Удивленно поморгав, Джоэл уставился на верстак. Раздался стук в окно. Вскрикнув от неожиданности, юноша вскочил со стула и потянулся за ведром с кислотой, выданным ему инспектором, но тут разглядел за окном рыжие кудряшки и большие глаза. Мелоди широко ухмыльнулась и помахала рукой. Джоэл глянул на стрелки часов – два пополуночи!

Охнув, Джоэл вышел из мастерской, поднялся по лестнице, открыл дверь общежития, которую на ночь теперь запирали, и глазам его предстала подруга – в изодранной юбке и листвой в волосах.

– Мелоди! Ты что здесь делаешь?

– Стою и мерзну! Ты не собираешься пригласить даму войти?

– Честно говоря, даже не знаю, правильно ли это…

Без дальнейших разговоров Мелоди протиснулась внутрь и принялась спускаться по лестнице в мастерскую. Джоэл вздохнул, запер дверь и пошел следом. Переступив порог, она повернулась к нему, уперла руки в бока и воскликнула:

– Джоэл! Моя жизнь – сущий мрак!

– Что случилось?

– Вот видишь, ты не слышишь крика моей души! Слово «мрак» не такое замечательное, как «трагедия», но и оно уже изжило себя! – воскликнула Мелоди, усаживаясь на табурет. – Мне срочно нужно другое слово!

– Ты хоть в курсе, который час?

– Как же мне все надоело! – не обращая внимания на вопрос Джоэла, сокрушалась девочка. – Они держат нас взаперти днями напролет! Я решила, раз у тебя бессонница, ты не будешь против, если я немного тебе пожалуюсь.

– Как ты прошмыгнула мимо охранников?

– Спустилась со второго этажа по дереву, растущему под окном. Оказалось сложнее, чем я думала!

– Тебе повезло, что не попалась полицейским.

– Скажешь тоже! – отмахнулась Мелоди. – Их там и не было!

– Как? Вход в общежитие не охраняют?

– А, ты про этих! Да, стояла парочка у дверей, но патрульные, которые слоняются под окнами, на тот момент уже ушли. Наверное, пересменка или еще что… Ладно, все это ерунда! А вот трагедия, о которой я тебе пытаюсь поведать, отнюдь не ерунда!

– Ты про свое заточение?

– Именно! – воскликнула Мелоди. – А еще про заточение Экстона! Джоэл, он не мог совершить эти злодеяния. Я уверена, что он не преступник. Да ведь этот парень однажды отдал мне половину своего сэндвича!

– И поэтому ты считаешь, что он не может быть преступником?

– Дело не только в этом, – сказала Мелоди. – Экстон хороший малый. Да, он без конца ворчит, но он вызывает симпатию. У него доброе сердце. А еще он умник, каких поискать!

– Наш преступник тоже умник, каких поискать!

– В том-то и дело, что нет, Джоэл! Предположим, Экстон и в самом деле преступник. Зачем такому умнику нападать на сына рыцаря-сенатора? Это глупый ход, особенно если Экстон и впредь хочет разгуливать на свободе. Тут кроется противоречие, и мы должны спросить себя: зачем кому-то понадобилось похищать Чарльза? Если мы выясним настоящий мотив, я тебе клянусь, все сразу встанет на свои места!

Джоэл в задумчивости опустился на табурет.

– Но у Хардинга есть улики против Экстона…

– И что с того?

– А то, что на суде улики являются доказательством вины обвиняемого!

– Нет, я решительно в это не верю, – заявила Мелоди. – Слушай, Экстона выперли из академии сто лет назад! Как, по-твоему, рифматист-неудачник мог открыть линию, о которой никто ни сном ни духом?

– Да, я тоже об этом думал. – Джоэл поднялся и направился к выходу. – Идем!

– Ты куда собрался? – спросила Мелоди, снимаясь с табурета.

– К профессору Фитчу, – пояснил Джоэл.

Некоторое время они шли через окутанный ночной тьмой кампус в тишине, затем он удивленно спросил:

– А где все полицейские патрули?

– Откуда мне знать? – отозвалась Мелоди. – Я же говорила, что никого нет!

Джоэл ускорил шаг. Они добрались до зала защитных искусств и взбежали по лестнице. В дверь пришлось изрядно помолотить кулаком, прежде чем на пороге наконец появился заспанный профессор.

– Гм?.. – промычал Фитч.

