Голос мужика сорвался, по его щеке покатилась слеза. Но он пересилил себя и продолжил:

— А когда я явился к вам на базу за справедливостью, часовые меня даже до разговора с командиром не допустили! Избили прямо на входе и сказали, что в следующий раз вслед за сыном отправлюсь!

— Твой сын… Он же спелся с носителями… и сам напал… на солдат… А Лария вообще… проститутка…

— Это они тебе так сказали, чтобы задницы свои прикрыть! А ты и не потрудилась докопаться до правды! А девушки наши знаешь, почему твоих солдат обслуживают? Потому что те поставили условие, что иначе перестанут нам припасы поставлять! А девки, говорят, всё равно под нас лягут, никуда не денутся!

А ведь если подумать, среди присутствующих в этом зале женщин сплошь взрослые тётки и одна толстушка. Ну ещё та малявка, что нас сюда привела. То есть, все молодые и красивые работают в борделе. И это правда странно. Пара девушек, готовых ложиться под мужчин за деньги, найдётся где угодно, но чтобы все до единой… Это и правда очень похоже на принуждение.

— И в остальных районах то же самое! — добавил мужик. — Мы с теми людьми иногда пересекаемся, и там военные точно так же бесчинствуют, иногда ещё похлеще вашего! Те, которыми Флигерс командует, вообще отмороженные. Установили для местных правила, как тем надлежит здороваться при встрече с солдатами, и за нарушение могут запросто покалечить или убить!

Какое-то время у Лунэллы ушло, чтобы переварить услышанное. Но признавать свою неправоту она всё же не пожелала:

— Ну и как… Когда с носителями спелись… лучше стало? Посмотри… сколько ваших здесь только что погибло… Я видела, как нескольких человек… завалило обломками стены… когда барговый её взорвал…

— Они хотя бы честны с нами! Ничего из себя не строят, не притворяются защитниками, не издеваются над нами, прикрываясь благими намерениями! А ваши ведь так и говорят: мол, они нас от тварей и отродий защищают, жизнями рискуют, а нам, неблагодарным, даже женского тепла для своих благодетелей жалко! Уж лучше погибнуть от их рук, чем вам прислуживать!

Мда, типичная картина. В шестом веке таких вдоволь насмотрелся. На одной стороне напряжённые из-за боевых действий солдаты, за которыми не могут уследить их командиры, а на другой отчаявшиеся гражданские, которые запутались, кто их настоящий враг.

— Ваша беседа, конечно, очень занимательна, — прервал их спор разрушитель, — но если поскорее не уберёмся отсюда, то как бы сюда не нагрянул остальной взвод этой девицы. У них ведь там ещё как минимум один среброкровый. Риг, прирежь её.

На это имя отозвался мой недавний противник. Тот самый призыватель живого оружия, уже успевший прийти в себя. Осклабившись, он шагнул к распластавшейся на полу Лунэлле, занёс меч и пронзил её голову. Вот так, одним взмахом клинка в роду Блейков стало ещё одним воином-мистиком меньше.

— А с этим чего будем делать? — Риг мотнул головой в мою сторону. — У меня такое чувство, что он и не пытался меня прикончить. Хотя мог бы. Неприятно признавать, но я ему продул.

— А вот это он пусть сам нам расскажет. — «Багровый» повернулся ко мне. — Итак, ты носитель, это раз. Твой мбс-браслет не пашет, это два. И в этом бою ты явно не был заинтересован в победе своих товарищей по оружию, это три. Так каковы же твои цели?

— Я думал, это уже и так очевидно, — ответил я с лёгкой усмешкой. — Я был бы не прочь поближе с вами пообщаться. У нас вполне могут обнаружиться общие интересы.

Багровый прищурился:

— А может оказаться, что феорцы придумали план Б и решили внедрить шпиона в наши ряды. И решили, что когда перед нами предстанет столь уникальный персонаж, способный полностью обращаться в демона, наши сердца тут же растают.

Да не полностью я обращаюсь!

— А разве ещё не растаяли? — произнёс я с наигранной обидой.

— Да я вот сам разрываюсь между желанием познакомиться с тобой поближе и желанием прикончить тебя.

— Второе у тебя вряд ли получится.

Носитель не удержался и хохотнул.

