— Она не совсем пропала. Она спряталась до тех пор, пока избранная не явит себя миру, а пока для всех — она пропала без вести.

— Какая избранная, о чём ты? — его слова ставят в тупик.

— Сестре было виденье, кто сможет помочь восстановить этот мир.

— И кто она?

— Ты.

— Ты шутишь! Я не избранная! — его слова били обухом по мне. Ну не могла я быть избранной!

— Можешь спорить или нет, но именно тебе предстоит воскресить фениксов и подарить новый мир нам.

— Поэтому ты был рядом? — меня затопила горечь оттого, что единственный маг, который с самого начала казался другом, оказался просто тем, кто ждёт от меня совсем другого, а именно воскрешения фениксов.

— Ты не так поняла. Сначала я действительно относился предвзято к тебе, и был рядом по просьбе сестры. По её словам тебе была нужна помощь, но по мере нашего общения понял одно — ты не предашь и ты настоящая. Понимаешь? Я считаю тебя другом!

— Понимаю, — не знаю, можно верить ли тому, кто ищет выгоду, поживём, увидим. — Керим, если ты феникс, то означает ли это, что существуют и драконицы? Мне об этом Аррленд ничего не говорил.

— Не знаю. Сколько мы не пересмотрели литературы, на эту тему ничего не обнаружили. Давай уже посмотрим то, что удалось тебе найти.

Взяла сумку и с пространственного кармана достала то, что нашла в спрятанной комнате библиотеки. Там было пять предметов: карта мира до войны магов и драконов, настольная лампа в виде феникса — не знаю зачем вообще её взяла; Книга, которая не открывалась; фолиант, написанный на древнем языке; статуэтка дракона, наполненная какой-то жидкостью.

— Фолиант возьму себе — у меня есть знакомый, который сможет помочь разгадать его.

— Не возражаю, книга останется у меня, как и всё остальное.

На этом мы распрощались, а я всё не могла унять своё любопытство и до сих пор вертела перед собой фигурки феникса и дракона при этом летая где-то в своих мыслях до тех пор, пока пальцы не нащупали мелкую детальку на драконе. Так и есть. Это была маленькая пробка, откупорив которую, перевернула фигурку. Так, чтобы капля жидкости, которая была внутри капнула мне на ладонь. Растёрла пальцем другой руки эту каплю — убедилась, что она вязкая — наверное масло. Понюхала — точно масло. А что если феникс — это лампа, а дракон — огонь?

Стало очень интересно, сможет ли это масло гореть? Наполнила лампу маслом. Раздался звук — Аррленд вдруг перевернулся на постели. Хм мм…теперь нужно пожечь фитиль. Только где взять огонь? Хотя бы искорку… Ведь везде горят магфонари, которые пожаробезопасные, а сама не смогу воспроизвести и искорку… У-у-у…знаю! В столовой! Там огонь в печке не потухает даже ночью!

Добыв огонь, крадучись, вернулась в комнату и торопясь, чтобы не потух, зажгла лампу. Обычная лампа, подумала сразу после зажжения, но после что — то явно стало не так. Я не могла оторвать своего взгляда от Аррленда и до боли хотелось прикоснуться к нему, что в итоге и сделала.

— Аррленд, проснись, — мурчала вслух и не узнавала свой голос. — Аррленд, — взывала и гладила его, уж очень хотелось, чтобы он открыл свои глаза и увидел меня. И вдруг он ответил на мой призыв, внезапно поймав мои руки.

— Ар-рлея, — моё имя в его устах показалось для меня словно песней, а нежный и одновременно страстный поцелуй после — чем-то за гранью волшебства.

Наша борьба с одеждой продлилась недолго, каждое падение части гардероба с меня на пол, сопровождалось его поцелуем от которого кровь кипела и требовала чего-то большего. Ветерок, подувший с окна немного отрезвил меня, но следующие слова Аррленда погрузили меня в пучину его страсти:

— Беррам охрам, райяа[20].

В ответ прошептав:

— Беррам охрами, шейрам[21], - потеряла остатки здравомыслия и поддавшись навстречу сама поцеловала его.

Проснулась от лёгкого поглаживания по спине — Аррленд смотрел на меня таким пронизывающим взглядом, полным обожания, а мне хотелось провалиться от стыда за свою распущенность прошлой ночью.

