Подтверждать очевидное никто не стал, да и в целом после слов природницы все оставили эту мысль. В самом деле, что архимагу делать на посту ректора академии? У них что, других забот нет?

Ещё минут десять мы выбирались на улицу, а после выстраивались на площади. Не скажу, что по какому-то принципу или правилу, просто толпой, но так, чтобы всем было более-менее видно оставшееся свободным пространство в центре.

Холодный ветер налетел неожиданно. Ударив по лицам, он заставил адептов и преподавателей загомонить, а небеса стремительно потемнеть от набежавших за считанные секунды туч.

Вспышка! Грохот!

И на месте, куда вертикально вниз ударила молния, появилась окутанная сумраком фигура. Чёрные волосы по плечи, чёрный костюм по дворцовой моде, чёрный, медленно опадающий плащ…

И лицо, которое знали все.

– Лорд Ренар Армейд! – это осознание накрыло нас всех одновременно.

А самый страшный, самый сильный, самый опасный архимаг континента медленно поднял голову и окинул наши ряды ничего не выражающим взглядом пронзительных серо-зелёных глаз.

Мы перестали дышать.

– Доброе утро, адепты, – хорошо поставленный холодный голос понизил температуру воздуха градусов на десять.

У меня никогда не было проблем с сердцем, но сейчас вот начались. Причём трудности со здоровьем сейчас испытывали все. Особенно преподаватели, они же ближе всего к архимагу стояли.

– Доброе утро, лорд Армейд! – а вот боевики и некроманты чувствовали себя отменно.

Им-то чего? Они по долгу службы и короля видели, и с архимагами работали, а потому Армейда не испугались. Приглядевшись повнимательнее, я с ужасом поняла, что они ему даже рады. Искренне! Улыбаются стоят, спины ровные, взгляды гордые. И вид такой, мол мы его лично знаем, классный мужик.

Как ни странно, но и мужик народ признал. Кивнул, словно даже незаметно стал чуть теплее и добрее, но уйти молча не смог, и над нашими едва дышащими рядами прозвучало:

– Как вам уже известно, указом короля я назначен новым руководителем Государственной магической академии. Моё имя – лорд Ренар Армейд. Я занимаю скромную должность королевского архимага.

Нервный кашель напал на всех одновременно. Скромную должность, да?!

А Армейд, улыбнувшись нашей реакции, продолжил говорить негромко и без напряжения, но так, что его слова отчётливо слышали даже задние ряды.

– Мне известно о печальном состоянии уважаемого в королевстве учебного заведения, и я даю слово, что совместными усилиями мы это исправим. С завтрашнего дня начнётся внеплановая аттестация как адептов, так и преподавателей. Исходя из результатов, мы будем принимать дальнейшие решения: или распрощаемся с отстающими студентами, или заменим лекторов, увеличим количество учебных часов и предоставим ученикам возможность пройти предмет заново.

Что?!

Мы больше не роптали. Да мы и не дышали! Потрясённые, так и стояли, вылупившись на невозмутимого лорда и искренне надеясь, что сейчас он посмеётся и скажет «Шутка!».

Не сказал. И не посмеялся. Пробежавшись взглядом по притихшим адептам, удовлетворённо кивнул и добавил:

– Советую с пользой потратить оставшееся время. Хорошего дня, адепты!

И ушёл. Развернулся и невозмутимо направился к замку, глядя на него так, словно он его собственность… вот хорг, он же по сути и стал его собственностью! Как и мы, если быть совсем грубой. В смысле, он вполне в праве отчислять студентов и увольнять преподавателей!

Как так? За что?! Верните Батора! Тот хоть и пил, но проблем не создавал же!

Но, как выяснилось позднее, внеплановая аттестация и отчисления – не самое плохое, что было для нас заготовлено.

К следующему утру обнародовали новый академический устав, объём которого превышал прошлый в два раза. В два раза! Чего там можно было понаписать?!

Как оказалось – запретов. Лорд Ренар Армейд запретил очень многое, но особенно тщательно подошёл к запрету использования магии вне стен полигонов и тренировочных залов.

