Сигурду показалось, что та даже одобрительно хихикнула.

Забавная девушка.

Воин продолжил двигаться — медленно и неглубоко, из-за чего ощущения были приятные, но острые. И Анифа, потихоньку просыпаясь, вдруг прошептала:

— Рикс…

Потрясенный, Сигурд замер. Он четко услышал имя человека, с которым судьба пару раз сталкивала его во время совместных походов. Они никогда близко не общались, ведь каждый был занят своими собственными обязанностями и своими людьми. Но острая и не совсем понятная ревность вспыхнула в нем, заставив Сигурда сделать сильный и глубокий толчок бедрами, окончательно пробуждая женщину в его объятьях.

Распахнув глаза, Анифа туманными от сна глазами, с некоторым недоумением посмотрела в мужское лицо перед собой и тихо пробормотала:

— Ты? Сигурд?

Опрокинув женщину на спину, мужчина навис над ней и снова толкнулся. Прикрыв глаза и запрокинув голову, Анифа выгнулась, непроизвольно подавшись навстречу проникновению и, согнув ноги в коленях, прижалась ими к мужским бедрам, а свои ладони положила на тяжело вздымающиеся бока.

Толчок. Еще толчок.

Наклонившись, Сигурд с голодной яростью поцеловал ее, продолжая свои движения и крепко поддерживая женские ягодицы своими ладонями. Он сжимал пальцами нежную плоть, а своим членом чувствовал влажную и дрожащую глубину, от которой его члену было очень уютно и хорошо.

И Анифе тоже было хорошо. Нега сна окончательно не отпустила ее, и она принимала утреннюю порцию любовной игры с неосознанным удовольствием и удовлетворением.

Даже когда он усилил свой напор. Даже когда увеличил скорость своих движений.

И даже когда Сигурд больно укусил ее за грудь, Анифа лишь коротко вскрикнула и внезапно задрожала под ним, почти до боли сжимая ногами его торс и царапая ногтями кожу.

Пульсация внутри ее чувственного естества отозвалась во всем его теле, и он, совершив еще несколько фрикций, с рыком кончил. И, чтобы не раздавить хрупкое женское тело, откинулся на бок, увлекая ее за собой и не покидая ее лона. Он прижал Анифу к себе с эгоистичной удовлетворенностью и неожиданно горячо обратился к богам с просьбой. Не вслух. Про себя. Но он попросил, чтобы его семя, которым он щедро наполнил женщину, дало свои плоды. Ведь тогда она окажется привязана к нему, и Сигурд сможет при всех назвать Анифу своей.

Глупо, наверное, делать подобное с помощью невинного дитя. Но он будет страстно любить этого ребенка, так же сильно, как и его прекрасную мать, которая всего за несколько дней сумела покорить его сердце.

***

Наконец-то осознав, что именно она допустила своими порывистыми и необдуманными действиями, Анифа трусливо попыталась зарыться в груду одеял, как маленький зверек — в свою норку. И она почти сделала это, когда Сигурд, поднявшись с постели, пошел к двери, чтобы забрать незамысловатый завтрак, принесенный Лиа.

Но, вернувшись, он мягко, но непреклонно вытащил ее из-под них, аккуратно посадил и поставил на ее колени поднос. И окончательно смутил женщину, когда попытался собственноручно, из собственных ладоней, покормить ее.

— Я не ребенок, — хмуро сказала она Сигурду, который на ее выпад лишь мягко улыбнулся. — Пожалуйста, прекрати.

Однако привычно надеть на себя маску неприступной гордости ей не удалось. Слишком уж много смущения было в ней. Да и нагота, прикрытая лишь одеялом, не особенно располагала к тому, чтобы строить из себя саму невозмутимость.

Пришлось ей сдаться. В ее жизни только двое мужчин делали подобное — Повелитель племен, находящий забавным подобное действо, и Рикс. Но, подхватывая с мужских пальцев кусочек хлеба или сыра, она едва вспомнила о них, укутанная мощной и при этом спокойной и умиротворяющей аурой Сигурда.

В конце концов она смогла успокоиться. Мужчина ничего не говорил, смотрел мягко и заботливо, а его пальцы лишь изредка касались ее, чтобы подхватить упавшую с губ крошку или каплю. Несмотря на утреннюю страсть, сейчас его присутствие и близость не беспокоила и не раздражала. а молчание казалось правильным и уютным.

