Во все времена о Египте говорили как о самой прекрасной и наиболее плодородной стране мира, и даже наши современные авторы отрицают, что какая-либо другая страна может с ним сравниться; но то, что я узнал о Бенгалии за два своих путешествия по этому царству, заставляет меня признать, что преимущество, приписанное Египту, меркнет перед Бенгалией. Рис здесь взращивают в таком изобилии, что поставляют его не только соседним, но и отдаленным странам. Его по Гангу поднимают в верховья до Патны, а по морю отправляют и в другие порты на Коромандельском побережье. Рис также посылают иностранцам — преимущественно на остров Цейлон, но довозят даже и до Мальдивов. Так же дело обстоит и с сахаром, который поставляется в Голконду и Карнатик, где его производство недостаточно, в Аравию и Месопотамию через города Моха и Басра, и даже в Персию через Бендер-Аббас. Это также страна восточных сладостей, особенно для тех мест, где живут португальцы, искушенные в искусстве переправлять на большие расстояния по торговым путям то, что представляется им выгодной статьей обмена. Среди них крупные цитроны, плоды, одни из которых называются амба, а другие ананасами, превосходная маленькая слива-мирабель, лимоны и имбирь.

Конечно, в Бенгалии не столь велики, как в Египте, урожаи пшеницы — что правда, то правда; но если это и изъян, то ведь следует учесть, что здесь жители почти не едят хлеба, предпочитая ему, в отличие от египтян, рис; тем не менее пшеницы всегда достаточно для удовлетворения потребности жителей страны и выпечки превосходных и дешевых сухарей для команд наших европейских судов — для англичан, голландцев и португальцев. Три-четыре вида овощей, которые вместе с рисом и маслом составляют обычное меню здешних жителей, можно купить за совершенно ничтожную плату, а одну рупию стоят двадцать и более кур и соответствующее количество гусей и уток. В изобилии также козы и овцы, а свиньи столь дешевы, что живущие в стране португальцы, кроме свинины, больше почти ничего мясного и не едят. Англичане и голландцы перевозят много продовольствия на своих судах: даже рыбу разнообразнейших видов, как свежую, так и соленую. Одним словом, Бенгалия — изобильнейшая страна, и как раз это изобилие привлекло столько ищущих убежища в этих благословенных краях португальцев, метисов и других христиан, добиравшихся до различных голландских поселений. Так, отцы иезуиты и августинианцы, с их большими церквами и искушенностью в религиозной веротерпимости, уверяли меня в том, что среди одних только жителей Хугли христиан от восьми до девяти тысяч человек и что в других частях царства их число превышает двадцать пять тысяч. Именно это изобилие всего того, что нужно для жизни, да к тому же красота и благорасположенность местных женщин отразились в пословице, которая в ходу у португальцев, англичан и голландцев: есть сто дверей для входа в Бенгалию, но ни одной — для выхода.

Что касается ценных товаров, которые составляют предмет интереса для иностранных торговцев, то я просто не знаю другой такой страны на земле, где было бы такое их разнообразие. Ведь, кроме сахара, о котором я уже говорил и который, конечно, остается наиболее ценным предметом потребления, в Бенгалии производится такое количество хлопка и шелка, что это государство можно назвать общим хранилищем этих двух видов товаров, и притом не только для Индостана или империи Великого Могола, но и для всех соседних государств, и даже для Европы. Иной раз я поражался тому, какое огромное разнообразие хлопковых тканей — разного вида и качества, тонкого и грубого, белого и крашеного — одни только голландцы вывозили в различные места, особенно в Японию и Европу, не говоря уже о том, что англичане, португальцы и индийские торговцы также по большей части со своей стороны берут именно эти товары. Это все те же шелка и изделия из шелка всякого рода. Невообразимо количественное обилие их, каждый год отправляемых из Бенгалии во все концы империи Великого Могола вплоть до Лахора и Кабула, да и вообще во все страны, куда перевозятся и ткани из хлопка. Пусть эти шелка и не так хороши, как персидские, сирийские, сайдские или бейрутские — ведь различны и цены. Я же из верных уст знаю, что, будь они хорошо отобраны и с тщанием пущены в работу — можно было бы в производстве тканей получить наипрекраснейшие результаты. Одни только голландцы нанимают иной раз семь или восемь сотен местных жителей для работы на шелковой ткацкой фабрике в Касимбазаре, где точно так же и англичане, да и другие торговцы нанимают людей в том же количестве.

