Пять лет спустя после «ухода» Англии посетившие эмираты французские публицисты Г. Дардо и С. и Ж. Лакутюры констатировали: «Англия ушла — пришли англичане. Их было 3 тысячи во времена протекторатов, теперь в районе Залива их насчитывается около 5 тысяч»[216]. По мере расширения колониальной войны в Омане в целях подавления там национально-освободительного движения султан Омана все более широко использовал английские и другие иностранные вооруженные силы против повстанцев на юге страны. Число английских «прикомандированных» офицеров, а фактически наемников, уже в начале 1975 года достигло более тысячи человек[217].

Заранее подготавливая условия для осуществления лондонского варианта «гуамской доктрины» в зоне Персидского залива, английские и американские империалисты сделали значительный вклад в укрепление военного потенциала этих государств, щедро снабжая их новейшим вооружением и техникой. По признанию газеты «Нью-Йорк тайме», программа строительства вооруженных сил Ирана составлялась при тайном содействий США и Англии, и она обошлась Ирану в десятки миллиардов долларов. Одной из главных целей этой программы являлось, по признанию газеты, «создание благоприятных условий для предстоящего ухода англичан из района Персидского залива»[218]. Такая же программа была разработана и для Саудовской Аравии. К моменту назначенного «ухода» Англии в 1971 году только регулярные войска Саудовской Аравии насчитывали около 36 тысяч человек и около 100 боевых самолетов. В 1972 году численность вооруженных сил Саудовской Аравии превысила 40 тысяч, вместе с национальной гвардией — 70 тысяч человек, а ее ВВС насчитывали более 150 самолетов и вертолетов. По сообщению иностранной печати, в конце 1972 года Саудовская Аравия и Кувейт подписали с США и Англией ряд новых соглашений о поставках самолетов, вертолетов, танков, зенитно-ракетных комплексов, кораблей и другой военной техники. Значительная часть бюджетных военных расходов Саудовской Аравии, увеличившихся с 387 миллионов долларов в 1971 году до 883 миллионов долларов в 1972 году[219], была ассигнована на приобретение современных видов вооружения американского и английского производства. В последующем ежегодные военные расходы Саудовской Аравии превышали 10 миллиардов долларов, а в 1980 году достигли 20 миллиардов долларов.

Вместе с тем провозглашение в районе Персидского залива новых суверенных арабских государств Бахрейна, Катара и ОАЭ, несмотря на их значительную зависимость от Англии и США, открыло возможности для выхода этих княжеств на международную арену и установления связей с другими независимыми государствами, что безусловно способствовало активизации политической жизни в бывших протекторатах и вовлечению их в русло национально-освободительного движения и антиимпериалистической борьбы арабских народов.

Весьма примечательно, что при провозглашении нового государства оно официально было названо не федерация, а Объединенные Арабские Эмираты. Сам по себе этот факт отражал, очевидно, стремление правителей княжеств как бы отмежеваться от лондонского варианта той федерации, который так усиленно навязывался эмиратам Персидского залива в течение более трёх лет и успел за это время достаточно себя скомпрометировать в глазах общественного мнения арабских стран.

Появление трёх суверенных арабских государств в зоне Персидского залива увеличило их роль не только в делах региона, но и в ближневосточной политике в целом. Расширяющееся политическое и экономическое сотрудничество эмиратов с арабскими странами объективно способствовало укреплению общеарабского антиимпериалистического фронта, выступающего за ликвидацию последствий израильской агрессии.

В то же время нельзя не замечать усилившихся тенденций к более активному вовлечению монархических арабских государств, в том числе новых независимых арабских княжеств, в сферу неоколониалистской политики империализма. Развитие военно-политического сотрудничества между монархическими арабскими государствами Персидского залива происходит прежде всего на базе объединения и координации их усилий в борьбе против революционно-освободительного движения, что всячески поощряется империалистическими кругами Англии и США.

Меры, предусмотрительно принятые сначала лейбористами, а затем консерваторами в районе Персидского залива с целью осуществления той политики, которую Черчилль назвал «трудным искусством уйти, чтобы успешнее остаться», в Вашингтоне сочли, очевидно, недостаточными для сохранения «стабильности», то есть защиты неоколониалистских интересов Запада в этом важном районе.

Для укреплений позиций США и районе Персидского залива в начале 70-х годов Оман, Бахрейн, Абу-Даби и другие княжества посетил ряд высокопоставленных американских дипломатов, включая государственного секретаря Роджерса, а также многие конгрессмены и сенаторы. Интересы США к Персидскому заливу не ограничивались только экономической сферой. Доказательством тому стало подписанное 23 декабря 1971 года по завершении визита заместителя помощника госсекретаря по вопросам Ближнего Востока и Южной Азии Р. Дэвиса в этот район военное соглашение США с Бахрейном, которое дало пищу для широких предположений о том, что США намерены унаследовать роль Англии в Персидском заливе[220]. В соответствии с этим соглашением Бахрейн согласился сдать в аренду американским ВВС сооружения, которые раньше арендовали англичане Американскому флоту было разрешено по-прежнему занимать один сектор бывшей английской базы в Аль-Джуфейре, где постоянно базируются два эсминца и флагманский корабль американских ВМС на Среднем Востоке. Вместо командования английских войск на Среднем Востоке здесь разместилась штаб-квартира американских ближневосточных вооруженных сил. Кроме того, американские компании «Нортроп» и «Трансуорлд эйрлайнс» заключили контракт на переоборудование в Шардже бывшей базы английских войск в современный аэродром, способный принимать любые самолеты. В соответствии с другим контрактом американские фирмы обязались построить также здание министерства обороны ОАЭ и «крупнейшие на всем Ближнем Востоке мастерские по ремонту самолетов». Американские мероприятия в военной, экономической и политической областях и позволили, очевидно, американскому корреспонденту, совершившему вслед за Дэвисом поездку по княжествам Персидского залива, прийти к весьма примечательному выводу о том, что «в этом районе на деле нет никакого вакуума, а скорее, создалось новое соотношение сил»[221].

Американский империализм, как и в других районах мира, в зоне Персидского залива «подтвердил свое стремление играть роль своеобразного гаранта и охранителя международной системы эксплуатации и гнета. Он стремится господствовать повсюду, вмешивается в дела других народов, бесцеремонно нарушает их законные права и суверенитет, силой, подкупом, экономическим проникновением пытается навязать свою волю государствам и целым районам мира»[222].

Задачи и цели, которые ставили английские колонизаторы в районе Персидского залива, непосредственно связаны с глобальным планом американского империализма и совместными нефтяными интересами обеих стран Несмотря на обострение конкурентной борьбы между американскими и английскими компаниями, здесь создавался единый англо-американский фронт Защиты монополий перед лицом усиливающегося антиимпериалистического движения. Это наглядно проявлялось в осуществлении широкого комплекса военно-политических мероприятий во всем бассейне Индийского океана, включающем также зону Персидского залива, где они вызывают законное возмущение народов.