Он пришел к решению создать такие места, где все — и семейные, и одинокие — могли бы жить в атмосфере божественного воздействия. Места, где семья, друзья, работа и общее окружение — все приводило бы к духовному развитию; короче говоря, духовные поселения, «общины всемирного братства». В начале сороковых годов он решил основать одну из таких общин.

Инсинитас был тем местом, которое он выбрал для осуществления своего проекта. Здесь он начал принимать семьи. Читая в церквах лекцию за лекцией, он убеждал людей сочетать медитативные усилия с более простым, свободным стилем жизни в духовной общине.

Ряд проектов, которые он предпринял в течение своей жизни, можно рассматривать как руководство для будущего, ибо их выполнение зависело от готовности общества в целом, а не от его силы воли и видения будущего. Общество было еще не готово к ним. Таким образом, хотя он и мечтал основать в Америке школы, обучавшие «образу жизни», а одну из них попытался открыть в Маунт-Вашингтоне в 1925 году, Америка еще не имела достаточного уровня духовного развития, чтобы позволить его мечте осуществиться.

Тем не менее все, что он делал, по-видимому, имело основательные причины. В самом деле, что более всего свидетельствует о его пожеланиях по работе на годы и даже поколения, как не серьезная попытка осуществить эти пожелания в период его собственной жизни? Великие люди не могут надеяться на воплощение всех вдохновенных идей своего гения за краткий промежуток времени, отведенный им на земле. Но насколько очевиднее становятся их намерения для тех, кто следует по их стопам, если они смогли начать строить что-то, а не просто говорить об этом. Так было со школой в Маунт-Вашингтоне. Таким был и основанный Йоганандой в 1941 году с разрешения властей штата Калифорния Университет Йоги, который впоследствии пал перед безразличием публики. И таким же было его «поселение всемирного братства» в Инсинитасе.

Ему не было дано завершить эти проекты в течение своей жизни. Америка была просто не готова для этого. То, что его усилия не привели к успеху, нельзя рассматривать как смену намерений, учитывая значение, которое он придавал им на протяжении всей жизни. Скорее, практическая демонстрация его интереса должна была вдохновить других воспользоваться этим планом позже, когда его выполнение станет возможным.

В 1946 году была опубликована его широко известная книга «Автобиография Йога». Ее появление ознаменовало начало последней главы его жизни: завершение основных литературных трудов и появление множества новых учеников.

Летом 1948 года он испытал состояние высшего экстаза. Бог в форме Вселенской Божественной Матери открыл ему секреты космического творения. Поднимая эти последние завесы, Она словно бы хотела подготовить его к уходу с этой стадии материальных проявлений. «Вначале Я послала тебе несколько плохих людей, — сказала она ему во время этого экстаза, — чтобы проверить твою любовь ко Мне. Но теперь я посылаю тебе ангелов. Кто их поразит, того поражу я». Именно в этот период — приблизительно с 1946 года и позднее — пришло большинство из сужденных ему учеников. Можно предположить, что Бог смог заставить его жизнь в ранние годы сверкать более ярко, чем это было бы, если бы вся его энергия была посвящена личному обучению массы последователей. В биографии великого Шри Рамакришны большинство учеников также пришло в последние годы жизни этого учителя. Во всяком случае теперь, в заключительный период жизни Парамахансы Йогананды, появляется растущая группа устремленных к нему душ. Они помогли обеспечить продолжение работы после того, как он покинул эту землю.

В этот период он приобрел несколько новых зданий: уединенный ретритный [Ретрит — место (как правило, уединенное) для духовной практики. — Прим. ред.] дом в пустыне Твенти-Найн-Палмз в Калифорнии, куда уезжал, чтобы в уединении поработать над завершением своих произведений; новую церковь в Лонг-Бич, в Калифорнии, и еще одну в Финиксе, штат Аризона; озеро с храмом в Пасифик-Палисадз (Калифорния). Он увеличил уже существующие церковные владения в Голливуде, прибавив к ним лекционный зал и отличный вегетарианский ресторан.

