В доме было тихо. Лишь негромко тикали часы на кухне и изредка раздавался приглушенный голос Сергея из кабинета. Со второго этажа не доносилось ни звука. Лялька, как и он сам, всегда слушала музыку или смотрела фильмы в наушниках. С родителями было по-другому. Мама обожала музыку, и дома постоянно играли либо радио, либо ее любимые диски.
Димка допил сок и вытащил лазанью из микроволновки. Ему не стоило прикасаться к спиртному хотя бы потому, что из-за алкоголя на него накатывали воспоминания. Он вспоминал, как они жили раньше: как мама пела, пока готовила завтрак, а отец возвращался с пробежки, румяный и распаренный, и громогласно кричал: «Подъем, семья!», хотя чаще всего никто из них уже не спал.
Большую часть времени они жили в Лондоне, а в этот дом изредка приезжали на каникулы.
Димка уселся за стол и оперся локтями о столешницу, прижав ладони к вискам. Он совершил ошибку, когда решил перебраться сюда и перетащить Ляльку. Но в тот момент он не представлял себе, как входить в дом, где еще вчера смеялась мама и шутил над ними папа. Казалось, в Москве будет легче. Здесь не было фото, и Сергей позаботился о том, чтобы вещи родителей убрали. Димка, обнаружив это, устроил грандиозный скандал, и Тамара Михайловна, их домработница, еле успокоила его тогда, заверив, что все вещи хранятся в домике для персонала. Димка проверил. Правда хранились. Он даже стащил себе одни из отцовских часов. Прихватил еще для Ляльки мамины серьги, но так и не решился отдать, и они теперь лежали у него под матрасом.
Отсутствие фото и вещей не помогло. Память о родителях жила на каждом сантиметре пространства, хотя никто в этом доме о них никогда не говорил. Да, переезд сюда был ошибкой. Чудовищной. Такой же, как решение родителей лететь в дурацкий Инсбрук к Крестовским. Такой же, как отказ Димки лететь с ними. Пожалуй, последнее он не мог простить себе до сих пор. Казалось, полети он тогда — и все было бы иначе.
Димка поковырял вилкой в горячей лазанье и принялся есть прямо из контейнера. Сергей всегда бухтел по этому поводу и заставлял перекладывать еду в тарелки. Мол, нечего жрать как свинья. Хотя Димка несколько раз ловил дядю на том, что тот сам ест из контейнеров, только когда никто не видит.
Доев, Димка положил перед собой мобильный и некоторое время смотрел на него, потом решил включить. Стоило телефону загрузиться, как посыпались уведомления. Машка трижды звонила и оставила восемь сообщений в мессенджере.
Димка очистил чат, не читая, перезванивать тоже не стал. Он не снимал с себя вины за то, что повел себя как придурок и бросил ее на яхте Крестовского, но в его голове никак не могло уложиться, что Машка позвонила Крестовскому и тот еще потом повез ее домой. Персональный кошмар Дмитрия Волкова начал оживать.
Откинувшись на спинку кухонного диванчика, Димка вспомнил день, когда увидел Крестовского в универе. Нет, он, конечно, сам виноват. Если бы он не отделывался от дяди Лёвы короткими отписками, то знал бы, что несравненный Крестовский возжелал учиться на исторической родине. Хотя какая, к черту, родина? Это Димка появился на свет в одном из московских роддомов. Крестовский же осчастливил мир своим появлением в Лондоне. Поэтому Димку отдельно бесило его внезапное желание учиться в отцовской альма-матер. До того дня он даже не задумывался, что дядя Лёва сам учился здесь же, а значит, закономерно, что и Ромка может решить сюда перевестись.
Он очень хорошо помнил тот день. У Андрея не завелась машина, и Димке пришлось добираться на такси, поэтому начало первой лекции он пропустил и остаток ее проторчал в коридоре, играя в телефоне, потому что препод по философии опоздавших не пускал.
Машка вышла из аудитории одной из последних, привычно наехала на него за прогул и, не дожидаясь оправданий, сообщила:
— У нас новенький.
— Красавец-раскрасавец? — пошутил Димка над сердитой Машкой.
— Да обычный. Сноб, как и все вы, — фыркнула она.
Димка собирался было обидеться, но тут из дверей выпорхнула Шилова, а за ней…
Если бы в тот момент над его головой завыла пожарная сигнализация или затарахтел вертолет, Димка не услышал бы: в ушах шумело так, что он всерьез решил, что грохнется в обморок.