И только когда они позавтракали, Сигурд все-таки задал вопрос:

— Ты станешь моей женой, Анифа?

Внимательно посмотрев на мужчину рядом, Анифа поняла, что нисколько не удивлена. Да и почему? Тормод подтвердил ее подозрения насчет потенциальных женихов, так что вопрос Сигурда был лишь делом времени. Странно, что ни Свен, ни Стейнульф не сделали этого раньше. Так что Сигурд оказался первым.

Отрицательно мотнув головой, женщина подтянула повыше одеяло и заговорила:

— Я не хочу выходить замуж. Поэтому мой ответ — нет.

— Почему?

Сигурд не злился. Казалось, ему и правдо интересно послушать ее доводы.

— Просто не хочу. Меня устраивает мой нынешний статус.

— То есть — это не из-за Рикса? — решил уточнить мужчина.

Анифа на несколько секунду задумалась и поняла — нет, не из-за Рикса. Раньше — да, из-за него. Но не сейчас.

— Если я выйду замуж, мне придется последовать за супругом, — ответила она осторожно. — Я не хочу покидать Торхилд.

— А если я останусь в Торхилде — ты согласишься? — спокойно поинтересовался Сигурд.

— Ты не покинешь своего конунга, — покачала головой Анифа.

— А я и не собираюсь отрекаться от него, — тут же откликнулся мужчина легко, — Я по-прежнему буду предан Роалду и по первому же зову отправлюсь к нему. Что еще?

— О чем ты? — нахмурилась женщина.

— Какие еще доводы приведешь, чтобы не соглашаться?

— У меня трое детей. И у них уже есть отец.

— Почивший, — кивается Сигурд, — Разумеется, я не заменю твоим сыновьям… и дочери настоящая отца, да и взрослые они для этого совсем. Но у нас появятся свои дети…

Мужчина красноречиво положил на одеяло, под которым примерно находится живот Анифы, свою ладонь. И слегка надавил, чтобы через толщу меха и ткани она смогла ощутить его прикосновение.

Женщина вздрогнула и от смущения слегка покраснела. Но тут же добавила, запнувшись:

— Но я же… старая!

Сигурд рассмеялся — беспечно и бесхитростно. И, поддавшись вперед с ярко вспыхнувшим вожделением в глазах, горячо выдохнул в распахнутые от ошеломления губы Анифы:

— Я не встречал женщины прекрасней тебя! В тебе так много страсти, так много жизни! Сегодня ночью ты раскрылась для меня, как весенний цветок, и я растворился в тебе!

Столь пылкое и трогательное, неожиданно нежное в устах сурового северного воина признание заставило вспыхнуть женщину еще сильнее. Но когда Сигурд прижался своими губами к ее щеке, когда, взявшись за край одеяла, стянул его вниз и мягко сжал ее грудь, Анифа порывисто выдохнула и почувствовала внизу живота приятный спазм.

И она ничего не могла поделать с желанием, вновь необычайно быстро вспыхнувшем в ее теле. Оно с такой радостью откликалось на мужские прикосновения, с таким наслаждением тянулось навстречу мужской пылкости и жару, что позволила поцеловать себя и приласкать — тягуче и томно — и наполнить вожделением ее нутро.

— Ты станешь моей женой? — снова настойчиво спросил Сигурд, когда он снова заставил ее дрожать и сотрясаться от невероятной силы оргазмы, потрясшей и ее тело, и ее рассудок.

Но она ответила — слабо и почти восторженно — но по-прежнему упрямо:

— Нет!

Анифе было страшно неловко смотреть в глаза Лиа, которая, как обычно, беззаботно воркуя и мурлыча себе под нос, порхала вокруг нее, приводя свою госпожу в порядок. Но нет-нет, а поглядывала на нее веселым и довольным взглядом — пару раз женщина ловила его и, краснея, опускала голову вниз.

Сегодня, в день, когда гости, столь радушно принятые в Торхилде, должны были отбыть на своей ладье обратно в Рагланд, Лиа с особой тщательностью одевала и причесывала Анифу, будто готовя ее к празднику, а не к обычному, практически ничем не примечательному дню, и даже достала очередные массивные и яркие украшения, которые редко видели на ней.

— Лиа, — позвала Анифа, когда уже не было никакой мочи терпеть эту неловкость, которую, судя по всему, испытывала только она.