Я смогу это преодолеть. Представлю, что я на университетской вечеринке, где все друг друга знают.
Редбронт дал верные рекомендации: осмотреться стоило, благо было на что смотреть. Подобных залов я прежде не видела. Размер впечатлил: стены впереди, слева и справа — размытое пятно, их попросту не видно. Я недалеко ушла от дверей и с удовольствием оценила золотистый оттенок бархатных стен. Искусные канделябры с неизвестными иероглифами тоже произвели впечатление. Нити света под куполообразным стеклянным потолком сплелись в узорчатую паутинку. На фоне звездного неба вид потрясающий.
Взяла предложенный официантом фужер с… м-м… вкус напоминает шампанское, только менее сладкое, более мягкое, и гораздо приятнее.
— Благосклонной Искры...
— Доброй Искры...
— Счастливой Искры...
Я не спеша передвигалась по залу. Отовсюду доносились пожелания и приветствия в одной фразе. Застывшие улыбки на лицах — отражение чего угодно, кроме искренности. С первых секунд ясно — балом правит личный интерес каждого отдельного гостя.
"Лишних" девушек, как я поняла, здесь не было. Все исключительно участницы отбора. Подтверждение тому — кулоны на шее, причем разных цветов. У всех претенденток на сердце Хэнтсворта камни желтые, это я помню отчетливо. Вывод: каждого мужчину обозначает свой цвет. Пусть герои разные, сюжет банален — быть лучше соперниц.
Каувер невозможно оставить без внимания. В обтягивающем черном платье с треугольным вырезом на спине она учтиво беседовала с толстопузым коротышкой с сияющей проплешиной. Взглядом он уже раз десять ее раздел и столько же раз облапал. В этом наряде она действительно чертовски сексуальна.
Вполне очевидное желание собеседника от Каувер не укрылось. Каждый раз, когда маленькие глазки скатывались ниже лица, она поджимала губы. Мужчина слишком увлекся фантазиями, чтобы это заметить.
Пройти мимо или помочь отделаться от навязчивого внимания? Помочь или…
Слова слетели с губ быстрее мысли.
— Мисс Каувер, простите, что прерываю вашу беседу. У меня возник вопрос касаемо Отбора…
Готова спорить: немногим выпадала честь увидеть ее неподдельное удивление. Оно продержалось совсем недолго и сменилось немым вопросом, направленным на неизвестного мужчину. Он понял Каувер без слов.
— Конечно-конечно, — всплеснул руками, — понимаю: конфиденциальность превыше всего. Великодушной Искры, леди!
С легким кивком мистер растворился в толпе гостей.
— Неплохо, — Каувер сдержанно поблагодарила.
— Я спасла тебя от третьего визуального изнасилования.
— Ты не знаешь о ста предыдущих.
Шампанское слишком незаметно закончилось в бокале. Даже не уверена, что это я его выпила.
— На отборных вечеринках всегда такая скука? — сменила тему, перекатывая пальцами ножку пустого фужера.
Девушки ни то что чихнуть, дышать боятся. Глаза чуть ли не на триста шестьдесят вращаются, чтобы следить: смотрят на них или нет.
— Обычный вечер. Скоро отберут тех, кто продолжит участие, и все разойдутся.
— Не люблю обычное.
Что там? На небольшом возвышении. Музыканты?
— Что задумала?
Интерес в голосе Каувер — отрада для ушей.
— Развеять скуку, — я сунула пустой фужер скользящему мимо официанту. — Свою.
Всегда мечтала выступать на большой сцене. С детства хороший голос, а на публике петь довелось всего пару раз. Караоке не считается, там каждый с микрофоном — певец со стажем.
Немногие проследили взглядом за моим целенаправленным движением. Унылые музыканты приосанились, переглянулись при моем приближении.
— Музыкальной Искры, господа! Вечер перестает быть томным. Как насчет подыграть мне?
Ударник с цветастыми волосами озадаченно моргнул.
— Это значит "да"?
Разноцветные пряди метнулись вправо-влево.
— Петь нельзя.
Спину уже прожигали любопытствующие взгляды. Я не могу просто развернуться и уйти.
— Почему? Кто-то выступает?
Парни обменялись озадаченными взглядами. Они не понимают меня, а я — их. По крайней мере не одна чувствую себя идиоткой.