– Профессор, кажется, происходит что-то очень странное, – сказал Джоэл.

– Который час? – зевнул Фитч.

– Очень поздний, – сообщил Джоэл. – Послушайте, профессор, вы видели линии запрета, в которые я должен был угодить? Вы осматривали западню, якобы начерченную для меня Экстоном?

– Да, а что?

– Хорошо они были вычерчены?

– Очень хорошо! Идеально прямые! Рука настоящего мастера!

– Профессор, дело в том, что я видел линии запрета, нарисованные Экстоном у порога приемной, и они выглядели, мягко говоря, не очень. Если честно, они были ужасно кривые!

– Джоэл, он пытался тебя одурачить.

– Нет, профессор! Я видел страх в его глазах. Он боялся умереть. Вряд ли он стал бы рисковать жизнью, только чтобы одурачить меня! Что, если Нализар…

– Джоэл! – вскричал Фитч. – Ты зациклен на профессоре Нализаре! Я устал это слушать! Я… Прости, я не хотел повышать голос… Ненавижу кричать, но я уже сыт по горло твоими подозрениями. Для чего ты разбудил меня посреди ночи? Чтобы поговорить о Нализаре? Хорошо, я тебе отвечу! Он не совершал никаких преступлений, как бы тебе ни хотелось его уличить!

Джоэл стоял и молча слушал.

– Не хочу показаться грубым, но мне… – Фитч потер глаза. – Мне просто нужно поспать!

Профессор зевнул и захлопнул дверь.

– Великолепно! – воскликнула Мелоди.

– От недосыпания он становится раздражительным, – пояснил Джоэл. – Такое уже не в первый раз.

– И что нам делать?

– Поговорим с полицейскими, охраняющими вход в общежитие рифматистов, – сказал Джоэл, сбегая по лестнице. – Спросим, куда подевались все патрули.

Они вновь окунулись в ночную тьму и направились через кампус. Джоэл пожалел, что не прихватил ведерко с кислотой, но тут же успокоил себя, что у людей Хардинга наверняка…

Джоэл резко остановился. Двери в общежитие рифматистов были распахнуты настежь. На газоне у парадного входа лежали два тела.

– Пыль меня побери! – воскликнул Джоэл и вместе с Мелоди бросился к общежитию.

Тела полицейских. Дрожащими пальцами Джоэл проверил пульс.

– Этот жив, но без сознания.

Джоэл метнулся ко второму – тот тоже оказался жив.

– Помнишь, я сказала вчера утром, что сержусь на тебя? – спросила Мелоди. – Ну, за то, что ты не взял меня с собой, чтобы на нас двоих напали?

– И?

– Так вот, я беру свои слова обратно!

Джоэл заглянул в дверь общежития – в глубине коридора тускло мерцал свет.

– Беги за помощью, – скомандовал он.

– Но куда?..

– К центральным воротам! Или в приемную! Не знаю! Найди кого-нибудь! А я пока попробую узнать, кто забрался в общежитие!

– Джоэл, ты же не рифматист! Ты ничего не сможешь сделать!

– Мелоди, там сейчас, может, люди умирают!

– Вот я и пойду! В конце концов, рифматистка я или нет?

– Если это и в самом деле щелкопер, то разницы, кто туда пойдет, совершенно никакой, – сказал Джоэл. – Глазом моргнуть не успеешь, как он сметет все твои линии запрета! Давай, поторопись!

Мелоди помялась и бросилась бежать.

«Что я творю?..» – спросил себя Джоэл, снова заглядывая в дверной проем.

Стиснув зубы, он проскользнул внутрь и обнаружил в углу несколько ведер с кислотой. Прихватив одно, он почувствовал себя гораздо уверенней и принялся красться по лестнице. Мальчики жили на первом этаже, девочки – на втором, а профессора с семьями – на третьем. Памятуя о том, что на этаже девочек за порядком приглядывают дежурные матери, Джоэл задумал искать помощи именно там – правда, какой именно, ответить он себе так и не смог.

Оказавшись на лестничной площадке второго этажа, он проник в коридор, который оказался совершенно пуст.

Вдруг на лестнице позади раздался шум.

Перепуганный насмерть Джоэл обернулся и разглядел в темноте какое-то движение. С третьего этажа кто-то спускался. Едва отдавая себе отчет в том, что делает, Джоэл приподнял ведерко с кислотой и плеснул в лестничный пролет.