очень нам помогла.

— Меня дома ждут мама и папа, но я бы хотела еще с вами поболтать, — говорила она, набирая воду в ведро. — Приходите как-нибудь в гости, буду рада.

— Хорошо, мы придем, — улыбнулся я где-то за маской.

— Тогда пока, Ашидо и…

— Войд, — подсказал я.

— Запомнила. Ашидо и Войд! — воскликнула она.

— Пока, Хомура, — помахал я рукой вслед уходящей девочке. — Будь осторожна!

— Хорошо! — улыбнулась она, обернувшись, после чего скрылась в темноте.

Вот же приключения у нас сегодня вышли. Успели и на земле поспать, и надышаться пылью, и человека убить, и познакомиться с ангелом Трущоб, надо же. Я сразу напялил на Войд сухую кофту, остается только найти ночлег на сегодня, или придется бродить по ночным Трущобам без сна. В любом случае нам нужно где-то скрыться, а пока придется уживаться с атмосферой и долгим ночным холодом.

В беспорядочном метании между пустыми ночными улицами мы заплутали в бесконечном лабиринте заводов Промышленного района. Безумец бы нашел в безлюдных рабочих помещениях и опустошенных цехах укрытие, но я бы не стал рисковать ради ночевки здесь, чтобы наутро меня признали вором. В этом районе Гармонии нет такого укромного уголочка, где было бы нечем полакомиться, нечего прибрать к рукам — только тонна дефицитной электроники, химически опасных реактивов и медицинских препаратов. Как бы странно это не звучало, но пищевая промышленность и шитье одежды никогда не касались крупного каскада заводов на грязной окраине города. Любые мелкие и крупные партии вкусной еды и модной одежки выпускаются исключительно в Торговом районе, за что он и получил свое название. Здесь же фигурирует исключительно грязное и стратегически важное производство, потому любого прохожего без железного алиби сразу прибирают к рукам и тщательно проверяют, устанавливая личность и выявляя причину его скитаний. Только настоящие работяги и студенты-стажеры, а также владельцы здешних помещений могут свободно ступать на охраняемую землю.

Мы с Войд пошли сюда исходя из положения — куда ближе, чем где-либо еще. Найти укромный уголок здесь несложно, но никто из нас двоих не может гарантировать благополучное пробуждение в одиночестве, ведь с первыми лучами солнца жизнь заполняет эти улицы. Вместо того, чтобы искать себе убежище на территории спящих заводов, мы бродим по главным дорогам района, высматривая какой-нибудь угловой переулок, куда уже давно не ступала человеческая нога. Забавно, но некоторые заведения все еще работают, и речь идет не только о круглосуточных забегаловках и ночлежках для выпивших, но и о магазинах одежды и техники. Шум телевизоров слышно за версту, пусть звук в них чистый и приятный на слух, но уровень громкости подстроен явно не для тех, кто пытается уснуть. Оказавшись в непосредственной близости с кучей дорогущих широкоформатных жидкокристаллических машин смерти, Войд с интересом уставилась на какое-то ночное шоу, где харизматичный бородатый мужчина в строгом костюме общается с знаменитыми в городе деятелями культуры, коих я поголовно не знаю и ни разу в жизни не видел.