Изначально социалистический эксперимент был проверкой марксистской теории на практике, и многие революционеры искренне верили в эти идеи. Но почти сразу те, кто пришли к власти в результате революции, поняли, что тотальное регулирование экономики может помочь им удержать власть. Достаточно быстро крылатая фраза «кто не работает – тот не ест» была преобразована в более близкую к действительности: «кто не подчиняется – тот не ест». Поэтому плановая экономика идёт бок о бок с некоторыми авторитарными и всеми тоталитарными режимами. Она лишь инструмент политической власти и только.
Суть плановой экономики или социализма заключается в том, что все экономические решения – что производить, как производить и т.п., принимаются централизованным государственным органом. В СССР таким органом был Генплан. В отличие от капиталистической экономики, информация о необходимых индивидам и предприятиям товарах поступает производителям не через изменение цены, а административным путём. Сначала предприятия составляют список нужных им товаров, затем все эти списки направляются в Генплан, тот их анализирует и спускает уже другие списки – что и сколько производить. Обычные граждане довольствуются тем, что могут купить в магазинах за получаемую ими зарплату.
Такой механизм получения и обработки информации – а информация является главным компонентом любой экономики, – является фатальным недостатком плановой системы. Проблемы с информацией возникают везде. При направлении информации в Генплан, руководители предприятий склонны преувеличивать нужные им товары. В самом Генплане при анализе информации естественно возникает много ошибок. При отчёте о выполнении плана, руководители предприятий опять искажают информацию, чтобы показать себя в лучшем свете. А если продукции удалось выпустить меньше, чем нужно, то это никто не заметит – ведь на бумаге всё в порядке. Умножьте все это на постоянную изменчивость человеческих потребностей и получите огромную проблему.
Из-за проблем в информационном механизме плановой экономики она постоянно испытывает дефицит одних товаров и профицит других. Очень часто дефицит возникает даже в предложении продуктов питания, граждане вынуждены вести подсобное хозяйство и делать заготовки на зиму. О разнообразии потребительских товаров в таких условиях и говорить не приходиться.
Я не стану затрагивать другие проблемы плановой экономики (вернее следовало бы её назвать чиновничьей экономики) вроде коррупции, кумовства, панибратства, – они есть везде, но при капитализме эти недостатки достаточно быстро выявляются, а зарвавшиеся руководители отстраняются.
Описав суть плановой экономики, следует перейти к вопросу о её влиянии на умственное развитие индивидов. В Советском Союзе было много анекдотов о политике и социализме, но одни из них отражает сущность любой экономики (кроме первобытной): «при капитализме человек эксплуатирует человека, а при социализме – наоборот». Действительно, при плановой экономике декларируется, что рабочие никем не эксплуатируются, а труд их направляется пролетарским государством. Получается, что рабочие работают как бы сами на себя. Однако, государство – это абстрактное название для коллектива чиновников, не более того. Вся выборность в органы власти при социализме носит формальный и безальтернативный характер, иного авторитарное, и уж тем более тоталитарное, государство допустить не может. Формируется класс номенклатуры – тех самых чиновников, которые занимают формальные должности и, по сути, ничем не занимаются. Поскольку на жизнь чиновников большее влияние оказывает политическая сфера и правила карьеризма, нежели характер труда, в этой главе номенклатуру рассматривать не стоит.
В отличие от капитализма, при социализме отсутствует класс предпринимателей, их функции выполняет государство или, что то же самое, чиновники-аналитики. Труд чиновников-аналитиков, равно как и труд изобретателей, рационализаторов и новаторов, а также учёных требует серьёзных умственных усилий, открытия новых знаний, а значит повышения умственного развития. Труд «синих воротничков» и крестьян (колхозников) связан с повторением одних и тех же действий и не требует умственных усилий, а значит, и умственный уровень представителей этих слоёв населения не повышается.
Как видно, влияние труда в социалистической экономике почти ничем не отличается от влияния труда при капитализме. Однако, косвенное влияние названных экономических систем отличается куда сильнее. Так, при плановой экономике существует система распределения – работник направляется туда, где он нужен, а не где хочет применять свои умения и способности. В социалистических странах часто распространена «барщина» или, что то же самое – отбывание общественных повинностей. Например, работники умственного труда вынуждены убирать картошку с полей. В данном случае отнимается время от умственных занятий. Уровень потребления в плановых экономиках значительно ниже, чем в рыночных, а значит, индивиду остаётся меньше возможностей для саморазвития (меньше книг, меньше образовательных ресурсов и т. п.). При социализме существуют также ограничения на профессии. Например, невозможно встретить при социализме философа, он должен либо работать где-то ещё, либо сидеть в тюрьме за тунеядство как Иосиф Бродский (1940 – 1996). Нет также представителей «свободных» профессий, вроде публициста или блогера, всех тех, кто получает доход от самостоятельной деятельности.
Косвенное влияние социализма куда сильнее, чем может показаться на первый взгляд. Любая плановая экономика неэффективна по сравнению с капиталистической, в ней не остаётся места для самостоятельной деятельности, а значит, и конкуренции. Дефицит благ создаёт существенные затруднения в получении знаний, а распределительная система и «общественная нагрузка» препятствуют производству новых.
Таким образом, плановая экономика в целом оказывает негативное влияние на умственное развитие индивидов, хотя некоторые из них (изобретатели, конструкторы, рационализаторы, «синие воротнички») не испытывают её прямого влияния.
Влияние экономической системы на умственное развитие индивида значительно, но гораздо сильнее на него влияет уровень благосостояния человека. При любой экономической системе можно найти людей богатых, обеспеченных и бедных. Иногда можно услышать мнение, что богатые более умные, чем бедные, и что существует зависимость между уровнем благосостояния и уровнем умственного развития. Однако, это не так. Существуют и глупые богачи и умные бедняки. Хотя, я признаю, что беднякам гораздо сложнее поднять свой уровень умственного развития, в то время как богатые обладают для этого куда большими возможностями. Рассмотрим подробнее то, как благосостояние человека влияет на его умственное развитие.
Бедняки – это люди, которые способны удовлетворять лишь свои базовые потребности. Они имеют либо незначительный размер дохода, либо получают его время от времени и часто вынуждены из-за этого влезать в долги «до зарплаты». Бедными люди становятся по двум причинам – объективной и субъективной. Объективными причинами можно назвать внешние негативные факторы – мошенничество, ограбление, банкротство бизнеса из-за экономического кризиса, пожар, уничтоживший имущество и другие катастрофы. Субъективная причина зависит от самого индивида, например, он боится поменять профессию и тем самым повысить доход, пристрастие к азартным играм и алкоголю, излишняя щедрость или негативное отношение к имущественной стороне жизни («антимещанство»). Все эти причины влияют только на уровень благосостояния человека и не влияют на его умственный уровень.
Существуют индивиды, которые свой скромный заработок тратят на книги, работают охранниками на складе и пишут книги. Другие и вовсе стали бедными из-за своего ума. Так, известный изобретатель Никола Тесла (1856 – 1943) внёс существенный вклад в развитие электротехники, выиграл в «Войне токов» и обошёл, наверное, самого известного изобретателя всех времён Томаса Эдисона (1847 – 1931). Однако, учёный закончил свою жизнь достаточно бедным человеком32. Пример Николы Теслы показывает, как учёный и изобретатель может творить чудеса в научной сфере, оставаясь полным дилетантом в вопросе личных финансов. Но случай Н. Теслы это скорее исключение, правило же более прозаично.
