– Тоже слышите? – понимающе спросил Аксель, не отводя взгляда от заветной точки. Кфар отрывисто кивнул. Теперь он сам мог отчётливо слышать голос.

– …как думаешь, ткахедж бы затащил меня наверх на спине? Не Мать, конечно, кто-нибудь из сыновей? Ведь пустяковая просьба…

В этот момент голова действительно показалась над уступом, и Аксель громко, так, что отдалось эхом от гор, сглотнул и отступил на шаг.

– Спокойно… – пробормотал Кфар под нос, больше даже для себя, чем для друида. Он с тревогой наблюдал, как делает последнее усилие и ступает на ровный участок Мин.

– Кфар! Слава Позвоночнику, – девушка расплылась в улыбке. – Ваша помощь мне бы сейчас не помешала… – заметив, что с ней не спешат вступать в контакт, Мин нахмурилась и сделала шаг вперёд. Встречающие синхронно сделали шаг назад. – В чём дело? Я живая, со мной всё в порядке! О, да с вами Аксель! Аксель, скажи, что я живая, проясни ситуацию! Чего ты стоишь, как столб? Кфар! Да Кфар же!

Аксель уже давно кивал, просто Кфар стоял спереди и не мог этого заметить. Мин не ощущалась им как концентрат тёмной силы – то есть не была самостоятельно поднявшимся телом или личем. И тем подозрительнее казалось происходящее.

Девушка сделала ещё шаг вперёд, и тогда на уступ полез Анубис. Раньше он не мог этого сделать из-за недостатка места и ждал, пока хозяйка освободит дорогу. Увидев химерала, колдун будто бы немного успокоился – будь Мин кем-либо другим, слуга бы за ней не пошёл. Мёртвый мёртвым, а слушается он только живого, только душу в теле.

– Я расскажу, как это случилось, – пообещала Мин. – Извините, я не хотела, чтобы вот так вот… всех задерживать, чтобы за мной спускались… вы же за мной? Правда, я… Аксель, да скажи же ты, что я живая! Чего вы все так таращитесь?

– Она живая, – наконец сказал друид вслух. – Совершенно. Матерь-Природа!..

– Тут дело в другом… – начала возражать Мин, а потом перевела взгляд за спины Кфара и Акселя и резко замолчала. Она увидела наконец в полумраке, кто стоит возле камней и не решается двинуться с места.

– Игнис… – она сказала это тихо, сокрушённо и виновато. Как будто хотела бы, чтобы вся эта история произошла в его отсутствие, чтобы потом можно было рассказать и забыть – но только чтобы не видеть, как он смотрит. И пусть издалека она не видела взгляда некроманта, но если бы ей дали выбор, она бы предпочла на время происшествия отослать Игниса куда подальше и ничего ему не говорить.

Парень начал медленно и осторожно, будто стараясь не разбудить спящий отряд, приближаться. Как-то совершенно незаметно удалились Аксель и Кфар – может быть, даже принялись взбираться наверх, чтобы переночевать как можно выше, где не так холодно и меньше сырости. Мин стояла и смотрела на друга, и с каждым его шагом убеждалась, что сделает всё возможное, только чтобы у него больше не было такого взгляда.

– Игнис, – повторила она. На этот раз он услышал. Кивнул, чтобы хоть что-то ответить. Он понимал, что сейчас не сможет ответить вслух. Вообще не представлял, что ему делать. Внутри что-то медленно разворачивалось, и некроманту самому было страшно, что будет, когда оно развернётся.

– Не надо, – шёпотом попросила Мин. Она не отводила глаз от его лица – старалась не быть малодушной и в полной мере ответить за свой поступок. – Некроманты не плачут…

– Некроманты не плачут… – эхом повторил Игнис, изо всех сил стараясь не нарушить это правило. – Отец меня всегда так учил. Впервые сказал, когда я поступил в школу при Некроситете, мне тогда было семь лет и я узнал правду про маму…

Мин не стала расспрашивать, прекрасно понимая, что он может рассказать и потом.

Аксель следил за ними, свесив ноги с обрыва и в нетерпении болтая ими. Кфар стоял чуть позади него.

