В одном из переулков Ройг заметил человеческие фигуры и решительно свернул к ним. К счастью, это оказались не ночные грабители — Данира упоминала о ловких воришках, забиравшихся в дома даже в присутствии хозяев, а ночная стража. Четыре человека в черных пейерах, один — в чару высшего чина, совершали традиционный обход, двигаясь по соседней улице. Тэйн, не будучи уверен в направлении, решил на всякий случай следовать за ними.

Какое-то время они не обращали на него внимания, но вскоре заметили и остановились, дожидаясь. Тэйну ничего не оставалось, как подойти к ним. Разглядев его одеяние, они поспешно поклонились, а тот, что в чару, выговорил длинное приветствие, на которое Тэйн по привычке ответил легким кивком. Потом, отважившись, и старательно подражая местному выговору, он небрежно признался, что заплутал в незнакомой части города, отправившись в гости без сопровождающих. Те поспешно закивали, согласившись проводить до центра.

Они шли по темному городу в полном молчании, младшие — впереди, старший — почтительно отстав на один шаг. Когда вдалеке появились хорошо знакомые очертания ближайших к дому Даниры башен, Тэйн испытал облегчение. Надменно кивнув страже, он собрался свернуть в сторону, чтобы дать им уйти подальше, прежде чем возвращаться домой, но тот, что в чару, неожиданно положил ему руку на плечо, заставив остановиться, и окликнул остальных. Тэйн собрался было изобразить положенное зарду негодование, но стражник опередил его. Перехватив запястье той руки, что держала узел с одеждой Вельга, он вытянул ее перед собой, так, чтобы остальные хорошо разглядели смуглую кожу кисти и запястья — именно то, что заставило стражника усомниться в подлинности зарда.

Тэйн лихорадочно соображал, что же теперь делать. Он и раньше опасался, что руки выдадут его. В своих прогулках по городу он старательно прятал их в складках длинных и просторных рукавов пейера.

— А ну-ка тихо, — рявкнул капитан стражи, когда Ройг попытался вывернуть руку, подавшись назад в расчете, что держат его не слишком крепко. Капитан пресек его попытку, быстро и ловко заломив ему локти за спину.

— Этот пойдет с нами, — кивнул он остальным. — Надо бы разобраться, что это за черномазая крыса в одежде высокородного. Если не вор, — он кивнул на сверток, — то беглый раб. Если не раб, так все равно беглый, из раканов или вовсе — с тарса. А ну, пошли, — он подтолкнул Ройга, позволив ему выпрямиться, и тут же положил саблю ему на плечо, как раз рядом с шеей. В то же мгновение другой стражник защелкнул на его руке широкий и тесный браслет. — Рыпнешься — убью.

*****

— Если это и беглый раб, то чрезвычайно опасный, — хмыкнул дознаватель, бледный и длинный, как и все островитяне, но слишком уж щуплый на вид. — Браслетов, как видишь, на нем нет.

— Тот капитан стражи, что привел Тэйна в участок городской охраны, в задумчивости запустил руку в серые космы.

— Может, просто вор?

— Без браслетов, в городе? Пробрался сюда из тарса, чтобы промышлять воровством? Бывало и такое… — вздохнул дознаватель, и снова повернулся к Тэйну. Тот, не зная, какая версия покажется им наиболее достоверной, продолжал молча разглядывать обоих.

— Его ни о чем не расспрашивали. Приведя сюда, первым делом раздели, убеждаясь, что телосложением он ни в чем не похож на островитянина. Затем пристегнули к браслету цепь и прикрепили к поручню у стены. Ройг все ждал, что они скажут по поводу илларского клейма, но ни дознаватель, ни капитан стражи не обратили на него внимания, как будто оно и вовсе ничего для них не значило.

— Посмотрим в хэльд? — предложил капитан. — Чего голову-то ломать?

Дознаватель кивнул. Капитан отстегнул цепь и велел Ройгу подниматься.

— А ну пошли. Шаг в сторону — прибью.

Еще в дороге Ройг мысленно подготовил все необходимые ему заклятия, и теперь ждал лишь удобного случая, чтобы освободить кисти рук. Знать бы еще, куда они дели его одежду. Разгуливать по городу в таком виде означало в тот же момент оказаться водворенным обратно. Заклятие невнимания на голое тело не повесишь… Пока он ломал над этим голову, капитан втолкнул его в каморку с хэльдом Истина. Ну вот и все. Пришли. Конец всей маскировке. Единственная надежда, что эти двое не разберутся в тех необычных картинах, что покажет им хэльд.

