— Это не объяснить так просто, — Анифа шумно сглотнула, — Когда думаешь об этом… Понимаешь, что все это… пустяки. Но чувства не так просто заглушить. И когда вы уплыли в Рагланд… Сигурд, я окончательно поняла, что вряд ли уже смогу без вас быть…

— Любимая… — с пылом выдохнул Сигурд, нащупав тонкие женские пальчики и порывисто сжав их, — Но это же замечательно!

— Эгоисты!

— И мы ни за что не оставив тебя! — мужчина жарко прижался губами к виску Анифы и снова вздохнул, — Пока мы рядом, тебе не о чем беспокоиться. Мы позаботимся обо всем, малышка! И о твоих детям тоже. Им безумно повезло с такой матерью, как ты, и мы постараемся не отставать от тебя.

— Ран и Далия совсем уже взрослые, — с тихой горечью проговорила Анифа, тем не менее расслабляясь от мысли о ребятах.

— Но ты бы хотела еще детей? — спросил Сигурд, задержав дыхание. Он прекрасно знал, что женщина принимает какие-то отвары, препятствующие зачатию, но никогда не поднимал эту тему.

— Конечно, — Анифа улыбнулась в темноту, — Я буду рада этому!

Удовлетворенно хмыкнув, мужчина крепко и благодарно поцеловал ее.

Оставалось дело за малым — провести торжественный ритуал бракосочетания и праздник. Место под сруб они с братом уже приглядели, как и подходящие для этого дела деревья. После они обживут новый дом, и хотя им придется снова отплыть, в Торхилде их останется дожидаться уже законная супруга. Любимая женщина. И мать их со Свеном будущих детей.

Увы, сама Анифа почему-то по-прежнему ощущала слабое, но беспокойство. И хотя в какой-то момент уснула, и больше ей ничего не снилось, до самого дня свадьба ее не отпускало саднящее чувство тревожности.

Оно выматывало и заставляло постоянно быть настороже.

Будто посаженная в большую и просторную, но все же клетку, бедная женщина лишь изредка могла найти успокоение в привычных делах или разговорах. И нет-нет, а сомневалась:

А правильно ли она всё делает?

Анифа не видела смысла устраивать традиционный перед свадьбой девичник, ведь была вдовой женщиной, еще и при трех весьма взрослых детях. Но Лиа возмутилась подобному решению и самолично позвала приятельниц своей госпожи, приготовила кушанья и вино и всё, что полагается для проводов невесты в супружескую жизнь.

А на утро знахарка проснулась самой первой, не дожидаясь выполнения очередного обычая. Самостоятельно умылась и причесалась и даже частично оделась, чем вызвала у появившийся позже служанки праведное недовольство. Ведь этим должны были заниматься подруги невесты, а не исполнительница главной роли в грядущем мероприятии.

Весна уже полностью вступила в свои права и после затяжной и холодной зимы расцвела в северном краю всеми красками с необычайной силой. Земля покрылась сочной травой, деревья — почками и молодыми листиками. Высокое небо радовало синевой и ватными брызгами облаков, а солнце пекло так, будто не за горами жаркое и дружелюбное лето.

Некоторая часть полей уже была вспахана и на них продолжали трудиться мужчины, торопясь поскорее закончить с посевами до отъезда из Торхилда. Но сегодня и эта работа оказалась отложена в сторону, потому что в поселение пришел долгожданный и давно обсуждаемый праздник: их знахарка Анифа выходила замуж! И не за кого-нибудь! За двух мужчин разом! За известных и прославленных воинов самого конунга — Свена Яростного и его брата Сигурда Спокойного!

По такому случаю накануне прибыл и сам Роалд. На своей прекрасной ладье с резной кормой и под расписанными краской парусами, в сопровождении ближайших соратников и старшего сына конунг появился в Торхилде с полагающейся подобной персоне пышностью и торжественностью и вызвал настоящий переполох.

Вот только помимо корабля из Рагланда к поселению пристало еще несколько судов, полные приглашенных гостей и просто любопытствующих северян. Еще никогда в Торхилде не собиралось за раз столько людей!

