— Смотри, — шепнул Тройвен, легонько развернув ее в противоположную от бога сторону, туда, где на краю помоста, на возвышении, находились нынешние правители Эргалона и верхушка хильдов. Почти рядом с ними с краю стояло несколько плакальщиков в традиционных балахонах, полностью скрывавших лица и руки.

— Всего трое… что ж так мало-то, — бросила она с горечью. — Даже плакальщиков пожалели.

— А ты уверена, что их трое? — неожиданно улыбнулся Тройвен.

— А сколько же?

— Приглядись. Между толстяком и тем, что опирается на столб…

Лейт присмотрелась и с удивлением обнаружила, что между ними еще одного, на голову выше остальных. Он неестественно двигал руками, то поднимая, то опуская плечи, но при этом стараясь держать кисти за спиной толстяка и чуть в стороне от себя. Кого-то эта манера ей напоминала… Взгляд Лейт зацепился за толстого, нелепо топтавшегося на месте, за кривоватые доски помоста, за вытянутую физиономию нового главы храма Илбара… Когда она снова попыталась отыскать странного плакальщика, их опять оказалось трое.

Вельг вертелся рядом, напряженно оглядываясь по сторонам и едва не подпрыгивая и расталкивая людей — видимо, тоже искал источник колдовского воздействия. Койдр убрал свиток, по которому читал речь-приговор, и отступил назад, махнув рукой двум палачам, стоявшим у круглого камня, формой похожего на бывший Круг власти и вытащенного на помост. Один из конвоиров взял Даллана за плечо, но второй отпрянул назад, не в состоянии оторваться от налитых огненным гневом глаз Хэллиха. Койдр что-то тихо приказал, первый конвоир с силой толкнул Даллана в сторону камня, и огненный клинок мгновенно отреагировал, вспыхнув еще ярче, а потом неожиданно потух. Потускнели и глаза бога…

Койдр снова махнул рукой Палач сделал шаг навстречу старому иллару, который неожиданно проворно отпрыгнул назад и… ловко выдернув меч из ножен парализованного страхом хильда, подался вперед и… палач с глухим стоном осел ему под ноги, прижав руки к животу. Несколько хильдов бросились к ним обоим, но в этот момент Лейт вдруг почудилось, что там, на помосте, в воздухе на миг вспыхнуло нечто, похожее на густую паучью сеть, тоненькие ниточки которой сплелись над всеми, стоявшими поблизости от помоста. В это же мгновение на площадь обрушилась непроглядная тьма, волна ледяного ветра неистовой силы пронеслась сначала в один конец, затем — в другой, валя с ног всех без разбору, а статуя бога опять вспыхнула огненно-кровавым светом.

В панике народ рванул во все стороны, прочь от дьявольского кошмара, не разбирая дороги и сшибая все подряд. Несколько тусклых знаков Небесного Огня, запущенных с помоста, ненадолго рассеяли мрак, но, судя по крикам, паника охватила не только эргалонцев, но и самих хильдов. В этот момент только что поднявшаяся на ноги Лейт почувствовала, как кто-то обхватил ее руками, стиснув и прижав к себе.

— Пусти, гад, — она попыталась вырваться, но не тут-то было.

Разрываемая вспышками Небесного Огня искусственная тьма быстро рассеялась, но было уже поздно — на площади царил хаос. Даллана, естественно, на помосте не оказалось, зато обнаружилось еще двое распростертых на досках хильдов. Лейт поискала глазами плакальщика, не сомневаясь, что не найдет его. Тройвена тоже на месте не было… Переполняемая радостью, она попыталась вырваться из хватки Вельга, но тот еще сильнее прижал ее к себе, стиснув руки так, что она не могла даже вздохнуть.

— Он все-таки пришел, — процедил он сквозь зубы. — Так я и думал. Эх, жаль, упустили… Ну ничего, — и он еще сильнее сдавил Лейт, которая и так уже бессильно обвисла у него на руках. — Еще не все потеряно. Пойдем, — он встряхнул ее и принялся выбираться из толпы по направлению к храму Хэллиха. — Теперь твоя очередь быть приманкой.

