Опыт лечения детей показывает, что при работе с собственными симптомами они имеют те же преимущества, что и при изучении языков. Как правило, в своем сердце дети достаточно хорошо осознают, чего им не хватает. Волнующие переживания, которые испытала Элизабет Кюблер-Росс[17] при работе с умирающими детьми, демонстрируют это довольно неприятным и постыдным для взрослых образом.
Дети – по крайней мере, до тех пор, пока они не испорчены своим окружением, – в случае болезни хорошо чувствуют, в чем они нуждаются и что им необходимо. Если они подхватывают простуду, они ведут себя очень умно, отказываются (особенно при повышенной температуре) от любой еды, много пьют и спят, что помогает им быстрее выздороветь. Любое больное животное ведет себя точно так же и благодаря этому быстро выздоравливает. Взрослые же, напротив, в подобных ситуациях склонны к тому, чтобы «поддерживать» свое тело усиленным питанием, ослаблять защитные силы организма с помощью жаропонижающих средств; кроме того, они никак не могут позволить себе соблюдать постельный режим. В действительности они просто боятся скорого выздоровления. Этот факт также имеет свои основания, поскольку взрослым и правда нужно больше времени, чтобы проработать ту или иную тему. Если они выздоравливают слишком быстро, они снова возвращаются к той ситуации, от которой только что бежали.
К сожалению, в случае порока сердца положение пациента гораздо более серьезно, но, к счастью, и в этой ситуации действуют аналогичные законы. Маленькие пациенты в большей степени переживают свою драму телом и душой и извлекают удивительно правильные уроки из проблемной ситуации. Как правило, они в меньшей степени склонны к бегству к противоположному полюсу, чем их родители. Разумеется, они тоскуют по возможности играть и веселиться, как здоровые дети. Однако в большинстве случаев дети принимают свою судьбу, признают тот факт, что они другие; им это удается лучше, чем их родителям удается принять тот факт, что их ребенок отличается от других.
Симптом настойчиво выводит на первый план жизненные задачи, которые пациенту предстоит решить. Необходимость оставаться в стороне при любой физической активности и в увлекательных играх заставляет особенно отчетливо осознать свою изоляцию, которая наступает в результате ярко выраженного стремления к бегству. Нежелание отрываться от матери болезненно осознается как невозможность сделать это. В период романтизма искусство тяготело к тому, чтобы воспевать постоянную близость таких детей к их родителям. Самим же детям это положение помогало дополнительно осознать, как трудно жить в этом мире с их больным сердцем. Привязанность к Единству теперь воспринимается как одиночество и изоляция в этом мире, поскольку ребенок неизбежно отстает от других и постоянно является аутсайдером. Любая физическая нагрузка становится для него непомерной.
Коммуникативная сфера такого ребенка настолько перегружена душевными темами, что это постоянно приводит к конфликтам, которые показывают ему, насколько велики его проблемы в полярном мире дыхания. Этот мир двойственности, которой он стремится избежать, остается для такого ребенка чуждым, полным противоречий и отчаяния. Ребенок становится типичным аутсайдером, не может участвовать во многих событиях и из-за этого хорошо понимает, что значит быть «выключенным из жизни». Его темой остается так тщательно удерживаемое им Единство, которое в жизни проявляется в своих неразрешенных формах – одиночестве и изоляции.
Если верить историям, рассказанным романтиками, или, например, книге Манфреда Кюбера[18] «Три свечи маленькой Вероники», иногда оказывается возможным найти уровень, на котором эти тяжелые ситуации разрешаются. Тогда одиночество превращается в уникальный опыт Единства, присутствия всего мира в одном человеке. Тяжелая болезнь дает шанс мистического переживания мира и осознания того, что не нужно и невозможно оторваться от Единства, поскольку оно присутствует везде и всегда или же содержит все сущее в себе.
Единственным вариантом терапии таких заболеваний является хирургическая операция, направленная на закрытие отверстия в перегородке. Однако она оказывается успешной лишь в том случае, если давление в правой части сердца еще не стало выше давления в левой его части. В противном случае повреждения легких уже настолько серьезны, что закрытие дефектной сердечной перегородки не приводит к каким-либо улучшениям.
