Когда через несколько дней трансокеанский лайнер с Клеем на палубе причалил у американских берегов, олимпийский чемпион был уже профессионалом с контрактом в кармане. Он уже принадлежал группе бизнесменов. И его радость и игра с медалью стали рекламным трюком. Клей должен был в кратчайшее время стать личностью, известной всем американцам. Его популярность должна была увеличить его шансы в матчах на профессиональном ринге. И Клей старался вовсю.

Гуляя но Бродвею с олимпийской медалью на шее, он заходил в ресторан экс-чемпиона мира Джека Дэмпси и громогласно заявлял:

— Осталось не так долго ждать, когда будет забыт великий Джек Дэмпси. Скоро будут говорить только обо мне!

Нет, это уже не тот парнишка, которого переполнял восторг от завоеванной победы, это уже не прежний Клей. Это начало тех фокусов, которыми позже он прославился на весь мир. Вот тогда-то его и начали называть хвастливым и горластым.

Как и почему так получилось?

Кассиус Клей безоговорочно поверил в план рекламной кампании, составленный менеджерами, поверил людям, которые подготовили для него этот план, и принял все правила этой игры, в том числе и безудержное хвастовство и идиотские выходки.

Существуют документы, свидетельствующие о том, что такое поведение вредило ему. Да и для него самого это было не всегда естественным, не всегда согласовывалось с его принципами, однако он заставлял себя играть роль, которая чем дальше, тем более неприятной и неприемлемой становилась для него самого. Но эта роль делала его необычайно популярным, ни о ком другом столько не писали в то время, сколько о нем. Пресса с удовольствием обращала внимание на боксера, который давал ей столько поводов и материала для смакования сенсационных подробностей различных небылиц, который с каждым днем выкидывал все больше чудачеств.

Итак, Кассиус Клей снял мерку для своего боксерского костюма исходя из потребностей бизнеса и вверил свою судьбу консорциуму менеджеров, с которыми и подписал контракт. Это были десять в принципе честных менеджеров из его родного города, к которым примкнул нью-йоркский банкир. В отличие от других боксеров Клей не принадлежал в то время ни к одной из шаек гангстеров и вообще не имел ничего общего с гангстерами, промышляющими боксерским бизнесом.

Но и его шефы пошли на связь с теми менеджерами, которые занимаются махинациями. И им пришлось приспособиться и перенять некоторые методы, не многим отличающиеся от обычного жульничества.

Как вкладывают акции в предприятия, торговые дела или лошадей на скачках, так эти господа вложили свой капитал в боксера. При подписании контракта профессионала Клей получил 10 тысяч долларов наличными; кроме этого, ему полагался ежегодный заработок в 4 тысячи долларов. Сверх этого он получил обещание консорциума оплатить все расходы, связанные с рекламой, организацией тренировок и так далее, за что консорциум забирал половину всех гонораров Клея. Позже этот пункт контракта был изменен: Клей стал получать с каждого матча 70 процентов, а консорциум — 30 процентов. Но это изменение было внесено лишь спустя год, когда срок контракта истек и господа менеджеры вынуждены были сделать эту надбавку, чтобы склонить Клея продлить контракт. Консорциум, состоящий из людей, имеющих деловой опыт, гарантировал Клею даже пенсионный фонд в размере 800 тысяч долларов единовременно, которые должны быть выплачены ему по достижении 35 лет.

Когда Кассиус Клей каллиграфическим почерком вывел свою подпись под этим контрактом, он не провел еще ни одного матча на профессиональном ринге. Но он уже мог купить себе так долго снившийся ему «кадиллак» и с гордостью показывать его всем, кто когда-то смеялся над начинающим боксером. Он купил себе «кадиллак» шоколадного цвета, хотел, чтобы даже машина его отличалась от всех, что запрудили американские автострады.