– Ну не могу я смотреть, как некроманты выясняют отношения! – друид побарабанил пятками по камню. – Стоят, как столбы, непонятно, то ли дорогу друг у друга спрашивают, то ли торговую сделку заключают… ну нельзя же так! Она, ломись подо мной ветка, только что считалась безнадёжно мёртвой, потерялась в каком-то ущелье, и вот они встретились – и стоят, пялятся друг на друга! Игнис хорош: то света белого не видел – теперь вот подойти боится. Я же сказал, что она живая! Почему он не…

В этот момент Игнис рванулся вперёд и заключил Мин в крепкие объятия. С позиции Акселя и Кфара было видно, как руки Мин обхватывают Игниса в ответ, а цепкие пальцы впиваются в его куртку, будто желая проделать там отверстия.

– Ну это же совсем другое дело! – обрадовался Аксель, довольно откидываясь назад. – Ладно, давайте ещё пару ступенек вверх – а там и заночуем, а то уже звёзды показались. Этих можно не ждать, у них ещё полчаса совместного стояния, уткнувшись друг в друга, потом столько же бессмысленных эмоциональных разговоров, а потом опять объятия.

Однако Аксель ошибся, не сделав скидку на уравновешенность свих друзей. Вероятно, они выбрали только один из предполагаемых друидом этапов, или же сократили каждый втрое, потому что показались на уступе для ночлега уже через полчаса.

– Кфар, – Мин сразу же направилась к старшему колдуну, в то время как Игнис с обалдевшим и счастливым видом поплёлся в сторону Акселя. – Хочу попросить у вас помощи. Анубис неудачно упал и повредил несколько костей и две связки в ноге. Я восстановила, что смогла, но в некоторых местах мне не хватает концентрации и опыта. И, кажется, где-то исчез узел, но я никак не могу поймать линии, чтобы опять связать. Из-за этого он очень медленно идёт. Может быть, посмотрите завтра утром? Иначе будем тащиться, как призрачные слизни.

– Конечно, я посмотрю, – Кфар кинул взгляд на химерала, который уселся возле камня и вытянул ноги. Сейчас Анубис был очень похож на простого уставшего человека с чёрной кожей, который зачем-то надел в качестве шлема огромную шакалью голову. – Даже подозреваю, в чём твоя ошибка: ты срастила ткани, а сначала нужно было соединить узлы. У тебя есть некая излишняя поспешность в действиях. Кстати, ты обещала рассказать интересную историю о том, как тебе удалось свалиться с такой высоты на такую поверхность и не погибнуть.

– Я расскажу, – пообещала девушка, понимая, что сейчас самое время перестать придерживаться своего постоянного «не знаю», иначе уровень недоверия станет зашкаливать.

И она рассказала.

****

Некроманты с упоением накинулись на новый материал. Поскольку работать с духами стало уже невозможно – первый не появился вовсе, а второго Шцер отпустил, – оставалось направить все силы на изучение тел. Правда, этим колдуны уже занимались – тогда, когда получили шесть трофеев во время первой стычки. Но оставались и те, кто красных людей видел впервые, и они налетели на них, как комары. «Точно комары – летят на красное!» – пошутила Вилисана, почёсывая шею тигрицы. Та согласно фыркнула.

Отвечали за сохранность тел Шцер и Ферса – старшая из женщин. Они и следили, чтобы слишком любопытные колдунишки не напортили чего-нибудь, особенно рьяно взявшись проводить исследования. Казира подпустили охотно, потому что он вёл себя очень спокойно, но, как оказалось позже, это было не спокойствие, а пассивность. Парню даже не было интересно – он посмотрел, потом буркнул что-то вроде «ну тела и тела, да, не похожи на нас, больше ничего особенного», и отправился грустить. Даже не то что грустить – в какой-то очень подозрительной задумчивости сидеть вдалеке на камнях и перебирать свои детальки. Или отрабатывать силовые удары. Его место тут же занял Диэд, ровесник Кфара, который постоянно заплетал редкие белые волосы в косицу и перетягивал фиолетовым шнуром. Поговаривали, будто шнур – это артефакт, но возможность проверить никак не представлялась. Диэда пришлось оттягивать от тел, потому что он отчаянно порывался произвести надрез. И не то чтобы Шцер и Ферса сами не хотели произвести надрез – просто они считали, что для этого нужен скальпель, а не тот тесак, с которым пришёл длинноволосый некромант.

Ну и, конечно, постоянно крутились рядом Дарк и Китара.