Обнаружив это, Анифа не обрадовалась, а лишь погрузилась в неприятное смятение. Ей была непонятна суета, развернувшая в городище, а всеобщее возбуждение отдалось внутри нее нервным беспокойством.

А еще ей непроизвольно вспомнился Дариорш — столица степняков. Разумеется, Торхилду было далеко до руин древнего города с остатками храма и каменных изваяний, но шум и людское столпотворение очень напомнили ей место, где она провела несколько значимых лет своей жизни. И где, об этом она никогда не забудет, божья воля соединила их с Риксом судьбы.

И вот она снова вступала в новый для себя этап жизненного пути. И разукрашивали их не только сочные весенние краски, но и многочисленные ленты, бусы и гирлянды из разнотравья и цветов, стараниями поселенцев навешанные на дома, столбы и арки из гибкой лозы.

Саму Анифу одели в самый роскошный и дорогой наряд, который она только видела в местных краях. Темно-лиловое платье облегало ее фигуру, подчеркивая формы, а искусная вышивка и многочисленные драгоценности сверкали на солнце, окружая ее сияющим ореолом и подсвечивая безукоризненную и светлую кожу. Черные волосы — старательно расчесанные и украшенные вплетенными в тонкие косицы цветами — водопадом струились ниже ягодиц, переливаясь настоящим шелком. Разглядывая их, кумушки и подружки восторженно охали и осыпали её комплиментами, называя самой красивой на свете невестой.

Перед тем, как встретиться с женихами, Анифе пришлось пройти через знакомые по ранее виденным свадьбам обряды — с особым снопом из трав она обошла несколько домов и провела ритуал, восхваляющий и умасливающий богов. Вместе с незамужними девушками она поднялась на капище и принесла чисто женскую жертву — свежий каравай под вышитым ее рукой полотенцем и корзинку с лакомствами и цветами. А после, спустившись к реке, отдали честь водной стихии, пустив по волнам венки под громкую и мелодичную песню, которую позже подхватили и подошедшие для начала основного торжества мужчины городища.

Анифу посадили в украшенную все теми же цветочными гирляндами и лентами лодку и отправили по реке. Близился самый важный и ключевой момент — теперь женихи должны были поймать лодочку и собственноручно забрать из неё свою невесту, чтобы вернуть на землю и подвести к жрице, которая и проведет над ними свадебный ритуал и выслушает их клятвы.

Как ни странно, женщина совершенно не волновалась. Прошло и беспокойство, и смущение. Она с любопытством глядела на собравшихся ради торжества людей, с удовольствием слушала нескончаемые песнопения и искренний смех и иногда выцепляла взглядом снующих то там, то здесь Рана, Далию и Инга. Ее дети тоже улыбались и выглядели довольными и с наслаждением принимали участие в всеобщем веселье. Дочка даже решила порадовать Анифу и надела невероятно женственный наряд, сделавшим ее немного старше, распустила волосы и украсила их цветочным убором. В таком виде Далия выглядела уже не сорванцом, а весьма привлекательной молодой особой, обещающей вырасти в прекрасную девушку. Не изменила себя Далия только в одном — прицепила к пояску свою любимый, подаренный Свеном кинжал. И носила это своеобразное украшение с гордостью и удовлетворением.

Но радость за дочку отступила на второй план, стоило Анифе увидеть своих женихов. Они традиционно появились на берегу из толпы, и без каких-либо раздумий и сомнений бросились в воду, чтобы добраться до своей суженной. На первый взгляд это выглядело, как соревнование, и женщина без труда уловила полные сомнений мысли некоторых людей: как же они понесут ее? Будет ли это значит, что испытание успешно пройдено?

Но те не зря были не только братьями, но и близкими товарищами. Они разделили свою “ношу” между собой, поэтому часть пути ее пронес Свен (не забыв, естественно, под всеобщие ухмылки и ликование пощупать ее за всякие места и даже жадно, на глазах у всех, поцеловать), а остальную часть — Сигурд, который повел себя не в пример приличнее. Хотя, поставив женщину на песок, тоже поцеловал, обхватив ладонями ее лицо. А после они повели ее, встав с двух сторон и обняв, к небольшому деревянному постаменту с аркой, где их уже поджидала одетая в церемониальное облачение жрица с мальчиком-помощником.