Дознаватель щелкнул пальцами, нарисовав знак Небесного огня, Тэйн услышал целую цепочку слов урда, произнесенных скороговоркой и вслух, что говорило о самом примитивном владении кэн-ли, а капитан подтолкнул его поближе к мутной зеркальной поверхности. Тэйн понадеялся, что хэльд не работает, все-таки прозрачность оставляла желать лучшего, однако хэльд вспыхнул, как и полагалось, начал светлеть, ожил, послушно отразив стоящего напротив Ройга.

А потом стремительно потемнел и угас.

Дознаватель оттолкнул Тэйна назад, погасил хэльд, затем снова инициировал, стал перед ним сам, убеждаясь, что хэльд исправен. Затем толкнул Ройга поближе, пробормотал нужные слова, снова увидел вспышку, отражение, державшееся не более двух мгновений, и опять — черноту.

Тэйн с облегчением перевел дух, надеясь, что озадаченные островитяне не слышат его радостного вздоха. Эффект отчуждения… Он совсем забыл, что не отражается в визуальных хэльдах! Он осторожно отошел в сторонку и с усмешкой наблюдал, как капитан с дознавателем, удивленно переругиваясь, по очереди испытывают хэльд друг на друге. Его опять толкнули к хэльду, с тем же результатом, дознаватель и капитан принялись сыпать такими изощренными проклятиями, что Ройг пожалел, что их нельзя записать. На память. В конце концов оба махнули рукой на хэльд и уставились друг на друга с раздраженным недоумением.

— Ну и что с ним делать? — с откровенной неприязнью буркнул дознаватель.

— Пойду доложу начальству, — проворчал капитан. — Пусть сами разбираются. Он разгуливал в одежде зарда. Вдруг убил кого или ограбил… Да еще и хэльд почему-то отказывается его показывать. Странно все это. Не мне, конечно, решать, но лучше было бы поставить в известность жрецов, — закончил он, направляясь к дверям.

— А пока запри-ка ты его отдельно от остальных.

Дознаватель оглядел Ройга с задумчивым недоумением.

— Если найдется пара свободных черных браслетов, можно будет оставить его здесь, — сказал он, зевнув. — Все равно никуда не сбежит.

Тэйн хмыкнул про себя, удивляясь чужой самонадеянности. Сидеть здесь и ждать, пока жрецы сами придут, чтобы посмотреть на любопытный экземпляр, не отражающийся в хэльде Истина, он не собирался. Дорогу к выходу он запомнил, и как только хоть один из них выйдет, никакая цепочка его не удержит.

Капитан ушел и сразу же вернулся, неся в руках браслеты из черного металла, по виду похожие на обычные рабские. Ройг с трудом сдержал ухмылку: с ключом рабских браслетов он научился справляться на следующий день после того, как Данира его с ними познакомила. Ничего сложного, нужно лишь увидеть урд-знаки, вписанные в узор по ободу, и с помощью Огня жизни разомкнуть цепочку между звеньями. Сейчас он останется один, и…

Металл щелкнул у него на запястьях. Тэйн вспомнил, как жгли золотые, но к счастью, ничего не почувствовал. Его так и оставили в каморке с хэльдом, даже не потрудившись закрыть за собой дверь, и Ройг с ухмылкой проследил, как дознаватель и капитан уходят, переговариваясь о чем-то своем, совершенно забыв о необычном арестанте. Что ж, прекрасно. Можно попробовать прямо сейчас.

Дождавшись, пока шаги в коридоре стихнут, он первым делом подошел к двери. Тело, необычно тяжелое и неповоротливое, почему-то отказывалось слушаться, сделавшись вялым и чужим. Следом отяжелела голова, словно после хорошей попойки, мышцы сковала судорожная боль. Удары сердца, словно звуки ритуального тунда, заглушили все остальные звуки в мире. С трудом отодвинувшись от двери, он рухнул на пол посреди каморки. Не понимая, что случилось, Тэйн попытался перевернуться на спину, но тело снова взбунтовалось, ответив волной судорог, прокатившейся по мышцам. Какое-то время он лежал без движения, отдыхая, потом снова попытался пошевелиться — и снова скорчился от боли.