— Тогда давай проведём классический тест, который покажет, годишься ли ты быть одним из нас.

Он кивнул шиповику. Тот запустил длинную лозу в толпу гражданских, раздался высокий писк, и стебель подтащил к нам ту самую девочку, с которой всё началось. Как он там сказал — классический тест? Что-то у меня плохое предчувствие…

— Давай посмотрим, подходишь ли ты на роль злодея, — произнёс главарь носителей, и шиповик бросил девочку на пол передо мной. — Прикончи эту малявку. И предупрежу сразу: одна попытка торговаться или увиливать, и сделке конец.

Пятница.

— Давай посмотрим, подходишь ли ты на роль злодея. Прикончи эту малявку. И предупрежу сразу: одна попытка торговаться или увиливать, и сделке конец.

Сказав это, парень в багровом плаще стал выжидательно смотреть на меня, а я посмотрел на девочку. Бедняжка побледнела и затряслась, понимая, что эти люди не шутят.

Готов ли я убить ребёнка? Хороший вопрос. Это вам не отказаться от дружбы и союзов, не расправиться с вооружённым врагом, не поработить предателя. Это убийство невинного. Готов ли я перейти эту черту ради исполнения своего плана по вербовке носителей?

Нет… Этот вопрос изначально был неправильным. Я вообще не с той стороны подошёл к проблеме.

Демоническая форма: активация.

Здесь нет магии поддержки. Здесь нет никого, кто мог бы потягаться со мной в скорости и рефлексах. Мгновение, и я оказываюсь перед разрушителем. Когтистая лапа хватает его за шею.

— Ты что-то не так понял, дружок. Это Я пришёл сюда проверить, годитесь ли ВЫ на роль злодеев! И результаты меня, прямо скажем, удручают. Убить ребёнка? Так это любой дурак сможет. Я смогу, ты сможешь, любой из феорских солдат, любой из вон этих гражданских. А злодеи, дорогой мой — это те, кто заставляет трястись от ужаса сильных мира сего! Они убивают тех, у кого есть зубки, и по их трупам шагают к своей цели! А вы — никчёмное отребье, что мнит убийство одной среброкровой девки величайшей победой! Похоже, я зря потратил время, приехав сюда!

На самом деле я немного приукрасил, и с этими ребятами не всё так плохо. Особенно с этим, багровым. Если кто забыл, он не побоялся встать на пути у броненосца и ударить его в лобовую, да и после не растерялся и быстро составил рабочую тактику. Причём тактика эта предусматривала подойти в упор к этой бронированной громадине, способной размазать человека в лепёшку, и сунуть ей палец под броню. У этого парня есть яйца. Но ему незачем знать, что я так думаю.

— А второй пункт? — спросил разрушитель, насколько позволяла сдавившая его шею пятерня.

Хо, так мы говорим на одном языке?

— Второй: злодеи не выполняют приказов незнакомых людей и не пытаются ни перед кем выслужиться.

Главарь носителей расплылся в зловещей улыбке:

— Поздравляю. Ты прошёл тест.

Я разжал пальцы. Потерев шею, парень поднялся и ещё раз осмотрел поле битвы.

— Полагаю, мы здесь закончили. Уходим.

— И нахрена нам ещё один рот? — недовольно проворчала «копия» Мелены. — И без того жрать нечего. Эй, ты! — Она обернулась ко мне. — Не зазнавайся из-за того, что Кредос принял тебя, и не думай, что резко стал одним из нас. Хочешь получить паёк — поможешь нам ограбить армейский склад. А иначе будешь травку во дворе щипать.

— Травку? — усмехнулся я. — Нет, ребята, вы точно не годитесь в злодеи.

И развернулся к трупам солдат на полу. Проведём ещё одну демонстрацию. Для закрепления своего статуса, так сказать. Как там Секрот говорил: у молодых девушек мясо вкуснее? Подхожу к Лунэлле, склоняюсь над её телом, срываю одежду и вгрызаюсь зубами в плоть.

Помещение тут же наполняется страхом и испуганными воплями гражданских. А мне плевать, я сижу и жру. И правда ведь вкусно! И почему основную боевую силу, будь то войска, террористы или городская знать, почти всегда представляют мужчины? Чёртов сексизм!