Крестовский обогнал его в росте, но, к сожалению, не начал сутулиться, как это часто случается с теми, кто резко вырос. И еще он больше не носил очков. А в остальном выглядел так же, как и раньше. Знакомо до зубовного скрежета. Он, кажется, тоже не ожидал встречи. Вероятно, дядя Лёва решил устроить им обоим сюрприз. Крестовский замер в дверях с идиотским выражением лица. Шилова потянула его за рукав в сторону Димки, который, к счастью, к тому моменту уже начал слышать.
— Дима, это Рома. Он будет у нас учиться. Он только четыре дня назад прилетел из Лондона. Прикинь, до этого в Москве даже не был. Пока не колется, за что сослали.
Крестовский смотрел так растерянно и вопросительно, будто всерьез ждал, что Димка разрулит ситуацию: видимо, если человек — идиот, то это со временем не проходит. Затем он неловко протянул руку и, похоже, вправду думал, что Димка ее пожмет.
— Шилова, у тебя резко вкус испортился? — бросил тогда Димка, хотя понимал, что это звучит тупо.
Крестовский сжал ладонь в кулак так, что побелели костяшки, и спрятал руку в карман пиджака. В этот момент в его спину кто-то врезался, и этот клоун извинился. Причем по-английски. Послышался хохот, кто-то ответил Крестовскому тоже по-английски. Димка не стал дожидаться развязки, закинул рюкзак на плечо и пошел прочь по коридору, подумав, что машина у Андрея утром не завелась неспроста. Нечего было сюда приезжать. Догнавшая его Машка начала выпытывать, что случилось, а Димка, вместо того чтобы рассказать всю правду, почему-то пошел в отказ. И все следующие месяцы упорно продолжал игнорировать Машкины расспросы.
Девушкам Крестовский нравился. Красивый, типа живет, опять же, один, насколько Димка понял. Воспитанный до зевоты. Ни одного занятия не пропустил. Даже с температурой таскался, пока сердобольная Шилова не объяснила ему, что он может взять больничный, и не дала телефон клиники. Димка и рад бы был не знать столько о жизни Крестовского, но оно как-то само узнавалось. Он даже всерьез хотел перевестись в другую группу, но потом решил, что уж лучше пусть этот придурок переводится. Еще подумывал устроить Крестовскому адскую жизнь, благо средств было хоть отбавляй. Крестовский так серьезно относился к правилам, что не подставил бы его только ленивый. Но эта мысль надолго не прижилась. Димка и сам не знал почему. Наверное, потому что ему тошно было даже смотреть лишний раз в сторону Крестовского, поэтому он делал вид, что никакого Крестовского в природе не существует. Дядя Лёва поначалу писал Димке, даже звонил пару раз, и Димка в ответ обещал тому присмотреть за ненаглядным дитятком, но, естественно, даже пальцем не пошевелил, чтобы выполнить это обещание. Из-за чего Крестовский, кажется, один раз опоздал с отцом то ли в оперу, то ли на балет, потому что посеял телефон, а Димка, когда дядя Лёва не смог дозвониться до сынули, не стал передавать сообщение.
Только на физре игнорировать Крестовского не получалось. Машка была уверена, что он специально сбивал этого придурка с ног, но это было не так. В Димку словно что-то вселялось. Он, даже не глядя, знал, где в этот момент находится Крестовский. И рад был бы не обращать внимания, но что-то словно гнало его в тот же край зала — задеть плечом, толкнуть корпусом.
Для человека, который профессионально занимался теннисом столько лет, Крестовский на удивление плохо управлял своей тушкой. Во всяком случае, Димке, несмотря на разницу в росте, почти всегда удавалось его сбить. Машка злилась и пилила, говорила, что это неспортивно и некрасиво, но по-другому Димка не мог. Крестовский молча выслушивал аханья девчонок над его стертыми коленками и локтями и ни разу никому не пожаловался. А Димка ведь так этого ждал. Но этот гад всегда все портил.
Димка налил себе еще сок и залпом выпил, чувствуя, что в крови бурлит азарт. Это было гораздо лучше, чем обреченно думать о том, что мама никогда больше не будет петь на этой кухне. Не давая себе шанса передумать, Димка пододвинул телефон и принялся рыться в записной книжке, хотя прекрасно знал, что телефона Крестовского у него нет. Дядя Лёва присылал когда-то номер, но Димка удалил СМС не глядя. Он попробовал поискать на «Р», попробовал на «К» и еще на несколько букв, которыми начинались ругательства. Пусто.
