Выйдя на берег, настороженно осмотрелись. Вроде никого.

– Может, не успел ещё наябедничать, – пробормотала Агата.

– Ага, папаня занят, – с надеждой прошептала я.

Поднявшись на мостик, мы, не спеша, следуя друг за дружкой, добрались до чёрного входа. Сверху летали чайки и нервировали нас своими криками. Остановившись у дверей, переглянулись.

– Ну что? Будем рюкзак вязать? – подруга осмотрела перила.

– А, может, на разведку, – с сомнением предложила я.

Выдохнув, мы хотели было уже войти, как дверь отворилась. Нам навстречу вышел рыжеволосый домовой и, сурово насупившись, изрёк:

– Шесть часов работ на овощном складе. Каждой!

Мы, опешив, только закивали, со всем соглашаясь.

– Дядечка, миленький, – взмолилась Агата, – а нас там никто не ждёт?

– Нет, – домовой сурово сдвинул брови. – Быстро прошмыгнули обратно, как явились, а завтра на работу. А то вишь, шустрые какие, ещё первый день не отучились, а уже по подворотням шмыгать.

 Повторять нам не пришлось. Мы спешно забежали в столовую, оттуда через лифт наверх на кухню и в северную башню. Даже нигде на лестницах с пути не сбились.

Уже в комнате, припрятав чудо-зелье и мешок, уселись на пол и захохотали.

Промысел удался.

Вот оно моё первое, пусть и неопасное, но всё же приключение в магическом мире.

Всю ночь я ворочалась и прислушивалась к звукам в коридоре.

Понимала, конечно,  если Бронислав нас и сдал, то станет известно об этом завтра. Но тревога все-таки терзала.

Зелье мы решили отложить, пока всё не прояснится. Сколько бы я ни расспрашивала Агату о природе его действия, она отмалчивалась с загадочной улыбкой на губах и повторяла, что потом сама всё узнаешь.

Под утро сон все-таки меня одолел, но выспаться не получилось – прозвучал колокольный звон, оповещая, что пора вставать и спешить на уроки.

Нам с Агатой повезло, мы благополучно проспали первое занятие по истории Шаливара.

А вот на второй лекции, волей-неволей, но пришлось бодрствовать.

«Магические руны» вела донельзя строгая преподаватель, облачённая в мышино-серое платье в пол. На соломенной шляпке профессора Энью покачивалось одинокое невзрачное перо, и, казалось, что оно вот- вот отвалиться. Весь облик учителя кричал о том, что перед нами старая дева, влюблённая в свой предмет. Весь урок мы старательно зарисовывали основные руны, используемые в магических кругах. Вычерчивали каждую закорючку и описывали действие, которое она за собой влечёт.

Поглядывая на остальных, я записывала всё, что слышу. Попутно осознавая, что мои знания о мире магии равны практически нулю, хотя бы потому, что я понятия не имела, кого жители Шаливара призывали через эти круги и зачем руны вырезать на котелках для зелья.

С мыслью "позже разберусь" я запоминала буквально всё.

В конце урока профессор Энью положила перед каждым маленький плоский кусок дерева и нож очень интересной формы. Его лезвие, загнутое в спираль, показалось мне диковинным. Заинтересовавшись, я преподнесла его к лицу и покрутила.

– Это рунорез – шепнула Агата, – и лучше не держи его у глаз, а то мало ли что ему в голову взбредёт.

– Кому? – не сообразила я.

В следующее мгновение нож дёрнулся. Взвизгнув, я буквально отбросила его на стол. Послышались редкие смешки.

– О, я вижу среди нас есть одарённая студентка, – восторженно с пафосом воскликнула профессор, – представитесь, пожалуйста.

Оторвав взгляд от притихшего рунореза, быстро огляделась. Все смотрели на меня и ждали.

– Злата Миленина, – поднявшись, произнесла я своё имя.

– Замечательно, – женщина кивнула, и перо на её шляпке заходило ходуном, грозясь выпорхнуть из соломенного гнезда. – Дар рунореза очень редкий. Конечно, все могут овладеть этим навыком, но далеко не каждая начерченная магом руна проявит свои магические навыки. Вы определённо сильны, Злата, раз рунорез ожил в ваших руках. Это похвально. Садитесь.