Озеро и храм в Пасифик-Палисадз были освящены им в 1950 году. Это был его последний и самый прекрасный центр. Крутые склоны «Озерной Святыни (Lake Shrine) Общества Самоосознания», как он называл его, образуют естественную чашу вокруг очаровательной водной жемчужины. Комплекс включает в себя церковь, храм на открытом воздухе, маленькие часовни для каждой из основных мировых религий и прекрасные цветущие сады. Лейк-Шрайн ежегодно радует многие тысячи посетителей.

В последние годы жизни он все больше времени посвящал работе над своими произведениями. Одним из наказов, которые он получил от своего гуру, было выявление внутреннего сходства между индийскими Священными Писаниями, особенно Бхагавад-гитой, и Старым и Новым Заветами. В Твенти-Найн-Палмз он написал комментарии к Бхагавад-гите, Книге Бытия и Откровениям (по его словам, учение Откровений — это «чистая йога»). К тому времени он уже закончил детальные комментарии к четырем Евангелиям.

Седьмого марта 1952 года он покинул свое тело. Это была невероятно плодотворная жизнь. К моменту ее завершения центры Общества Самоосознания процветали во многих странах. Число учеников Йогананды по всему миру насчитывало десятки тысяч. Он открыл для Запада индийские учения так, как это не удавалось ни одному другому учителю. Впервые великий учитель из Индии провел большую часть своей жизни на Западе. Столь широко распространенный интерес к духовным учениям Индии возник в последние десятилетия в значительной степени в результате его учения и яркого личного примера.

Центром этого широкого движения было поместье Маунт-Вашингтон. Там и началась моя жизнь в ученичестве.

ПРЕПОДОБНЫЙ БЕРНАРД, один из последователей Мастера, с которым я познакомился в комнате для встреч в церкви Голливуда, отвез Норманна и меня в Маунт-Вашингтон. По пути мы остановились на автостанции, чтобы забрать мою сумку. Первое, что бросилось мне в глаза при въезде в поместье Маунт-Вашингтон, — это высокие пальмы, с обеих сторон обрамлявшие въездную аллею. Плавно покачиваясь под легким ветерком, словно посылая доброе приветствие, они, казалось, шептали: «Добро пожаловать! Добро пожаловать домой!»

Норманн показал мне обширный участок. Мы подошли к двум теннисным кортам, которые, по словам Норманна, теперь используются для более спокойных, подобающих йоге упражнений, и тихо постояли возле них. В молчании мы взирали на город, простиравшийся далеко под нами.

Да, это и есть дом! Как же долго я скитался! Румыния, Швейцария, Англия, Америка и множество других стран промелькнули передо мной. Если не национальность, то мои чувства всегда налагали на меня клеймо иностранца, и я сомневался: есть ли хоть где-нибудь родное для меня место? Но сейчас я внезапно понял, что оно есть: вот здесь, в этом ашраме, здесь с моим гуру, здесь в его духовной семье! (Да, решил я счастливо, каждый из этих людей является членом моей семьи.) Осматриваясь, я глубоко вдохнул покой, которым было проникнуто это святое место.

Норманн стоял рядом, без слов разделяя мое приподнятое настроение. Спустя некоторое время мы оба обернулись и посмотрели вверх, где за привлекательной лужайкой виднелось главное здание. Его уединенное величие создавало впечатление почти патрицианской благосклонности.

— Комнаты Мастера вон те, на верхнем этаже справа, — сказал Норманн, указывая на ряд окон в восточной части здания. — А это, — он показал на комнату, которая выдавалась наружу над главным входом, — гостиная, где он принимает гостей. Ученицы живут на втором и на третьем этажах, слева от комнат Мастера. На втором этаже есть нечто вроде заднего крыла, где живет еще несколько женщин. Поскольку мы монахи, мужчинам и женщинам не разрешается общаться и я не могу провести тебя туда. Но пойдем, я покажу тебе первый этаж. Эта часть здания более или менее общедоступна.