На этом моменте обо мне позабыла даже я.

– Быть не может! – Телла перегнулась через стол к Эдине.

– Сам декан некромантов?! – вскричала вскакивающая Льяна, за что тут же получила от Карли под рёбра, рухнула обратно на скамейку и дальше лежала на груди некромантка, зажимающей её рот рукой.

– А почему был злой? – одновременно с криком боевика озадачилась Лия.

– И что, нашёл? – я вместе со всеми к лекарю повернулась.

Шум за нашим столиком не остался незамеченным, и не успела Эдина и рта открыть, как началось.

– Что там у вас к нашему декану? – раздался полный неприкрытого любопытства крик справа.

– Перигиона, говорите, позвать? – откровенно издевался парень слева.

– Кто там хочет мучительно сдохнуть? – крик с дальнего конца столовой и грянувший за ним хохот преимущественно от некромантов.

У нас с преподавателями разные столовые, так что можно было и пошуметь.

Понимая, что Эдина теперь говорить не будет, я коснулась магического источника, вскинула руку, указательным пальцем начертила неровный круг и опустила вокруг нас звукоизолирующий купол. Чтобы никто не мешал и не подслушивал.

И вот только после этого мы вшестером повернулись к удручённой Эдине с одним единственным требованием на всех:

– Рассказывай!

Лекарь вздохнула, понимая, что выбора у неё нет, опустила взгляд в кружку перед собой и открыла рот, но сказать ничего не успела, остановленная жестом Лии.

Двое сидящих рядом природников переглянулись, Телла засунула руку под стол, пошарила по столешнице снизу, замерла на миг и дёрнулась, чтобы через секунду с мрачно-удовлетворённым видом показать нам на раскрытой ладони зелёный росточек.

Льяна скрипнула зубами и направила в сторону подслушивающего заклинания указательный палец, намереваясь уничтожить росточек, но не успела.

– Нет уж! – вскричала Телла, сжимая кулак и отдёргивая руку к груди с негодующим видом.

– Ты чего? – не поняла Карли.

– Это же чьё-то «ухо», – поняла и Рамона, вопросительно глядя на подругу.

– «Ухо», – не стала отпираться Телла, прикрывая кулак и второй ладонью, – но все знают, что Льяна последняя по успеваемости и вторая в группе по уровню источника. Я не хочу лишиться руки!

Зерно логики в её словах присутствовало, мы все с этим согласились. Кроме Льяны, конечно же.

– Чего? – возмутилась та, сводя брови и складывая руки на груди. – Что ты начинаешь опять, Телла? В прошлый раз всё случайно получилось, да и ноги остались при тебе. Я даже извинилась!

Помню-помню такое, год назад на совмещённой практической по основам Самозащиты приключилось. Льяна Элерн боевик, у них не основы, а полноразмерный углублённый курс защиты, так что её группа тогда выступала в роли нападающих. Не скажу, что Льяна знала, чем атаковала, но делала она это весьма старательно.

– Да и в конце концов, – Рамона изо всех сил старалась не смеяться, – у тебя ещё вторая рука есть.

Не знаю, что собиралась высказать им Телла, но тут подслушивающий росток вырвался из её рук, прыгнул на стол, ухватился стремительно взращиваемыми корешками за дерево, нарастил себе золотой цветочек, грациозно раскрыл лепесточки и в появившемся сиянии мы всемером прочли корявое и нервное:

«Я вам сейчас сам руки поотрываю и местами поменяю! Что там с некромантом?!».

Фрейн с Эвард обменялись взглядами. Лия отрицательно качнула головой, говоря «нет», Телла сладко улыбнулась ей в ответ, что явно значило «да», протянула ручку, цепко схватила задёргавшийся и принявшийся извиваться росточек за зелёный стебель, прикрыла глаза и что-то прошептала.

Я скоро деактивировала звукоизолирующее заклинание, и через мгновение мы с девочками и со всей столовой тоже услышали слева у стены хлопок, тихий взрыв, шипение, протяжный вой пострадавшего природника и визг его разбегающихся соседей по столу.

Парень с ярко-голубым пятном на всё лицо и часть волос вскочил, взревел, отпрыгивая от валящего от стола голубого дыма, метнул яростный взгляд на нашу компанию, но вот сказать ничего не успел.

