Когда спутники вышли на огромную поляну перед пригорком, Дионисий поравнялся с Александром и с тёплой ностальгической улыбкой начал рассказывать:

– У нас в армии был боец, Витька. Хвастался, что вырос в деревне, на природе. Мол, с малых лет ходил один за грибами да ягодами и ни разу не заблудился. Что это его великий дар. Так вот с придыханием и говорил: Великий дар всегда находить дорогу. Ну и что за девятнадцать лет жизни не было ни одного сбоя, всегда его этот дар выручал. Мы не сказать чтобы сильно верили ему, но и повода не верить не было. А потом пришла Витькина очередь идти в аул, менять патроны на жратву, и пропал боец. Мы ещё двоих на всякий случай за ним в аул вечером послали, но аксакалы Аллахом клялись, что уже дней пять ни одного шурави не видели. Ну и что тут сделаешь? Да ничего. Простились мы с ним мысленно, кто-то даже помянул. А на вторые сутки, ночью, Витьку чуть часовой не положил прямо на блок-посту. Оказалось, этот чудик почти сразу сбился с пути и шаромыжничал в ближайшем ущелье, не в состоянии найти дорогу ни на заставу, ни в аул. А стрелять боялся, чтобы духи его не нашли раньше нас. Духи – это душманы, значит, по-нашему. Мы долго его потом этим случаем шпыняли, даже кличку «Следопыт» дали. А где же твой великий дар был, спрашиваем? А он бухтит, что в горах этот дар не работает, только в лесу Самарской области! Одно слово, следопыт!

Александр посмеялся вместе с Денисом и начал уверенно подниматься на крутой склон, поросший редким березняком.

– У нас в армии тоже был такой проводник. Клялся честью, что изучил все дорожки и тропинки вокруг лагеря, а уж вылазки к врагам делал чаще, чем по молодости захаживал в отцовский винный погреб. Его назначили вести нашу конницу в обход, чтобы, когда утром сарацины налетят, он им путь назад отрезал прямо у самых ворот. Вот и утро настало, а его нет. Вот и враг из крепости на нас налетел, а мы всё ждём, когда же наш проводник объявится. Так и не дождались, много людей потеряли, пока среагировали…

– Тоже заблудился? — усмехнулся Дионисий.

– Почти, — вздохнул бывший крестоносец. – Пошёл ночью хмельной дорогу проверить и забрёл к сарацинам. А те его зарубили, как гуся...

Вспоминая военное прошлое, шаман и священник поднялись на пригорок, прошли сквозь редкий, но растянувшийся на большое расстояние лесок и вышли к обочине широкой асфальтированной трассы.

– Мы немного отклонились от маршрута, — задумчиво проговорил шаман, – но я очень хотел показать тебе это место, попробуй его прочувствовать. Мне интересно твоё мнение.

Денис прикрыл глаза и долго стоял на месте, стараясь услышать или увидеть что-то необычное. Когда священник уже хотел сдаться, перед его мысленным взором пронеслось несколько жутких аварий. Искорёженные автомобили, грохот, стоны и окровавленные тела заставили его вздрогнуть, как от ушата холодной воды.

– Что увидел, Денис? — голос шамана был ровный и спокойный, и только на дне глаз светилось любопытство.

– Много аварий и, кажется, почти в каждой кто-то погиб. И запах смерти… он повсюду. Такое ощущение, что я на отпевании.

– И это всё?

Денис хотел ответить Александру что-то едкое, но сдержался и просто кивнул:

– Всё!

Шаман показал рукой на крутой поворот дороги, а потом неопределённо махнул рукой куда-то за спину:

– Раньше, пару веков назад, в этом месте был глухой лес, разделённый посередине проезжим трактом. Ну а вон там, где сейчас дорога уходит вправо, был овраг, и в нём жили разбойники. Они грабили и убивали ночных путников, не видя особой разницы, были это богатые купцы или бедные крестьяне. В общем-то ничего необычного, кроме разве способа убийства. Людей, которые сдавались на милость бандитов, они отводили вглубь леса и голыми привязывали к деревьям. Якобы лишнюю кровь на себя не брали, хотя человек погибал в любом случае. Неважно, что было причиной: раны, голод, холод, жара или волки. Итог был всё равно один. Ну а однажды они так привязали напротив друг друга старую мать и взрослого сына. Старушка перед смертью сыпала проклятьями направо и налево, чем очень забавляла банду. Но вот ведь в чём закавыка. Есть два достаточно сильных проклятия, доступных обычным людям: материнское и предсмертное. А здесь они случились одновременно, и где-то в слоях мироздания произошёл сбой. А может быть, просто эта женщина больше проклинала лес и дорогу, чем людей. В любом случае, сейчас нам этого уже не узнать. Только её проклятие почти не затронуло убийц, но именно из-за него тут постоянно происходят аварии и гибнут люди. Проклятое место.

