Он узнал этот странный плащ — уже два раза он видел подобные плащи на плечах тех самых подземных существ, обитателей Джар Ил. И если второй Каньон, как и первый, имел выход в подземные чертоги Тонхайра, то весьма вероятно, что…
Что он стал их пленником. Но только зачем им пленники? И опять же, они вернули ему меч и камни. Почему?
Надев пояс с ножнами, он осторожно выглянул в коридор — обычный коридор нижнего уровня, какие он многократно видел в Джар Ил и в Джар Дахаре, прямой, ровный, с гладким полукруглым сводом, с редкими вкраплениями тусклых хэльдов-светильников, которые едва рассеивали мрак. Дойдя до конца тоннеля, Тэйн обнаружил зал с фонтаном воды, струящимся из стены, и несколько выходов из него, три из которых были закрыты деревянными дверьми на петлях, а один заканчивался извилистой лестницей. Засветив знак Небесного Огня, Тэйн осторожно спустился по ней, опираясь на стены. Лестница вывела его на просторную площадку на краю огромной пещеры, по дну которой протекала река уже знакомой светящейся субстанции. Лестница вела дальше, к реке, через которую был перекинут связанный из бревен неуклюжий мостик. Пока он стоял и смотрел на неспешное движение оранжевых потоков, на поверхности огненной реки вздулось, расплылось и лопнуло несколько золотистых пузырей; оранжево-красные круги поплыли по течению, медленно деформируясь и теряясь в золотистом сиянии, исходящем от странной субстанции.
Для проверки предположения Тэйн попробовал зачерпнуть Огонь жизни у окружающих его каменных стен. Не получилось, как и раньше внутри Очага Солнца — он ощутил старость камня, усталость пород, характерное чувство тяжести, возникавшее у него в старинной части Очага, той, которая была когда-то Тонхайром.
Итак, он действительно оказался под землей, в гостях у нечеловеческих обитателей, живой и здоровый, заботливо вылеченный с помощью родной илларской магии. Никто не удерживал его… хотя, возможно, отсюда так просто не уйдешь. Глядя, как река отзывается на его эмоции всплесками щупалец — ручек, большими оранжевыми пузырями, он подумал, что проще и разумнее остаться здесь, дождавшись появления хозяев, и выяснить, какую плату они потребуют с него за спасение.
На обратном пути он напился из фонтанчика, убеждаясь, что вода здесь, как и везде в подземных пещерах, вкусная и до невозможности холодная. Испытывая любопытство, толкнулся в одну из деревянных кривоватых дверей, закрывавших пещерки в зале с фонтаном, и обнаружил, что она тоже не заперта — за ней лежала подобная его собственной полупещера, но выше и просторнее. Из нее вело еще две двери, одна из которых свободно открылась и пропустила его в следующий полутемный зал.
Стоило ему войти, в пещерке вспыхнули два маленьких, но ярких светильничка на стене. Он шагнул вперед, и пятна света вырвали из темноты совершенно неожиданные предметы — высокие полки, заставленные толстыми фолиантами и заваленные рулонами свитков. Огромный, покрытый черным бархатом стол, на котором лежали предметы, чем-то напомнившие ка-эль, желтые листы бумаги и угольные палочки для письма, высокий старинный кубок, чаша на низкой ножке, на дне которой блестела подозрительная черная жидкость, загадочные предметы на полу, испещренные уже узнаваемой вязью шиаллаха, от одного взгляда на символы которого у него мурашки побежали по коже; бесформенная глыба чего-то то ли стеклянного, то ли ледяного, абсолютно прозрачная, как капля воды, теплый отблеск светильников скользил по ней и отражался, как от зеркала; фонтанчик воды в дальнем углу, возникавший словно ниоткуда, стекающий в огненный с черным цветочный бутон; пучки трав на противоположной стене. Кресло — жесткое, с высокой спинкой, покрытое шкурами с длинным ворсом, и рядом с ним — небрежно распахнутый деревянный сундук.
Тэйн мельком заглянул в него и потрясенно застыл: там, на дне, были небрежно свалены точные копии его собственного меча. Там же, в резной шкатулке без крышки, обнаружились амулеты из такого же металла, выглядевшие, как резной кулон на цепочке.
