— Да не ну, так же нормально, бабам нравится и мне тоже!

— Двести рублей комплеееект, который можно было сдать за пятьсооот, — пропел я себе под нос, — маечка Айрон Мейден, — продолжил я.

— Типа круто сделаешь? — сдался тут же Воробей, — химию еще да?

— Нет тебе химия ни к чему, щас машинка подзарядится пока, я краску намешаю и приступим.

Хоть я уже и стриг Воробья, но стриг по его желаниям а он свою нелепую гриву берег, и поэтому подравнивал кончики и просил снять сверху под ёжик. Ёжика я ему в прошлый раз не выстриг, так виски подравнял, да и то он просил, что бы волосы на ушах оставались. Так баловство, а не стрижка.

Работал я над башкой мотоциклиста долго. Чего он своих ушей то стеснялся? Не оттопыренные, не лопухи нормальные уши. Выбрил виски и затылок. Сверху покороче, так, что бы можно было зачёсывать назад. Теперь красим, только верх. Ох, морока.

Всё-таки своё виденье прически идеальной для Воробья я воплотил. Голова, вымытая после обесцвечивания просохла. Волосы упали идеальным пробором. Вот совсем другой человек!

— Бля, это кто? Это как, — охуевающе прошептал Воробей и приготовился упасть в обморок от счастья.

— Ты теперь на этого типа похож, — протянул я ему листок вырванный из недавно из цветного иностранного журнала, спиженного мной у Мадонны в её заводской цирюльне.

— Это же тёлка, — взвыл Воробей!

— Бля ты слепой что ли? Это Кайли Минуог! Рядом с ней тип, это Джейсон Донован артист!

— Аааа!

Действительно теперь Воробей был похож на этого австралийского типа, про которого я прочитал и в первый раз увидел в этом самом журнале.

Теперь наш станичный «рокер» выглядел куда лучше и моднее, не то, что раньше крестьянин в джинсе.

Воробей потихоньку начал привыкать к своему новому облику, и постоянно крутился перед зеркалом, зачёсывая волосы по разному и принимая различные позы.

Я его спровадил и пошёл в дом, надо было позвонить бабуле и выяснить вопрос поставки новых спецовок. На звонки никто не отвечал. Я полез в швейные закрома матушки за марлей для процеживания браги. Пока копался, раздалось брыньканье телефона. Как бабулька интересно узнала, что ей звонил именно я!

— Да бабуль!

— Кхе чего? — раздался в трубке молодой женский голос, — мне рано ещё, Андрей ты?

— Ааа извиняюсь, думал бабушка. Оксана ты?

— Да, я решила номер проверить, всё на завтра в силе?

— Да конечно комплекты подготовил, пакеты снял.

— Поняла, как договаривались. Стрижка тоже в силе?

Я подтвердил, мы еще немного поболтали я объяснил как ко мне удобнее проехать на том и распрощались. Эх, пойду борща приготовлю, давно хотел.

Тихон, видно прочувствовал, что я собираюсь готовить направился в летницу за мной иногда, что-то повякивая на своём кошачьем.

Я достал с морозилки здоровенную, кость с большим таким шматком мяса. Кто-то из стригущихся пацанов приволок вместо денег.

Хорошо, что тогда он был в гордом одиночестве, иначе сейчас бы вместо определенной накопленной суммы, я бы ползал среди яиц, картохи сала, и постного масла.

Кость я порубал прямо на столе, подложив дощечку (бабка бы меня урыла за испорченную столешницу) Тихон чуть не попал под топор, но спиздив небольшой кусочек, радостно ретировался и заурчал под столом. Набухал в кастрюлю воды, и положил мосол варится.

Пока варится, начистил и покрошил маленькими кубиками жёлтой картошки.

Поперся в огород надергал лука. Еще зеленый, но луковицы уже с пол кулака, тут же отоварился морковкой, капустой и розовыми помидорами. Вот вам блядские овощи. Зря я что ли за вами ухаживаю?

Вода в кастрюле закипела, я снял ложкой пену, убавил газ и нашинковал лука с морковкой для зажарки. Включил для настроения Рому Жукова, и подпевая начал шинковать капусту.

Решил передохнуть и набрать из колонки трехлитровку холодной воды. Надо домашнего лимонада с лимонки и эссенции намешать. Бля и перца надо еще и сладкого и острого!