Использование старых путей
Следующая разновидность врожденного порока сердца возникает опять-таки в результате стремления сохранить структуру, которая была весьма надежной на ранних стадиях развития, но после рождения превратилась в помеху. В этом случае Боталлов проток, который проводил кровь эмбриона мимо еще не раскрывшихся легких, остается открытым после рождения. Для эмбриона это была весьма важная функция, однако теперь этот сосуд, который остается открытым, становится опасным обходным путем. Кровь сбивается с правильного пути, направление кровотока меняется на противоположное, и обе части сердца подвергаются серьезной перегрузке. Пока плод находился в материнской утробе, кровь поступала из правого желудочка в аорту, оставляя легкие слева, однако после рождения давление в аорте оказывается существенно выше, чем в малом круге кровообращения, в результате чего направление кровотока меняется. Богатая кислородом кровь из аорты разворачивается и возвращается обратно в легкие, а после этого снова поступает в левую часть сердца.
При дефекте перегородки имеет место похожая ситуация, однако теперь шунт оказывается снаружи сердца. Левая половина сердца вследствие увеличенной нагрузки становится более сильной. В результате усиленного кровоснабжения легких и повышенного давления развивается атеросклероз. В конце концов давление в малом круге кровообращения повышается так сильно, что сброс крови прекращается и поток снова начинает двигаться в обратном направлении. В этом случае хирургическое вмешательство также уже бесполезно. Организм вернулся к эмбриональному состоянию, бедная кислородом венозная кровь в обход легких поступает в большой круг кровообращения, кожные покровы пациента синеют. Ведь жизнь в этом мире не предусматривает обхода полярности – и легких. Обмен и коммуникация стали жизненно важными процессами. Если мы не подчиняемся игре противоположностей, которая происходит в легких, наша кожа синеет.
Хотя в этом случае все симптомы аналогичны ситуации дефекта перегородки, они далеко не так ярко выражены. Иногда ребенок только на уроке физкультуры замечает, что ему не хватает выносливости, сердцебиение и одышка наступают у него раньше, чем у одноклассников, а его шейные артерии наглядно демонстрируют окружающим борьбу его сердца. Эта картина напоминает пациентов с аортальной недостаточностью – они также выглядят слегка перенапряженными и в то же время наполненными пульсирующей жизнью. Характерно, что Боталлов проток остается открытым у мужчин в два раза чаще, чем у женщин.
Симптом очень настойчиво показывает пациенту, что он направляет свою жизненную силу по неверному пути. «Заблудившаяся» кровь совершает свой круговорот практически напрасно и отчетливо показывает, что прежнее сокращение пути превратилось в настоящий кружной путь, который уже не только не дает преимуществ, но и несет в себе существенные недостатки. Когда этот факт становится очевидным на всех уровнях, хирург может успешно устранить этот ошибочный путь, перевязав ставший ненужным сосуд.
Пугающие напоминания о прежних временах
При стенозе устья аорты также имеет место напоминание о некогда использовавшемся Боталловом протоке. Хотя в этом случае он уже не заполнен кровью и превратился в волокнистую связку (как и было предусмотрено природой), эта связка – особенно в пожилом возрасте – начинает давить на аорту. В детском возрасте это давление еще никак не проявляется. Однако по мере роста аорты это узкое место остается неизменным и постепенно превращается в препятствие на пути потока крови. Поскольку старый Боталлов проток располагается за местом отхода сосудов, снабжающих кровью верхнюю часть туловища, сужение никак не сказывается на кровоснабжении верхней части тела, однако нижняя часть получает все меньше крови. Для того чтобы какое-то количество крови все же продолжало поступать в нижнюю часть тела, становится необходимым повышение давления крови, исходящей из сердца. И в то время как в верхней части тела развиваются типичные признаки высокого давления, в нижней части тела имеет место понижение давления. Наверху повышенное давление проявляется в покрасневшей коже лица и пульсирующих шейных артериях, а внизу с трудом удается прощупать пульс, и ноги начинают мерзнуть. Следующая экстренная мера, предпринимаемая нашим организмом, заключается в прокладывании обходных путей, по которым в нужное место станет поступать хотя бы ненамного больше крови.