Он вернулся к полкам и взял в руки ближайший подвернувшийся под руку толстый фолиант. Под тяжелой обложкой в кожаном переплете четкими, без украшений и рисунков буквами стояло название «Пришествие Феоллона — правда и вымысел». Внизу, уже мельче, он прочел: «История и теория катастроф».
Он положил ее обратно на полку и взял другую. «Пришествие Феоллона: путь от начала и до конца», и дальше, мелкими буквами «Признаки и этапы развития». Он взял следующую, по сравнению с остальными — тонкую и маленькую. «Агваллар: иерархия святилищ, кланов, традиции и обычаи». Рядом с ней на полке стоял самый объемный из всех фолиантов — «Эпохи Теллара от создания Кэлленара до настоящих дней»
«А вот и теория, — подумал он с мрачной усмешкой. — И даже не легенды… хронология. Интересно, не рассердится ли хозяин библиотеки, если я временно позаимствую пару книг?»
Лихорадочно перебегая глазами от одной к другой, Ройг не знал, за которую схватиться в первую очередь. В конце концов, он остановился на той, что описывала признаки и этапы катастрофы. Уже собираясь уходить, он заметил небольшую по сравнению с остальными книжицу, с обложкой, обтянутой причудливо вышитым шелком. На форзаце изящным женским почерком было написано: «Шиаллах. Знаки, шайолы, системы».
Он осторожно взял ее в руки. Потом, зачем-то оглянувшись на дверь, быстро сунул за пазуху.
«Причины катаклизма, настигающего цивилизацию теллариан всю историю ее существования, и названного авторами Пришествием Феоллона, до сих пор мало изучены как жрецами Агваллара, наиболее глубоко посвященными в особенности Кэлленара, так и составителями сего труда, исследующими Пришествие на основе гораздо более скудных материалов. Из существующего разнообразия теорий наиболее обоснованными и заслуживающими внимания авторам сего труда представляются следующие из них.
Божественная. Содержание Арта Син Рен, книги Круговорота, сохранившейся в Зар Але, в Ард Элларе (Очаг Солнца), и в Джар Дахаре, убедительно доказывает существование бессмертных акторов, способных оказывать влияние на стабильность мироздания не только на Телларе, но и во всех остальных мирах Круговорота. Арта Син Рен выделяет три группы сил-акторов, имеющих влияние на Потоки: Творцы, Боги и Судьи. Все вместе они существуют в мире условного Истока, первичного мира-родоначальника остальных миров, однако авторы сего труда не убеждены в его физическом существовании, полагая, что понятие Истока может оказаться некоей центральной метафорой, описывающей первичную точку отсчета и место зарождения мироздания.
Творцы являются в этой системе созидающим и разрушающим началом. Деятельность их стихийна и не поддается контролю. Спектр воздействий Творца не ограничен лишь созданием систем, явлений и миров, но и их перестройкой и даже уничтожением. Арта Син Рен утверждает, что только Огонь жизни, равный по силе Огню Жизни Творца, в состоянии вывести равновесную систему из статики и дать ей толчок к развитию. Без них кольцо миров ждала бы смерть от вырождения, вызванного вечной неизменностью равновесных систем.
Судьи вмешиваются в Потоки исключительно редко. Анклав Судей — наивысшая инстанция, цель которой — избавлять Потоки от излишнего хаоса и от последствий неразумных деяний богов и Творцов. Судьи беспристрастны. Они вмешиваются в течение потоков только после анализа необходимости, обсуждения способов и принятия совместного решения. Это всегда точечное, просчитанное и аккуратное вмешательство; большую часть времени Судьи заняты наблюдением и отслеживанием последствий.
Боги — наиболее непредсказуемая часть обитателей Истока. Форма их существования весьма различна от одного мира к другому. Где-то они существуют в виде концентрированных стихий, принимающих людское обличье, где-то в виде свободных сил, не имеющих физического воплощения, где-то в виде коллективно созданного образа, наделяемого верующими рядом метафизических особенностей, реализующихся во времени и пространстве пропорционально силе веры, где-то это реальные люди, обладающие особым набором свойств и условным бессмертием. Учитывая особенности их возникновения и существования в кольце миров, их влияние зачастую оказывается наиболее негативным и разрушительным по сравнению с остальными. Одни и те же боги-сущности, имея в разных мирах близкие по сути креатуры, способны через них воздействовать на огромные массы людей, воплощая в жизнь те или иные идеи не хуже Творцов.