Только надербанил перца, вспомнил, что надо еще в погреб, там сало с потолка свисало. На зажарку в борщ, я любил добавлять именно сало, а то местное масло воняет семечками очень.

— Мальчик. Парень эй, — кто-то заорал от ворот.

Я поплелся к воротам. Интересно кто там? Если бы пацаны, то орали бы:

— ПООООляк, Аааандж!

Тут кто-то из взрослых. За сэмом? Да нет. Так не берут пойло, система отработана, всё по договоренности, без лишнего палева. Все в курсе, что самогон делает какая-то тётя Яна.

А возле калитки стоял милиционер. Стоял и пялился на меня. Мужик лет тридцати, плюгавенький какой-то. Голубая рубашка, с длинным рукавом по жаре, галстук, потные пятна под мышками. Планшетка на боку. Туфли в пыли.

Сердце немного ёкнуло. Чего ему надо? Это не наш участковый, нашего то я знаю. А он и деда знает и меня. И в футбол с пацанами режется, большой любитель он этого дела. А это кто?

Я молча вылупился на мента. Он ладонью вытер пот под фуражкой, сдвинул её на затылок.

— Ты, кто такой? — нагло спросил меня милиционер и вылупился словно гипнотизируя.

— А, вы кто такой, товарищ сержант, — спросил я, пытаясь делать безразличный и непонимающий вид.

— Ты мне тут повыкаблучивайся, отвечай, когда спрашивают, — прикрикнул блюститель порядка, явно чем-то раздраженный, — родители или кто-то из взрослых есть, дома? На вас жалоба поступила!

Я не успел даже ответить, как он продолжил давя словесным напором:

— Так раз, никого дома нет, придется мне осмотреть двор и подсобные помещения!

А откуда он знает, что никого дома нет? И напирает прям пипец как.

— Я сейчас деду позвоню, — опомнился я.

Но сержант, очень нагло развернул меня за плечо и толкнул в калитку:

— Веди показывай, где вы тут самогон гоните вся округа уже дрожжами провоняла! Колдыри местные тут у тебя под двором притон устроили.

Да нет, бред какой-то. Какие колдыри? Какой запах? Чего он сзади идёт, чуть ли не подталкивает в спину?

— Я в летницу зайду у меня кастрюля на плите, — пробормотал я судорожно сображая, что же делать?

— Ну, ну веди, — хохотнул сзади сержант.

Я раньше никогда дел с милицией не имел, да и наш участковый Семёныч, был полной противоположностью, этому неизвестному товарищу милиционеру.

— Услышь, меня дождь, танцующий дождь, — вопил из мафона Жуков.

Я зашёл в летницу сержант тащился за мной. И только мы вошли он заорал как оглашенный, — Стой! Ну ка руки убери от кастрюли. Попался пиздюк!

Он подбежал и голой рукой сдёрнул крышку, в морду ему дало мясным паром, он еле успел отдёрнуть голову.

— Самогон, варишь! — орал милиционер, словно дурачок.

Он с ума сошёл?

— Я не знаю, как варят самогон, это борщ, — ответил я как можно спокойнее.

Мент вылупился в кастрюлю, из которой торчал аппетитный мосол. Посмотрел на кухонный стол, на котором стояла глубокая тарелка, с картошкой залитой водой, и шинкованные овощи.

— Не ври мне, мужики борщи не варят, где аппарат?

Я молча показал на тумбочку с телефоном, который давно уже перетащил в летницу. И тут телефон зазвонил!

— Не трогать! — заорал сержант, и схватил трубку, — да, — заорал он в трубку, — что? Агаа! Да, конечно, все хорошо, нет- нет, это я да.

Блин с кем он говорит, что за хрень несет? Пока мент прикидываясь пацаном, пытался кого-то наебать по телефону, я скрутил газ на самый минимум, и приготовился дать копоти, выскочив в дверь рвануть через ворота, и бежать куда-нибудь в центр станицы.

Милиционер положил трубку и ухмыльнулся.

— Ну, что прямо при тебе заказали три литра самогона! Так, что не выделывайся! Показывай где аппарат!

В штанах у меня аппарат (хотелось сказать, но нет).

Блин! А если он искать по летнице будет? В шкафу найдет комплекты джинсухи! Я попал! Но кто мог звонить и заказывать самогон по телефону?

Да бред же ведь. Никто не мог. А с кем он тогда говорил?