– «Руки поотрываю и местами поменяю»? – тихо и от того до крайности жутко процитировала Льяна, хищно оглядывая полноватого паренька курса с первого или второго, я его не знала.

– Отношения с некромантами, значит, интересуют? – в тон подруге проговорила Карли, большим пальцем выразительно поглаживая острые подпиленные чёрные ноготочки.

Выглядело впечатляюще. Парень впечатлился.

– Д-да й-я-а, – заметно струхнул стремительно бледнеющий под всеобщими насмешливыми взглядами природник.

Но Карли Армид – это страшно и неумолимо.

– Седьмой полигон, сегодня в девять вечера, – проговорила она скучающе, – не придёшь сам – пришлю за тобой друзей.

И улыбнулась так, что ни у кого не осталось сомнений – друзья у девушки вряд ли были живыми.

Побег белого от страха парня сопровождали смешками и ехидными высказываниями – бесстрашные некроманты и боевики с первого по последний курс, и сочувствующими взглядами – все остальные, кто не разделял некромантского чувства юмора.

– Да не трогай ты его, – тихонько, чтобы в поднявшемся шуме услышали только мы, произнесла Лия, встревоженно поглядывая на двери.

– Да не буду, – Армид скривилась и потянулась к чаю, – сдался он мне, время ещё на дурака тратить. Пошлю к нему Жени, пусть припугнёт, чтобы в следующий раз несколько раз думал, кого подслушивать и кому угрожать.

Жени – ручное умертвие паука Карли. Очаровательное создание размером с человеческую голову, с жуткими волосатыми лапками, ядовитой жёлтой слюной и двенадцатью черными глазами разных размеров, смотрящих прямо в душу. Мы очень просили Карли не брать свою любимицу в столовую и желательно нам вообще никогда не показывать. Жуткая она! Очень жуткая! Никто из нас до знакомства с Жени и не подозревал, что каждая до ужаса боится пауков.

– Так, – Рамона шепотом вернула всех к действительно важному, – что у вас с деканом некромантов вчера случилось?

Я восстановила купол, отрезая нас от звуков в столовой, Льяна заклинанием пресекла все дальнейшие попытки подслушивания, после чего мы все повернулись к Эдине, а лекарь встряхнула руками и страдальчески простонала:

– Я ничего не помню! Мы сидели у Рины, вы обсуждали, какие Нейл с Лемиром гады, а потом я словно задремала. Ничего не помню, всё в тумане. Пришла в себя от холода, едва не упала и поняла, что сижу на суку метрах в десяти над землёй, а внизу всё рычит, шипит и копошится, и над этими жуткими звуками разносится злое: «Вылезай, зараза, я же знаю, что ты где-то здесь».

Лекарь побледнела, в круглых глазах застыл ужас и слёзы, губы задрожали, голова втянулась в плечи. Оглядев притихших нас, девушка продолжила срывающимся голосом:

– Я сразу поняла, что это Перигион. Он меня с первого курса пугает. Страш-ш-шный до дрожи! Он мне, – смущённо опущенная голова и обнявшие чашку ладони, – даже снился пару раз. Бежал за мной, жутко хохотал и кричал «Не уйдёшь!».

Нам Эдину стало жаль, Льяна на нервах начала хихикать, зажимая рот ладошкой, Телла потянулась через стол, взяла лекаря за руку и сжала её пальцами, стремясь успокоить и поддержать.

– Может, тебе и вчерашнее просто приснилось? – Лия попыталась найти разумное объяснение происходящему.

Эдина тихо застонала, болезненно зажмурилась и, краснея, покачала головой.

– Дальше слушайте, – велела подруга, открыла глаза и продолжила. – Я сидела на этом несчастном дереве, замерзала, трезвела и боялась даже дышать, а Перигион всё внизу ходил и что-то требовал, чем-то угрожал, ругался. А потом я выхватила фразу: «Верни бутылку, зараза!».

Покраснение круглого личика стремительно ускорилось, взгляд уже не отлипал от столешницы, вытянуть голову Эдины из плеч, кажется, было уже невозможно.

– Что за бутылка? – не поняла я, обмениваясь недоумевающими взглядами с девочками.

– Какое-то зелье? – нахмурилась Рамона.

Эдина подняла руки, спрятала пылающее лицо в ладонях и пробурчала: