— Я-я у-убью тебя!!! — дико заверещал спецслужбист. Произнёс сквозь зубы: — Костюм: дополнительный расход энергии на режим теплового виденья. Бери всю возможную энергию. Да, вот оно… Теперь я вижу каждый твой тепловой след, Крушинин. Тебе не скрыться!

Он моментально вышел на недавний тепловой след Вовы и устремился по нему, как разъярённый доберман. В конце концов председатель обнаружил, что Десятый вновь скрылся в техническом коридоре и в настоящий момент продолжает там спокойно лежать, как на пляже. Зарычав от бешенства, чекист медленно, но грозно мерным чеканным шагом двинулся к лежанке Тряпочника. Вот только высший режимный функционер не заметил, что большая часть всё ещё работающих серверов оказалась повреждена плазменным ножом Вовы.

— В Институте нас учили, что число имплантов, установленных в живое существо, обратно пропорционально вероятности выжить при получении электротравмы… — продолжал свою странную лекцию Тряпочник.

Враг подошёл практически вплотную.

— Я буду резать тебя медленно. — Председатель одним движением откинул одну из металлических пластин, прикрывавших технический коридор. Там в полумраке действительно лежал Красный тряпочник. Одно движение — и Вова бы погиб.

Он победоносно усмехнулся, на миг озадачив своего оппонента.

— Но повысится ли вероятность электротравмы, если резко перегрузить повреждённые приборы, что ранее работали в режиме энергосбережения? — задал риторический вопрос Десятый.

Поняв план противника, председатель КГБ в диком ужасе вскинул обе руки, чтобы прикончить Вову двумя выстрелами клинков. Но Тряпочник, как всегда, оказался быстрее. Кулаком он вжал кнопку небольшой коробочки, прикреплённой к стенке технического коридора. Загудев, словно турбовинтовые двигатели, мощнейшие, но повреждённые сервера включились на полную мощь и изрыгнули из своих пробитых корпусов опасные электрические разряды. За долю секунду они соединились в один, который словно молния, стал искать свой немедленный выход. Этой конечной точкой оказался как раз деморализованный председатель КГБ, забывший про меры предосторожности и ошибочно сделавший лишний шаг назад.

Сверхмощный электроразряд синей прожигающей лавой вошёл в верхнюю часть тела спецслужбиста и протаранил её насквозь. Запахло горелой плотью. Не успев даже вскрикнуть от ужаса, председатель несколько раз конвульсивно подёргался под огромным напряжением и в агонии неприцельно стрельнул клинками в разные стороны. Расплавились усилившие способности импланты в его теле. Когда электричество иссякло, обугленное до неузнаваемости тело, напоминающее, скорее, большую уголёшку в виде человеческого силуэта, мёртвым грузом рухнуло на пол. Гибкая броня лишь усилила смертоносный эффект электричества, став для собственного владельца чем-то вроде облегающего плоть раскалённого противня или сковороды.

Держась за бок, Вова побрёл к выходу.

В ту же секунду министр МВД запустил в ещё не успевшего подняться до конца Ярослава ещё одну ракету. Она пролетела назад и, столкнувшись со стеной, взорвалась. Коломина отдало по спине адским жаром, щиток, закрывавший лицо, слетел и сломался, до фингала повредив один глаз. Также полностью по локоть сорвалась броня, защищавшая левую руку. Электроприборы «Витязя-4» полностью отключились и больше не запускалась. Из носа хлынула кровь, на губе мигом почувствовался неприятный горький вкус тёплой жидкости. По остальной, менее пострадавшей площади костюма тут и там виднелись пробоины в броне, обнажавшие незащищённые участки тела. Ярослав упал на локти и колени, в небольшой контузии на секунду глупо уставившись в пол.