Бенгалия производит также огромное количество селитры, которую потом так удобно отправлять вниз по Гангу в Патну, откуда голландцы и англичане отгружают корабли с ней в различные части Индии, а также в Европу. Наконец, именно из Бенгалии получают лучший шеллак[145], опиум, воск, цибетин[146], длинный перец и различные лекарственные средства; нет также такого масла, которое не было бы здесь представлено в великом изобилии, что могло бы еще составить большой объем статей морского экспорта во все многочисленные страны.

Воздух здесь, на взгляд иностранцев, действительно, не назовешь здоровым, особенно близ моря. В самом деле, поначалу, когда здесь поселились голландцы и англичане, среди них наблюдалась высокая смертность. Я видел в Баласоре два превосходных английских судна, которые оставались больше года в порту из-за войны с Голландией, после чего не смогли выйти в море, потому что большая часть команды умерла. С тех пор, однако, усилилась дисциплина, и англичане с голландцами меньше прикладываются к пуншу, меньше пьют, и им запрещено так часто сходить на берег, дабы покупать арак (рисовую водку), табак и индийских женщин. Хорошее Канарское и ширазское вино, потребляемые умеренно, стало отличным противоядием от дурного воздуха, и потому я полагаю, что тех, кто живет, соблюдая эти предосторожности, болезни и смерть будут посещать не больше, чем всех остальных людей в мире. Бульпонж (bouleponge) — спиртное пойло, состоящее из арака — спирта, перегнанного из патоки, смешанной с соком лимона, водой и мускатным орехом; это довольно приятно на вкус, но наиболее пагубно для тела и здоровья.

Чтобы описать красоты этой страны, надо вообразить себе, что по всей Бенгалии почти на сто лье в длину простираются оба берега Ганга — от Раджмахала до самого моря, — и все это только огромные каналы, которые были некогда прорыты и с огромным трудом протянуты от Ганга в прошлые века для облегчения перевозки товаров и самой воды, которая, как считают индусы, лучшая в мире. Эти каналы с обеих сторон окаймляют густонаселенные города и селения с обширными полями риса, сахарного тростника, зерна, трех-четырех видов овощей, горчицы, кунжута для выработки масла, и маленьких — двух-трех футов в высоту — деревьев тутового дерева для выращивания тутового шелкопряда. Но эта неисчислимость больших и малых островов посреди Ганга, заполняющих обширное пространство от одного берега реки до другого, — все это создает красоты, равных которым в мире нет: они чрезвычайно плодородны, окаймлены деревьями, наполнены плодоносящими садами с ананасами и покрыты всякого рода зеленью. Тысячи водных каналов сплетаются, теряясь вдали подобно водным аллеям с деревьями над водой. Плохо, что многие из островов, наиболее близких к морю, теперь пустынны и заброшены из-за нападений морских пиратов Аракана, о которых я уже говорил. Теперь здесь обитают только тигры, которые иногда вплавь переправляются с берега на берег, газели и кабаны; домашние птицы одичали. Из-за этих тигров при обычных путешествиях по островам на маленьких весельных лодках опасно сходить на берег, и нужно позаботиться, чтобы лодка, привязываемая на ночь к деревьям, была достаточно далеко от берега во избежание нападения: поговаривают, например, о том, что есть столь дерзкие тигры, что они добираются до лодок, нападают на спящих людей и даже при этом (если верить местным лодочникам) выбирают и уносят самых толстых и жирных.