— Они передали, — сказала Зои, протягивая мне письмо. — Что пишут?

Я пробежал взглядом по строчкам старых символов, затем машинально сунул в складку пояса.

— Пишут, что я на ровном месте умудрился им задолжать, — сказал я.

— Не на ровном месте, — она упёрла руки в боки. — Ты чуть не помер. Много они хотят за спасение?

Последнее она добавила тише.

— Пока не знаю. Всё ещё хотят, чтобы я к ним в секту пришёл. Но ты мне скажи, где эта секта? Куда идти-то? Сказали приходи, а адрес не оставили. Ладно, демоны с ними, что там по третьей хорошей новости?

— Когда старики ушли, ты в бреду что-то говорил на языке дами. Вызвал вокруг хаос и перепугал всех. Люди уже хотели бежать в заснеженную пустошь, чтобы переждать, но Беата что-то сделала и заглушила твой голос. Вроде бы это называется пятой молитвой.

— Отличная новость, — подтвердил я, немного удивлённый.

— Ты кушать хочешь? — спросила Зои. — Люди большой праздничный ужин устроили, узнав, что уже завтра мы доберёмся до Первого царства.

— Нет, что-то не хочется. Ощущения внутри странные, словно я плотно поел недавно. Кстати, а где Беата?

— Спит. Мы немного утеплили фургон, ещё ночь продержимся. Вроде бы сегодня не так холодно, как вчера.

С Зои мы разговаривали ещё часа полтора, пока на улице окончательно не стемнело. Предвкушение от возвращения домой вызывало у неё бурю эмоций. Она обещала познакомить меня с родителями, устроить экскурсию по столице и ещё много всего интересного, ненадолго забыв, что мы ведём с собой немаленький отряд людей. Когда Зои ушла, в фургон заглянула Айн Ханна. Растёрла ладони, затем щёки.

— Как себя чувствуешь? — спросила она.

— Вроде неплохо. Зои говорила, что вы всех рогатых убили. Могли бы взять кого-нибудь живым, чтобы узнать, что на них нашло.

— И без этого понятно, — глаза Ханны сверкнули холодным огнём. — Фанатики, жаждущие нашей смерти, придумали идиотское высказывание, что нам неподвластна только тень, что лежит между плотно сжатыми ладонями. Они поэтому так и назвали себя «между ладонями». Наверняка пообещали рогатым, что защитят их маленькое и никому не нужное королевство, если они убьют тебя. Убедили, что все миры в округе Альведэ вздохнут спокойно, когда мы исчезнем.

— Догадываюсь, что Малеф именно поэтому жил в горах, опасаясь каждого гостя.

— Нас уже когда-то выгоняли из родного мира, — с болью в голосе сказала она. — Наказали рабскими символами, что мы носим на спинах. Та парочка небожителей, что спасла тебе жизнь, как раз оттуда. Миры великих сект, воюющих друг с другом за пару источников вечной жизни. Гнусное место, полное зависти, алчности и злобы, где всё решает лишь сила. Если собрался туда, то будь готов столкнуться со всем этим.

— И ты знаешь, как туда добраться? — осторожно спросил я.

— Лохматый переводчик, который пришёл с рогатыми, был там недавно. И он должен знать дорогу.

— С чего ты это взяла?

— Он испил из вечного источника жизни, — её улыбка стала больше походить на оскал. — Будучи неготовым к подобному, он потерял рассудок. Я даже знаю, в какой секте он был и что у них украл.

— Постой, я знаю, зачем ты мне это рассказываешь. Хочешь сказать, что те проблемы, которые вы мне здесь доставляете, покажутся цветочками по сравнению с тем, что будет в мире сект? Раз вас оттуда выгнали когда-то, то тёплого приёма не будет?

Судя по её взгляду, я оказался очень близко к истине.

— Да меня здесь дважды убили, из-за того, что с вами связался. Пожалейте. Ну что вам стоит отстать от меня? И не надо так смотреть. Может, назначите себе другого владыку? Боюсь, что третьего раза я не переживу.

— Сколько ни стараешься, сколько ни используешь силу, ты всё ещё не можешь видеть нас, — сказала она. — Испив из источника вечной жизни, ты потеряешь рассудок, как тот лохматый демон. Потому что твой разум слаб.