(Сезон Ветров. Риаллар, Эргалон)

Ночь Лейт провела, колотясь в двери своей темницы и проклиная Вельга всеми проклятиями, которые только сумела вспомнить. Комната — обычная келья илона или иллара, не предназначенная для содержания пленников, сухая и теплая, не имела решеток на окнах, однако находилась весьма высоко от земли. Загоревшись идеей побега, она внимательно осмотрела постельное белье и убедилась, что даже ее небольшого веса оно не выдержит, да и зацепить его не за что. Храм Хэллиха хорошо охраняется — заметят ее посредине стены, нелепо висящую на тряпках — вот смеху то будет…

Когда гнев изрядно поуменьшил ее силы, она вытянулась на кровати, размышляя над целью своего пленения. Хотел бы Вельг силой заполучить ее в любовницы — давно бы уже это сделал, но он обмолвился насчет приманки… Кого же он ждет? Холгойна? Вряд ли Джерхейн явится сюда сам только ради нее одной, скорее пошлет кого- нибудь на выручку, да и то — не скоро. Пройдет несколько дней, прежде чем станет известно, что она исчезла. Даже если он явится, то уж точно не безоружным. Сегодня хильды убедились, что имеют дело с необычным противником, а значит, стеречь ее будут с особой тщательностью. Нет, риск слишком велик…

Промаявшись страхами полночи, к утру она все-таки заснула. Проснувшись только к обеду, она тщательно привела себя в порядок и съела все, что обнаружила на столе — вполне приличный по нынешним отчаянным временам обед. Что ж, отлично, морить ее голодом никто не собирается. Немного воспряв духом, она забралась на подоконник и принялась наблюдать за улицей.

Окошко выходило на противоположную от площади Хэллиха сторону, раньше оживленную, теперь — пустынную. Зная, что именно в храме Хэллиха разместилось хильдское командование, эргалонцы старательно обхдоили его стороной. Лейт наблюдала, как дозор совершает регулярный обход святилища, отмечала, куда и в какую сторону направляются отряды и конные патрули. Складывалось впечатление, что хильды прочесывают город, видимо, пытаясь отыскать Даллана и его спасителей, и Лейт искренне пожелала им успешно скрыться от преследователей.

Небо над городом по-прежнему оставалось багровым, Остров Колдунов светился на нем тусклым золотисто-лиловым пятном, и только ночи теперь напоминали прежний Теллар: Ночное солнце поднималось, светило и садилось, как и раньше, ярким белым диском на иссиня-черном небосводе. Наземный мир превратился в настоящий ад — раскаленный душный день сменялся ледяной ночью. К вечеру холодало до заморозков, мостовые и крыши покрывались колючими кристалликами инея. В домах, где имелись дровяные печи, сжигали последнюю мебель, заколачивали окна, утепляли двери.

Лейт не знала, сколько дней осталось до конца. Но раз кйти выступила на поверхность — немного… Вечером, уже после восхода ночного солнца, дверь ее каморки отворилась и Вельг, галантный и довольный собой, предложил ей разделить вечернюю трапезу вместе с ним и Койдром. Мгновенно разозлившись, Лейт хотела выдать ему очередное проклятие, но поспешно прикусила язычок и согласилась с милейшей улыбкой. Пора было провести небольшую разведку и вызнать, что хильдам от ее нужно.

Под куполом Служб святилища Хэллиха стоял хорошо знакомый запах благовоний. Изваяния и чаши были целы, пол чист, окна вымыты, факелы на стенах обновлены и не чадили. Еще бы, подумалось ей, Хэллих единственный бог, которому действительно поклоняются в это смутное время. Вельг ни на минуту не задержался здесь, хотя ей захотелось остановиться хотя бы ненадолго… Запахи трав и полумрак, освещенный живым огнем, живо напомнили ей прошлое, такое спокойное и благополучное, мирное, домашнее. В юности ей так хотелось приключений… Что ж, она получила их сполна, но почему-то совсем этому не рада. И ведь не вернешься в прошлое, не отменишь того, что случилось, и не вернешь себя-прежнюю — добрую, наивную, не осмеливающуюся ругаться именами небесных дьяволов и проклинать.

Миновав Купол Служб, они оказались в небольшом помещении со множеством выходов во внутренние части святилища; оказалось, внутри все святилища устроены одинаково. Вельг свернул в сторону, уведя ее в просторный полутемный зал, освещенный двумя тусклыми факелами, и на этом сходство закончилось.