48. Идзуми Сикибу
| нагамураму | На то небо, на которое |
| сора о дани мидзу | ты смотришь, я не хочу и смотреть, |
| танабата ни | когда думаю о своей участи — |
| имарубакари но | ты мной пренебрегаешь |
| вага ми то омоэба | даже в ночь Танабата. |
Идзуми Сикибу развивает тему, подсказанную принцем, как обычно оборачивая его упреки против него самого. Придравшись к словам «ама но кавара о нагамубэси» («наверное, стану смотреть на небесную равнину…»), она дает им собственное толкование: «Раз ты, чувствуя себя Ткачихой, смотришь на небо, значит, у тебя есть еще надежда, ведь в день Танабата Волопас всегда навещает свою возлюбленную. А у меня не осталось даже надежды, и мне нет никакого смысла смотреть на небо».
49. Идзуми Сикибу
| нэдзамэнэба | Твой сон не прерывист, |
| кикану наруран | и ты наверное не слышишь, |
| огикадзэ ва | а разве в зарослях мисканта ветер |
| фукадзарамэ я ва | не дует |
| аки но ёнаёна | осенними ночами? |
Слово «нэдзамэ» означает «прерывистый, будкий сон», таким сном, по общепринятому в эпоху Хэйан мнению, должны спать влюбленные. Возможно, в первой строке цитируется стихотворение Неизвестного автора из антологии «Сюивакасю»: «ёру тотэмо // нэрарэдзарикэри // хитосирэдзу // нэдзамэ но кои// ни одорокарэцуцу» («Даже ночью// Никак не могла я заснуть,// Просыпалась все время, // Из-за этой тайной любви, // Сделавшей будким мой сон». Говоря о том, что сон принца не прерывист, крепок, Идзуми Сикибу намекает на отсутствие в его сердце любви к ней. Образ колышащихся метелок мисканта в японской поэзии обычно связывается с зовом, любовным призывом. Вот, к примеру, стихотворение Аривара Мунэяна из антологии «Кокинвакасю», 243: «В осенних лугах// Рукава ли в траве мелькают? // Или это мискант // Метелками машет призывно, // Будто маня рукавом». Вторая часть стихотворения Идзуми Сикибу скорее всего основана на стихотворении из антологии «Кокинрокудзё»: «котовари я// урамуру котомо// акикадзэ но// соёсоё оги но// ха ни дзо одороку» («Ах, верно, вправе// Ты на меня обижаться —// Ветер осенний// Стонет жалобно в чаще мисканта// И прерывает мой сон»). Таким образом, своим стихотворением Идзуми Сикибу хочет сказать следующее: «Тот, кто истинно любит, не может спать спокойно, он то и дело просыпается, его будит шелест мисканта, в котором слышатся ему жалобы возлюбленной, ты же спишь и не слышишь моих жалоб, не слышишь, как я зову тебя». Так она парирует упрек, звучащий в последнем послании принца: «неужели хотя бы иногда… (ты не можешь писать мне?)». «Я все время взываю к тебе, — возражает она, — просто ты слишком крепко спишь и не слышишь». А поскольку слово «аки» («осень»), совпадая по звучанию с глаголом «акиру» («наскучить», «охладеть»), в японской поэзии всегда ассоциируется с охлаждением в любви, не слышит ее призывов принц, конечно же, потому, что давно забыл о ней.
50. Принц Ацумити
| огикадзэ ва | Если бы ветер в мисканте |
| фукаба имо нэдэ | дул, я бы слушал — быть может, |
| има ёри дзо | не спит любимая |
| одорокасу ка то | и вот сейчас |
| кикубэкарикэру | весточку подаст? |
Используя данный в стихотворении Идзуми Сикибу образ ветра, шумящего в зарослях мисканта, принц в свою очередь нападает на нее с упреками, намекая на то, что она сама спала и вовсе не думала о нем.
51. Идзуми Сикибу
| курэгурэто | Пока в унынии |
| аки но хигоро но | влачила осенние дни, |
| фурумамани | тем временем |
| омоисирарэну | поняла — |
| аясикарисимо | как это было странно… |
В словах «аки-но хигоро» («осенние дни», см. коммент, к стих. 49) таится намек на охлаждение принца. «Курэгурэ» означает как «унылый», так и «вечер за вечером». В слове «аясикарисимо» («немыслимо», «странно») таится намек на внезапные сомнения, возникшие у Идзуми Сикибу, когда она размышляла о причинах внезапного появления принца в сумерках: уж не заехал ли он к ней по дороге, возвращаясь от другой женщины? Впрочем, существуют и другие толкования. К примеру, некоторые считают, что Идзуми Сикибу просто цитирует стихотворение Неизвестного автора из антологии «Кокинвакасю», 546: «ицутотэмо// коисикарадзува// аранэдомо// аки но юубэ ва // аясикарикэри» («Во все времена// Страдаю я, истомленный// Любовной тоской. // Но в осенние вечера // Муки просто невообразимы…»), желая таким образом пожаловаться на тоску, особенно сильную в осенний вечер. Другие, толкуя слово «аясикарисимо» как «выглядеть жалко», считают, что последние две строки должно понимать как: «уразумела, сколь я была жалка (в тот вечер)».
52. Принц Ацумити
| хито ва иса | Как другие — не знаю, |
| варэва васурэдзу | но я забыть не смогу, |
| ходофурэдо | сколько бы времени ни прошло, |
| аки но юугурэ | тот вечер осенний |
| ариси аукото | и нашу встречу. |
«Не знаю, что уж там показалось тебе странным, а я не в силах забыть ту нашу встречу» — вот что хочет сказать принц этим стихотворением. Оно связано с известным стихотворением Ки-но Цураюки из антологии «Кокинвакасю», 42: «хито ва иса // кокоро мо сирадзу // фурусато ва// хана дзо мукаси но// ка ни ниоикэру» («Не знаю, как ты,// Трудно в сердце чужое проникнуть.// Но слива в саду// Точно так же благоухает, // Как в те далекие дни…» Вводя цитату из стихотворения Цураюки, в котором изменчивость человеческого сердца противопоставляется неизменности благоухания цветов, принц в завуалированной форме упрекает женщину (забывшую) и ставит ей в пример себя (не забывшего).