— Кто сказал, что я вообще собираюсь что-то пить? — возразил я.

— Ты даже не представляешь, какое это искушение — прикоснуться устами к великому источнику, — серьёзным тоном сказала она. — А твоя вера в собственные силы сравнима только с могуществом парочки небожителей, для которых мы все не разумнее насекомых. Вот ты часто приглашаешь к себе в дом горных муравьёв, чтобы учить их чему-либо или просто погостить и посмотреть, как прекрасно ты живёшь, по сравнению с их муравейником?

— Ты так сильно не утрируй.

— Если они что-то задумали, вряд ли твоё мнение и желание будет играть хоть какую-то роль, — продолжила она. — Но я могу научить тебя контролировать разум и сделать его сильным. Даже если ты станешь игрушкой в их руках, то как минимум сохранишь собственную волю. Хочешь, я прочту мысль, которая крутится у тебя в голове и не даёт покоя? Ты ждёшь, когда я уйду, чтобы тайком найти лохматого и сбежать с ним прямо сейчас. А где-то в глубине сознания затаилось ещё одно стремление, что было бы неплохо как можно быстрее добраться до этого мистического и непонятного источника. И с каждым часом оно будет только усиливаться, пока ты не проснёшься очередной ночью и не поймёшь, что твоя цель не отвести людей в безопасное место и найти для них новый дом, а как можно быстрее оказаться перед воротами таинственной секты.

На минуту повисло молчание. Я вопросительно смотрел на Ханну, она отвечала спокойным взглядом, скрывая эмоции. Но мысль сбежать у меня была. Навязчивая такая идея, которую никак не удавалось выкинуть из головы. И появилась она ровно в тот момент, когда Ханна упомянула, что лохматый знает, как попасть в секту. Внутри что-то просто щёлкнуло, и появился вполне осмысленный план — испариться по-тихому, чтобы и девушкам проблем не доставлять, и людям. Как-нибудь они без меня разберутся, что и как делать. И каждый раз, когда я пытался убедить себя, что сначала бы неплохо завершить текущие дела, а потом уже куда-то бежать, в голове возникал странный конфликт желаний.

— Ты думаешь, — осторожно начал я, — что через пару недель или месяцев, когда эти старики подстроили бы или предоставили возможность посетить их секту, я бы сбежал, ни секунды не сомневаясь, позабыв обо всём на свете?

— Вижу, что ты пока ещё внятно мыслить в состоянии, — кивнула она. — Это не из-за того, что они плохие и что-то от тебя хотят сию минуту, а потому, что твой разум слаб. Он столкнулся с сильной волей могущественного существа и сдался без боя. Решил, что принять чужую волю будет проще и выгоднее, чем сопротивляться или же идти своей дорогой.

— Они оставили послание, — сказал я, вытаскивая из складок пояса листок. — Написали, что я им должен. Если хочу рассчитаться, то мне нужно просто предстать перед ними и поблагодарить.

— Не хочу думать, что они специально заразили тебя каким-то стремлением, — она поморщилась. — Это было бы опасно для нас. Будем исходить из того, что ты просто слаб и это произошло случайно. Но не сбрасывай подобное со счетов, если хочешь сохранить себя, а не превратиться в послушную марионетку, спешащую исполнить любую волю старших наставников и учителей секты.

— Знаешь, у тебя талант портить хорошее настроение, — проворчал я.

— Мне уйти, или ты согласен учиться? — спросила она.

— Чем больше тебя слушаю, тем сильнее хочется бежать к лохматому, трясти его, чтобы открыл мне проход куда угодно, но подальше отсюда. Готов я, готов! Рассказывай, что нужно делать?

Никогда не сталкивался с навязчивыми идеями и мыслями, поэтому не знал, что делать. Это было крайне неприятное чувство, когда хочешь всё бросить и бежать куда-то сломя голову. Очень смахивает на помешательство, только пока я себя ещё могу контролировать.

Ива, холодный безымянный мир, раннее утро

Проснулась Ива оттого, что окончательно замёрзла. Даже под несколькими одеялами спать было холодно. Чтобы хоть немного согреть воздух в фургоне, девушки не гасили большую лампу, сжигая скудный запас масла. Если и сегодня не удастся покинуть заснеженную равнину, то пережить третью ночь станет ещё сложнее.