Одновремено он от души играл роль хвастливого, невероятно назойливого боксера, который постоянно выкрикивает угрозы в адрес своих соперников, зло смеется и издевается над всеми, вызывая реакцию отвращения, но тем не менее привлекая к себе внимание.

Между любительскими боями, продолжающимися 3 раунда, и профессиональными матчами в 15 раундов разница огромная. Кассиус Клей познал это довольно скоро, так скоро, что вынужден был сразу же проснуться после своего великолепного сна. Его первый соперник на профессиональном ринге Тунней Хунсагер, против которого он выступил 29 октября 1960 года в Луисвилле, задал ему столько работы, сколько ему не пришлось проделать за весь олимпийский турнир. Лишь с большим напряжением, отдав много сил, Клей победил по очкам с очень незначительным преимуществом. А ведь первым его соперником был боксер пятого класса, практически вышедший из игры. Хунсагера ему специально подобрали господа из консорциума; они предполагали, что этот пятиразрядный боксер будет хорошим объектом для демонстрации возможностей Клея. После этого боя сложилась острая ситуация. Господа новоявленные менеджеры были, мягко говоря, неспокойны и начали поговаривать о том, что они вложили свои деньги в пустое дело и что вряд ли Клей сможет оправдать их надежды.

Совещание шло несколько ночей подряд. Было ясно, что Клей, хотя он и олимпийский чемпион, не набрал еще той формы, чтобы на равных работать с профессионалами, но главное — не было твердой уверенности в том, что он быстро дойдет до нужных кондиций. А господам, само собой разумеется, не хотелось бы вкладывать деньги в рядового боксера. Раз уж вложили свои деньги «в дело», то должны были иметь приличные проценты.

Консорциум решил предпринять еще одну попытку сделать из Клея классного боксера. Для этого они наняли старого Арчи Мура, который в то время еще был чемпионом мира в полутяжелом весе. В течение всей своей карьеры Мур доказал, что боксер он не только очень быстрый, но и очень умный. За его плечами было много великолепных побед, и у него был огромный опыт. Но возраст Мура достиг той критической отметки, когда дальнейшие успехи стали очень проблематичны. Арчи Муру хорошо заплатили, и он взял Клея в работу.

Тренер не скрывал от нового ученика ничего. Никогда еще прежде Клей не тренировался так. Всему, что сейчас умеет и знает Клей, он в большой степени обязан Муру. Иронией судьбы Арчи Мур стал одним из объектов победного шествия Клея, но об этом вы узнаете немного позже.

Кассиус Клей стал одерживать победы подряд во всех матчах, причем без прежнего перенапряжения. И если в самом начале ему был выбран довольно слабый соперник, то теперь каждая его победа имела вес. Все бои он выигрывал нокаутом и все — до конца четвертого раунда. Это уже само по себе было прекрасной рекламой, и пресса не могла обойти этот факт молчанием. Так росла боксерская известность Клея.

Наряду с этим Клей пополнял свою копилку порядочного хвастуна. С каждым новым победным матчем возрастало его самомнение. Золотыми нитками он вышил на своем халате огромными буквами «The Greatest» — величайший. В этом халате, с короной на голове он выходил на ринг задолго до того, как стал чемпионом мира. А потом он начал практиковать то, что бесспорно было лучшей рекламой: как провидец, перед каждым матчем он предсказывал, в каком раунде будет нокаутирован его соперник, и с железной точностью выполнял свои предсказания. Затем он усовершенствовал и эту рекламу: стал давать свои предсказания в стихах. Это выглядело, например, так:

Это было перед боем с Арчи Муром, учителем Клея, чемпионом мира в полутяжелом весе, который был выбран консорциумом и хорошо оплачен: он должен был проиграть. Но это был боксер, у которого осталось только имя. Клей, точно следуя своему стихотворному предсказанию, нокаутировал Мура в четвертом раунде. Но эту победу нельзя принимать всерьез. Мур долго тренировал Клея и досконально знал его сильные и слабые стороны, что само по себе уже придает этому матчу чисто зрелищный характер.