Приземлившись на стул, я глянула на подругу. Та, что-то обдумывая, почёсывала подбородок.

– Агата, а что это за дар рунореза такой? – не удержавшись, спросила я тихонечко.

– Будем сначала втридорога продавать наши крема, заговорённые на рунах. А потом в золоте купаться и на бриллиантах загорать, – выдохнула она предвкушающе.

– Чего? – уже громче переспросила я.

– Чего-чего! Я варю крем омоложения, ты наносишь на тюбик руну вечной молодости. Выручку делим пополам.

Хлопнув ресницами, я снова взяла в руки шариковую ручку и принялась записывать описание рун защиты.

В бриллиантах купаться неплохая себе идея.

Спускаясь в подвал в лабораторию некромантов на третье занятие, я корила себя за то, что пошла на завтрак, потому как теперь яичница – глазунья и пара сосисок жалобно просились обратно. Не то чтобы здесь было страшно, и умертвия гроздьями как виноград по углам свисали. Нет, но в воздухе витал тревожный аромат чего-то скоропостижно скончавшегося и стремительно разложившегося.

Пропустив вперёд добрую половину девочек с нашей группы, с которыми познакомиться ещё не успела, поплелась вслед за ними в самом конце жидкого ручейка учащихся.

Пугало меня в подземелье всё.

Что ещё за некромантия! И зачем она мне, если я, как бы, на бытового мага учусь.

Что я дохлых крыс воскрешать буду?! Или армии из орд тараканов делать?

Протиснувшись в узкую дверь, прошмыгнула в лабораторию и встала за спинами остальных. Здесь не было парт и лавок. Все держали тетрадки на весу и ждали преподавателя. Медленно осмотревшись, я заприметила жуткие детали интерьера. Под потолком и вправду на кружевной паутине висели, не двигаясь,  пауки размером с мой кулак. А рядом с ними, то тут, то там болталось завёрнутое в белые нити нечто, что теперь служило им пищей.

Сглотнув, я прошлась взглядом по стенам, задрапированным в чёрную ткань. Внизу у пола материя настораживающе поблескивала разводами, словно пролили там чего.

Но главное, запах. Как в мясной лавке.

Нервно сжав подол бледно-синего платья, придвинулась ближе к девочкам. Агата запаздывала. Ей пришлось вернуться в комнату за тетрадью.

Чувствовала я себя сейчас крайне неуютно. Взгляд мой то и дело возвращался к паукам.

Специально откармливают их тут, что ли?

Эта милая мохнатая живность, казалась, в ответ разглядывала меня, спасибо, что хоть не облизываясь.

Двери распахнулись повторно.

В помещение шмыгнула подруга, а за ней трое домовых с дельным видом, пыхтя от натуги, катили три металлических столика, на которых лежало нечто, скрытое под белоснежными пелёнками.

Я ощутила острое желание сделать отсюда ноги. А пауки, наоборот, оживились и потирали лапками.

Облизнув губы, трусливо с надеждой покосилась на спасительную дверь.

Но было поздно.

В лабораторию с недовольным видом зашёл профессор Эрик Альтовски.

Стоило догадаться, что хозяин этих подземелий именно он. Бросив на нас хмурый взгляд, профессор некромантии упёр руки в бока.

– На этот урок вы должны одеваться соответствующе. Помимо жилеток, которые являются обязательной формой, на вас должно быть что-то немаркое и неброское. Студентка Миленина ко мне.

Услышав свою фамилию, я вжала голову в плечи, но всё-таки протиснувшись через впередистоящих девчат, отправилась к этому мрачному типу.

Схватив за плечо, Альтовски развернул меня лицом к остальным студенткам.

– Как я уже говорил, неброское платье, жилетка и собранные волосы. Я не собираюсь слушать визги по поводу чужих мозгов на ваших распущенных лохмах. И запомните, кровь и содержимое брюшной полости умертвий плохо отстирывается. Так что ещё раз взглянули на студентку Миленину и запомнили, как выглядеть неброско. Вот вам новый эталон.

Девчонки подленько захихикали, а мне стало немного обидно. Выставил меня какой-то мышью перед всеми.