Как ни странно, но всепоглощающим ужасом от увиденного Вударда не накрыло. Да, омерзительно и неприятно, на грани тошнотворной реакции на нечто отвратительное, но не более того. Он даже не стал отшатываться в паническом «бегстве» на несколько шагов назад. Как будто знал, что это такое. Точнее, должен был знать, потому что уже когда-то это видел. Потому что уже бывал здесь раньше и, скорей всего, далеко не раз. Возможно даже в самых обыкновенных снах. А может и не во снах. Но он точно знал, что это такое. Заготовки или… Призраки? Макеты? Единый для всех шаблон…

И если он повернёт голову в сторону, то увидит ещё одну точно такую же капсулу. А за ней ещё одну. И ещё. А позади себя другой ряд и ещё один. Десятки. Сотни рядов. Бесконечных рядов. А если пройдёт немного дальше, то быть может даже увидит, как кто-то из этих манекенов оживает. Как у них появляются лица. Как открываются глаза. Как в этих глазах всего на одно мгновение появляется неподдельное человеческое удивление с ужасом (как когда-то появлялось у Кена бесчисленное количество раз) и… Как они тут же начинали испаряться. Чаще всего резко. Будто что-то и куда-то их вытягивало внутри самой капсулы, словно растворяя в себе или распыляя на искрящиеся молекулы невесомого «праха».

Души?

Кен не знал ответа на этот вопрос. До сих пор не знал. Хотя когда-то в самый первый раз проснулся именно здесь… в одной из этих капсул. Как и почему он вообще очутился в этом месте при полном теле и сознании? – вот это действительно вопрос на миллион долларов. Но зато он знал, что их здесь миллионы. Если не миллиарды. И стоит он на одном только уровне из сотен тысяч других – верхних и нижних. Как в сотах. Бесчисленных сотах.

- Тебя здесь быть не должно, призрак! Почему ты здесь? Как ты тут очутился?

Зазвучавший будто со всех сторон странный многослойный голос заставил Кена ещё выше задрать голову, а потом обернуться, в поисках источника этого голоса, так как не мог понять, откуда именно он звучал и кому принадлежал. Правда, его владельца так и не увидел. Но, кажется, почувствовал. Хорошо почувствовал. Словно кто-то сразу с нескольких сторон (и сверху, и снизу тоже) потянулся к нему невидимыми щупальцами ментального вторжения или целой атаки.

Беги, Дерек! БЕГИ! Сейчас же!

Твою мать!

И, похоже, они таки сумели до него дотянуться…

Он бы и рад побежать, но, похоже, его закоротило в одном из переходов. Как это часто бывает во снах. Хочешь сделать одно, но не можешь пошевелить даже пальцем. Хочешь побежать или просто сдвинуться с места, но у тебя ни черта не выходит. Ни ноги, ни само тело тебя совершенно не слушаются. Только в этот раз всё выглядело куда хуже. Намного хуже. И, кажется, он всё-таки попал в одну из капсул. Хотя, скорее, это было нечто пострашнее. Потому что, когда ему всё же удалось открыть глаза, в попытке оглядеться и увидеть, где он оказался на этот раз (точнее, куда его выбросило с того жуткого места с теми пугающими барокамерами или креакамерами с их не менее пугающим содержимым), то так ничего и не увидел. Вернее, вдруг понял с шокирующей ясностью, что это была Пустота. Ничто. Та самая жидкость, которую использовали в Сотах. И теперь он в ней завис, подобно микроскопической песчинке в эпицентре антиматерии или в бездонном океане мёртвого космоса. В чёрном вакууме. И как бы он не пытался напрячь зрение, ничего рассмотреть вокруг себя ему так и не удавалось.

«Ты близко, Дерек? Ты уже близко?»

Раз. Два. Три. Четыре-пять… Мы идём тебя искать.

Разве тебе родители не говорили, что нельзя так далеко уходить от дома. Ещё и глубокой ночью. Ведь ночью в Темноте всегда кто-то водится и прячется. Это любимая среда обитания всех существующих в мире монстров. Если, конечно, ты не считаешь себя одним из них.

А ты считаешь себя монстром, Дерек? Ты можешь называть себя по праву таковым?