— Ну что ты, смущаешься, всё хорошо, любимая, посмотри на меня, — тихо попросил он. Выполнила его просьбу и столкнулась с ним взглядом. — Я люблю тебя, веришь?

— Верю…только…,- мой взгляд метнулся на лампу, которая уже потухла. Радость от признания в любви отдавалось горечью, что всё произошло из-за лампы.

— Ты думаешь, что лампа виновата в произошедшем?

— Да… — отвечаю тихо и отвожу взгляд, чтобы в нём он не рассмотрел моей растерянности, только он итак обо всём догадался.

— Отчасти ты права. Хотя в первую очередь — это произошло, потому что мы истинные, а я был на грани к тому же. А ты вернула меня. Но да, лампа просто помогла, не спорю. Кстати, откуда она у тебя?

— С… неважно. Ты был на грани? — этот вопрос для меня был более важным сейчас, и всё остальное потеряло смысл, поскольку даже мысли от потери истинного отзывались болью и вызывали во мне целую бурю беспокойства.

— Всё уже позади, любовь моя, — пытался успокоить он меня. — Ты спасла меня, поделившись своей энергией, — провёл он своим носом по моей шее, медленно вдыхая и выдыхая воздух, щекоча кожу дыханием и бередя во мне странные желания. — Скоро вернётся твой фамильяр…а ещё мне лучше вернуться в загон.

— Но ты ещё слаб! — возразила приподнявшись на локотке, беспокойство за его благополучие вновь не даёт мне покоя.

— Ты не поверишь, как мне приятна твоя забота! И как мне хочется остаться рядом с тобой! — его глаза, в которые я смотрела, сверкали нежностью и тоской — Но так нужно.

После этого Аррленд меня поцеловал, жарко, настойчиво, заявляя права и доказывая, что меня не бросает, а просто уходит, как того требуют обстоятельства, но скоро вернётся… А я просто растаяла в его объятьях, растворяясь в нём и не понимая, как я могла раньше жить без него.

С первым лучом солнца Аррленд отправился в загон, пока коридоры были пусты, а мне до боли захотелось, чтобы он никуда не уходил. Влюбилась. Мысль, которая блуждала во мне несколько дней приняла очертания. Хотелось крикнуть, чтобы он остался — да только он прав. Пока мы не нашли, как вернуть фениксов и драконов — нужно быть настороже. Враг не дремлет, а мы ведь до сих пор не знаем, кто этот самый враг. Поэтому молча наблюдала, как он оделся, поцеловал меня на прощанье и мягко затворив двери растворился в предрассветных сумерках.

— Я вижу, наш дракон уже в полном пор-рядке? — незаметно рядом со мной возник Амрэй и заставил вспомнить о том, что я одета лишь наполовину. — Да ладно, я всё понимаю, — отвернул свой взгляд сорп, — Но и ты должна понимать, отчего я быстро восстановился и кстати дракон тоже. Эне-е-ер-ргия истинных, чистая…и… — он явно наслаждался произведённым эффектом на меня, поэтому растягивал слова, заставляя меня краснеть и пыхтеть от невозможности оправдаться.

— За что мне такое наказание! — пробурчала для острастки, но не со зла.

— Вы открывали книгу? — вдруг перешёл на другую тему фамильяр.

— Нет, — остановилась на полпути к двери шкафа, собираясь на завтрак, — А почему ты спросил?

— Ещё вчера хотел сказать, что уловил огромную эманацию магии, которая отличается от здешней.

— Я пробовала вчера открыть, но не смогла.

— Попробуй ещё.

— Ты думаешь в этот раз откроется?

— Доверься моему чутью! — сорп демонстративно отвернулся и прыгнув на кровать свернулся клубочком, а потом наоборот растянулся вытягивая в стороны все четыре лапы. Вот негодник. Красуется.

— Ну раз ты уверен, давай откроем её! — через минуту я уже была готова к новым приключениям.

— Так быстро? — приоткрыл он один глаз, проверяя, оделась я или нет. — Умница, вся в меня!

— Амрэй, я хотела извиниться за вчерашнее, — подсела к нему и протянув руку погладила по шёрстке.

— За что? — озадачила видимо фамильяра, который в один миг сел.