— Ну что, восстановили справедливость?! — торжествующе голосил министр МВД, полностью чувствуя собственную неуязвимость. — Ты был лучшим из лучших, Ярослав, и должен был служить тем, кто тебя создал, а не размышлять лишний раз о морально-этических вопросах. Мы настаивали на урезании у вас неокортекса и эмпатичных установок, но Градов со своим чрезмерным человеколюбием не дал нам этого сделать. Светлая душа, ничего не скажешь! Но то ли дело «Гамма» — вот эти никогда не подведут, никогда не предадут и не откажут! Это они сверхлюди, а не вы. У нас и дальше были обширные планы на них, но ваша сладка парочка всё нам обломала! У меня было, было тогда чувство, что в том проклятом крематории сжигали не то тело, но как я мог узнать бы тогда наверняка?? Этот черноглазый уродец поназаливал тебе воды в уши, и ты подумал, что сможешь совершить возмездие вкупе с революцией? Да на наше место придут другие, ещё более ушлые и будут мутить такие схемы, которые вам и не снились! Человечество неизменно в природе своей, капитан, и ваша мнимая борьба ничего не изменит, ни к чему не приведёт! Особенно когда против вас, строптивых анализаторов, мы-таки нашли противоядие!

— Ваша самоуверенность сыграла с вами же злую шутку! Думали, обвешались игрушками Шурика и стали неприкасаемыми?? — сжав челюсти, Ярослав пододвинул автомат к себе, благо, висевший на ремне за спиной, он не смог особо никуда улететь. Перед столкновением «Метеора» с головой Ленина Вова успел зарядить подствольник гранатой и уже вместе с ней вернул оружие союзнику.

— Без работающего в ваших телах «Псио» вы такие же обыкновенные люди, слабые и беспомощные, — стволы огнеракетопулемёта вновь стали угрожающе раскручиваться. — А «Гамма» добьёт остатки смуты, навсегда установив новый порядок, наш порядок. Пора умирать, капитан!

— Разбежался. — Ярослав вжал пальцем с оторванным ногтем спусковой крючок подствольного гранатомёта.

Снаряд, выпущенный по параболе, улетел к потолку и взорвался у железного крепления. Оно удерживало под потолком тяжёлую, но уже повреждённую и ставшую ненадёжной конструкцию герба и флага страны. Болты и гайки со звоном разлетелись в стороны, стальные фермы не выдержали, дрогнули и стали сламываться под собственной массой. Грозно качнувшись последний раз, железный флаг повалился на объёмный герб, изображавший тянущиеся к красной звезде колосья, земной шар с нависшими над ним серпом и молотом, а также обернутые вокруг колосьев красные знамёна, на которых на пятнадцати языках выводился девиз «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!». Герб, придавленный и толкаемый флагом, огромной массой фатально устремился на министра МВД, прекратившего раскручивать стволы своего огнеракетопулемёта. Он было отчаянно заверещал и попытался рвануть прочь, но тяжеленный бронекостюм не смог придать ему достаточной скорости.

Металлическим астероидом конструкция грохнулась на сцену, придавив функционера. Мощная вибрация прошлась по всей «голове» Ленина и отчётливо смогла ощутиться в ногах. Подняв облако пыли, флаг и герб окончательно превратились в сплошную груду металлолома. Однако даже такая «поддержка с воздуха» не смогла расправиться с министром МВД, которого спас новейший, но крайне надёжный бронированный костюм «Юнит-2». Падшего «оборотня в погонах» всего лишь частично завалило крупными кусками металла, полностью обездвижив. Огнеракетопулемёт оказался похоронен где-то чуть дальше под завалом.

На ранце с боеприпасами министра опасливо отпала крышка, чего ни в коем случае не должно было происходить в штатной ситуации. Через его плечо соскользнула запасная ракета «земля-земля», со стуком ударившись о пол красной боеголовкой.

Ярослав оценивающе прищурился здоровым глазом.

— Капитан, пожалуйста, не надо, я не хочу туда… — в отчаянии залепетал министр МВД, умоляюще вытянул более свободную руку вперёд. Былую самоуверенность у него как рукой сняло. — Вы мне были как дети!..

— Как дети мы были профессору Градову, шваль! — Коломин прицелился в красную боеголовку и стрельнул всего один раз бронебойно-зажигательной пулей.

Рвануло так, как будто в ящик с боеприпасами попали из гаубицы. «Голова» Ленина опасно пошатнулась, что-то в её конструкции охнуло, скрипнуло и застонало. Раскалённый металлолом разлетелся в стороны на десятки метров, ещё больше повреждая предметы обстановки и разрушая сцену до неузнаваемости. На месте взрыва заполыхало крупное пламя, потрескивая уголёшками. Ни от министра, ни от его оружия или экипировки практически ничего не осталось.