— Не эльсинорка? — шепотом поинтересовался басист. — Здесь непринято петь на мероприятиях.
— Почему? — повторила возмущенно.
Как это "непринято петь"? Что за распорядки… тюремные. Нет, даже там петь можно! И вообще песню за решетку не упрячешь.
— Отвлекает, — с сомнением заявил клавишник. — Общение, все дела.
Скука тоже отвлекает, а еще отравляет и подавляет.
Вот так соберешься сделать что-то хорошее, как все норовят испортить. Попробую зайти с другой стороны…
— Послушайте, я хочу сделать сюрприз потенциальному жениху, понимаете?
На что ни пойдешь, чтобы спеть! Даже на такую откровенно наглую ложь. Не представляю как выглядит тот самый жених, "сюрприз" точно в планы не входили.
Музыканты переглянулись, жестами решая, что же делать дальше.
— А что играть? — боязливо спросил ударник, отбрасывая со лба красную челку.
— Я начну петь, а вы подхватите, — я мгновенно воодушевилась. — Вы ведь профессионалы!
От неприкрытого комплимента парни приободрились. Одно слово — а творит чудеса. Вот где магия. Самая настоящая.
— Где микрофон?
Я покрутилась, выискивая нужную вещь.
То есть даже не предусматривается возможность, что кому-то вроде меня придет в голову спеть? Эльсинор разочаровывает.
Мне кивком указали направление. У стены, в тени музыкантов, сиротливо притаилась стойка с золотым микрофоном. В самом деле, чего еще ожидать во дворце?
— Он для ведущего, — подсказал басист по-прежнему шепотом.
— Я не привередлива, мне и микрофон ведущего подойдет.
Ударник почесал затылок, посматривая в сторону выхода.
Не переживайте, парни. Все будет топ.
— Кхм... — деликатный звук заполнил зал, мгновенно привлекая внимание собравшихся.
Ух! Сколько глаз... сколько лиц... и все смотрят на меня!
Ладно, ладно... Лажа исключена. Я ведь Диана Котеева — золотой голос музыкальной школы номер тринадцать.
Стоит что-то говорить или сразу перейти к песне? А что сказать? Они ведь не на мой концерт пришли.
Просто спою.
Эльсинор — уникальный мир. Здесь каждый понимает каждого, значит и петь могу все любимое, не боясь остаться непонятой. Хотя меня это не особенно беспокоит.
Слова потекли бальзамом по сердцу. Парни включились, сымпровизировав идеальную мелодию.
Удивленные лица, восхищение в некоторых глазах и одобрительные улыбки, в других немногих — осуждение. Все неважно.
Песня отзывалась во мне каждой частичкой. В наслаждении прикрыла глаза, отдаваясь музыке. Только она имеет значение в моменте.
Распахнула глаза и сразу напоролась на знакомые, подсвеченные изнутри зрачки. Их я увидела раньше, чем узнала Эльсинор, и теперь на словах "открываю глаза и вижу тебя рядом", снова сталкиваюсь с ними. Как по-эльсинорски символично.
Дарк обжигал взглядом, словно мечтал испепелить. Его едва заметная невесомая улыбка за мгновение превратилась в жесткую усмешку.
Отвела взгляд. Благо в зале есть на кого посмотреть, но теперь… Проклятье! Сколько бы ни смотрела на других, стоило моргнуть и снова эти злые глаза.
Последние слова затихли вместе с мелодией.
Если бы я знала с самого начала, что попаду в другой мир, поступила бы так же? Открыла чертову книгу или выбросила?
Пока в голове ответы бились в схватке с философскими вопросами, до ушей донеслись громкие хлопки. Такие, которыми не выражают благодарность, а желают убить.
Повернулась на звук. Подсвеченные глаза пылали адским пламенем. В нем меня черти десятый раз на сковороде подбросили.
Убийственные хлопки Дарка поддержали остальные, зал постепенно заполнили неуверенные аплодисменты.
Пора ретироваться со сцены, пока до моей шеи не добрались руки одного озлобленного на весь мир демона.
Занятно: сперва я не осознала, что вокруг реальность и он — не плод воображения, не поняла сути происходящего; теперь я также не понимаю, какого черта он убивает меня взглядом? Я не сделала ему ничего плохого. Да, выпала из портала в его доме. Да, хотела воспользоваться "галлюцинацией". Невелика беда!