…Он снова закрыл глаза, хотя мог бы этого и не делать, поскольку перед взором так ничего и не изменилось. По крайней мере, пока не изменилось. Но, кажется, голоса ненадолго оборвались, и он впервые расслышал что-то отдалённо похожее на морской прибой. Шипение «воды» или вибрирующих волн. Возможно и своего сердцебиения.

Потом чей-то отдалённый смех. Заливистый, то ли детский, то ли девчачий визг.

Неужели Монстры и Пустота отступили? Когда это? Или ему удалось просочиться в очередную щель инерционного излома, того, которые никогда и ни при каких обстоятельствах не меняются, и поэтому их всегда можно нащупать в пространствах, чтобы воспользоваться ими в нужный для себя момент.

- Хватит, Кен! Перестань! Я же тебя оттуда не вытащу!

Он поднял голову, слушая, на удивление размеренный, но слишком уж громкий стук своего сердца. Взглянул вверх и… Увидел размытое пятно света, которое перекрыл чей-то не менее размытый силуэт. Кто-то смотрел на него. Через воду. И кричал с лёгкими нотками неподдельного страха.

Это же вода, глупышка. В воде всё в разы легче, как в невесомости.

Конечно, он не мог ей ответить со дна, продолжая на неё смотреть и улыбаться… в этот раз с замирающим от сладкого и захватывающего дух волнения сердцем. С головокружительной пульсацией в районе диафрагмы, от которой невольно немели ладони, и охренительно покалывала кожа или рецепторы в некоторых местах.

- Пожалуйста, Кен! Мне не смешно! Я не умею откачивать людей. Ещё и таких здоровых, как ты…

Его так и пробирало рассмеяться. Но, увы, приходилось сдерживаться, чтобы и вправду не наглотаться воды.

После чего она всё же не выдержала и протянула к нему руку. Погрузила её чуть выше локтя в эту странную жидкость, которая вдруг… в одно мгновение ока перестала быть эфиром. Вернее, Кен больше не мог в ней дышать. Он понял, что…

Проснулся?..

Гулкий панический перебор сердца, ухнувшего со всей дури о рёбра. И уже такой знакомый спазм в районе диафрагмы… Тот самый, когда из последних сил (или последних секунд) на чистой интуиции задерживаешь дыхание, но прекрасно начинаешь понимать, что твои пределы давно исчерпаны. Ты не супермен и не способен не дышать под водой более пяти минут. Свои реальные возможности ты давно использовал. Теперь время пошло на доли секунды.

Кажется, пятно света над головой заметно потускнело, отчего силуэт склонённого над ним человека стал совершенно неразборчивым и непонятным. Да и человека ли?

Тянущуюся к нему руку тоже невозможно было рассмотреть именно из-за того, что Кен… Действительно находился в этот момент под водой. Он чувствовал плотный холод, охвативший всё его тело, причём в районе ног было намного холоднее, чем у поверхности. И она двигалась. Там внизу было небольшое течение с задевающими его голые лодыжки водорослями. А может и не водорослями. Потому что что-то начало охватывать его щиколотку, скользить по ней и подбираться выше к икре.

Вот только дёрнуться у него не получилось. Сил ещё не было. Зато внутри разрасталась паника, грозящая вырваться из-под контроля, благодаря чему он обязательно совершит непоправимую ошибку.

Правда, просыпающиеся в нём инстинкты так и не сработали в определённый момент. Не ударили по внутренней кнопке стоп-крана и не сорвали установленную на нём пломбу. Можно сказать, его отделяли всего лишь незримые мгновения от панической атаки. От желания открыть рот и заорать. Заорать прямо в воду, чтобы тут же ею захлебнуться.

Но ему банально не позволили совершить столь безумную ошибку, которая вполне могла стоить ему жизни (что тоже ещё не факт). Чья-то крепкая и очень даже реальная рука всё-таки до него дотянулась и ухватилась за одно из его собственных запястий. Тут же резко дёрнула вверх, подключая вторую очень даже сильную ладонь, которая вцепилась в ткань его футболки между лопаток и ускорила его подъём на поверхность в несколько раз.

Как только холодный воздух коснулся его лица и защекотал ноздри знакомыми ощущениями спасительного воздушного пространства, Кен интуитивно открыл рот и с шумом вздохнул. Вернее, жадно глотнул драгоценный для него кислород, совершенно не обращая никакого внимания на витающие в нём запахи крепкого и, даже в каком-то смысле, сильно отрезвляющего смрада.