Но больше всего нас возмутило то, что:

– Убирать комнаты без магии?! – завопили практически все бытовики одновременно.

Это… это… это как заставлять природников копать грядки вручную! Или некромантов – рыть могилы руками! Или боевиков – сражаться исключительно руками и мечами. Это абсурд! Это возмутительно! Это просто глупость – нам магия для чего нужна, чтобы мы ею не пользовались?!

В общем и целом, новое руководство мы не полюбили.

Наша нелюбовь усилилась, когда начались массовые отчисления адептов и увольнения преподавателей, на места которых практически мгновенно находились новые специалисты, так же экзаменовались и принимались на освободившуюся должность. Причём хуже всех было опять же нам – если предмет вёлся с первого курса, то лорд Армейд заставлял его с первого курса же и перепроходить! Вечерами! После основных занятий!

Так прошла неделя. За ней вторая.

Нового ректора мы уже откровенно ненавидели, причём к ненависти живых с охотой присоединились академические призраки, которых Армейд тоже умудрился довести! Вот бывают же люди. Бывают же такие невыносимые, что их даже мёртвые не выдерживают!

А утром последнего зимнего дня я проснулась в отличнейшем настроении! Потому что не придумали ещё таких проблем, которые могут отвлечь девушку от поиска морозной фиалки!

Когда я быстро и тихо собиралась, Лия ещё спала, а вот в коридорах женского общежития меня ждало удивительное для такого раннего часа оживление.

Девочки выскальзывали из комнат, полностью одетые, и крадучись пробирались к лестнице. Словно боялись, что их кто-нибудь застукает. Тот факт, что выходили мы толпами, никого не смущал, и таинственностью торжественного момента в итоге прониклись все.

Внутренний двор для поисков оккупировали почти мгновенно, так что, если тут волшебные цветы и были, то их наверняка отыскали мгновенно. Мне в числе большинства пришлось выходить за ворота и идти в окружающий древний замок лес.

И вот иду я себе, иду, пробираясь всё глубже, никого не трогаю, и тут прямо у меня за спиной раздаётся самодовольное:

– Рад твоему благоразумию.

Горестный стон я сдержала с трудом. Но останавливаться и оборачиваться не стала, продолжила путь по заснеженному лесу, освещая свой путь тусклым огоньком.

– Провались к хоргу, Лемир, – я с утра бываю очень доброжелательной.

Элтон предпочёл проигнорировать посыл, с лёгкостью догнал меня, пристроился рядом, быстро приноровившись к моему шагу, и принялся укорять:

– Девчонки в лес сорок минут назад выходить начали. Ты чем занималась всё это время?

Нет, нормально?!

Решила не отвечать и вообще на него не реагировать.

Лемиру моя реакция и не требовалась, он продолжил распаляться:

– Такое важное мероприятие, а ты дрыхнешь! Рина, с твоей стороны это крайне безответственно. Я собирался подождать ещё десять минут, а потом сам бы разбудил тебя и потащил на поиски жизненно необходимого тебе растения.

От такой наглости я аж встала. Медленно повернув голову, изумлённо посмотрела на крайне серьёзного, тоже остановившегося и теперь молча укоряющего меня адепта и просто не смогла не спросить:

– А почему оно мне жизненно необходимо?

Взгляд «ну ты и дура» Элтон скрыл лишь через несколько секунд, после развёл руками, мол и так всё понятно, но всё же для самых непонятливых пояснил:

– Потому что лично мне уже и так всё ясно: ты – моя. Но так как ты это осознавать отказываешься, мы и идём просветлять тебя у волшебного цветочка.

Снисхождение в последних словах я расслышала отчётливо. И обиделась!

– А знаешь что? – я в показной задумчивости оглядела округу. – Я передумала. Не нужен мне этот цветок. Не буду я ни в чём у… А-а!

Я даже понять не успела, что случилось и как, а мир взял и перевернулся! И меня, с лёгкостью закинув на плечо, невозмутимо понесли вглубь заснеженного леса! Причём шёл Элтон значительно быстрее моего, освещая дорогу уже своим, более ярким пульсаром, умудряясь крепко меня удерживать и насвистывать что-то громкое и весёлое!