– И всё это ты увидел прямо сейчас? — недоверчиво покосился на Александра Денис и огляделся по сторонам.

– Нет, раньше. Но и ты сейчас мог это увидеть, надо только смотреть глубже. Ты видел события последних лет, а если прислушаться к себе, то можно переместиться ещё дальше. Главное – не забыть вернуться. Ничего, уверен, со временем ты научишься.

– И что, это проклятие теперь уже никак не снять?

– Лично я не знаю ни одного способа, как снять материнское проклятие, — пожал плечами Страж, – хоть и уверен, что такие способы существуют. Может быть, когда ты обретёшь Силу, то сможешь с этим что-нибудь поделать. А может быть, ещё и меня научишь.

– Не знаю, Саша, не знаю… Я же, вроде бы, только охотник за беглыми душами.

– Не только, ты ещё и священник, и солдат, и ещё кое-кто. А это уже совсем другой уровень. Уверен, Сатана неспроста выбрал именно тебя на должность эмиссара, да ещё и помог сохранить сан священника. Вечность научила его мыслить более глобально, не днями, а столетиями.

– Ты и про его помощь знаешь? — неприятно удивился Денис. Александр улыбнулся краешками губ и кивнул.

– Знаю. Из первых рук. Он ко мне полчаса назад обратился с просьбой остановить драку, помочь тебе осознать себя и научиться пользоваться Силой. Ты же, когда Диму забросил в пекло, спровоцировал там краткосрочный, но очень разрушительный бой. Дима всё-таки Странник и имеет доступ к первородной Силе. Вот он там этой Силой какой-то очень важный котел опрокинул, а может, даже помял. Поэтому Дьявол и пришёл ко мне.

Денис смущённо улыбнулся.

Спутники перешли через дорогу и углубились в брошенные поля, что когда-то желтели пшеницей, а сейчас поросли сорняками. Бурьян, как и лесные кустарники, расступался перед шаманом и бил бывшего экзорциста по лицу, благо высота стеблей и рост нынешнего тела батюшки это позволяли. Особенно отличался репейник, стараясь после каждого удара оставить две-три колючки на одежде эмиссара. Несколько раз Дионисий хотел попросить Александра научить его защищаться от растений, но каждый раз гордость побеждала благоразумие. А шаман, пользуясь тем, что священник не видит его лица, каждый раз улыбался. Когда до опушки леса оставалось несколько сотен метров, от одного из деревьев отделился силуэт человека в плаще и призывно замахал обеими руками.

– Святой отец, ничего необычного в нём не видишь?

– Ну, жарко, а он в плаще.

– Логично! Но я сейчас немного не о том. Присмотрись внимательнее, он мерцает. Люди так не умеют, если ты забыл.

Чем ближе была опушка, тем энергичнее махал странный человек. Мужчины сначала перешли на быстрый шаг, а потом и на лёгкий бег. Сорняки с остервенением хлестали Дениса, но он выдержал и эту экзекуцию.

В какой-то момент грибник исчез и проявился уже в глубине леса, откуда так же отчаянно махал руками.

– Саша, такое ощущение, что он нас не просто куда-то зовёт, а прямо-таки заманивает! Неживой человек нас заманивает! — со сбившимся от бега дыханием проговорил Денис. Шаман покосился на него, хмыкнул и ответил спокойно, словно бы всё это время не бежал по полю, а спокойно сидел в кресле:

– Да, он нас куда-то целенаправленно ведёт. И да, скорее всего, он мёртвый. Но разве тебя, эмиссара дьявола, это пугает?

Денис вымученно усмехнулся и, всё так же задыхаясь, пояснил:

– Не привык я доверять ходящим среди живых покойникам. Что-то в этом есть противоестественное.