Нарезав хлеба, и заварив черного чая из пачки привезенной батей из Африки, я налупился макарон и вымакивая кусочком хлеба жижу из под салата мирно прихлёбывал чаёк.

Тут зазвонил телефон и пришлось переться в дом.

Звонила краснодарская Лилька с не очень хорошими новостями.

Якобы джинсы, которые они у меня взяли погонять, у них с Иркой сперли на пляже. Они как бы сожалеют, и для того, что бы загладить вину готовы сходить со мной на городскую дискотеку…

Ну, них. Себе меня кинули и тут же предлагают кинуть еще раз. Знаю я этих Краснодарских чаек, я им еще билетик должен буду купить. Ага щаз…

— Да не Лиль всё нормально не надо ничего на дискотеку я не пойду некогда… дела и все такое…

Я выдержал паузу и бросил трубку. Вот же бля. девочки.

Ладно, что-нибудь придумаю, жалко конечно джинсы, но чувствую, меня просто решили обуть как какого-то станичного лоха. О! придумал. В два часа дня ко мне приперлась пара городских из компании «Палыча» на подстрижку. Пароль «Я к поляку стричься» ещё работал, и пацаны желали «сказочно преобразится».

— Нее братва теперь я стричь городских не буду, — огорошил я клиентов неожиданным отказом.

— Ээ поляк. Чо за дела, чо так то? Палыч говорил типа всё нормально, — не поняли клиенты.

— Было нормально, но чикса Палыча, Лилька взяла у меня джинсы «варенки» и говорит, что у нее их украли, бабло отдавать не хочет, ну и как мне теперь с городскими общаться? Баба вашего «Палыча» меня кидает, а я как лох должен вас стричь?

— Бля ну варенки то да, это не дело конечно, слышь поляк, но мы- то за деньги ведь?

— Пацаны да хули деньги, просто какая-то баба мнение о вас городских из мафии Палыча, как о нормальных и правильных чуваках спустила нах… Щас Гоча подойдет еще, идите лучше. Гоча ебанутый драться полезет или на городском дискаче с вашими зарубу устроит. нах мне это надо…

Городские были озадачены моими польскими — пиздабольскими речами.

— Слышь Поляк давай мы сами Палычу, скажем, разберемся там, а ты нас подстрижёшь?

Я сделал вид, что задумался.

— Короче пацаны я тут еще «химию» делаю, так нихуево получается, да и вам пойдет. Сделаю но больше никому из городских ничего делать не буду, пока баба Палыча деньги не вернёт, нах мне джинсы которые хер знает кто таскал.

— О ну это да, — закивали городские, — это нормально то так. по пацански. Мы Палычу все обскажем.

Возился я с городскими долго, надо было сделать «супер-пупер» (далеко идущие планы), да и опыта с перманентом еще особого не было. Но получилось нормально. Этаких два Александра Барыкина один белый другой туповатый.

Наказав городским до утра не мыть голову, я уехал к деду по делам. Была одна мысль с далеко идущими планами в которых могла помочь «новая бабуленька». Бабка была начальницей чего-то там большого и непонятного для меня. А вот в той организации, где бабка руководила, был склад рабочей формы, а проще говоря, спецовок, поставляемых, откуда — то со «швейки» с Кабарды.

Я пару раз там бывал, и Нью бабуля подогнала мне как-то комплект из короткой куртки и брюк с множеством швов. Спецовка была из какого-то серого непрезентабельного, но очень прочного материала. Вчера вечером я замочил, брюки и выварил их по технологической карте.

Получилось очень клёво, не хуже импортных. У сестры из коробки по старой привычке вытащил кожаную нашлепку, пару пуговиц на заклепках. Потом от не хрен делать обнаружив два клевых замка змейки, встрочил их в штанины превратив спецовочные брюки прямого покроя в модные бананы. Вот поэтому при разговоре с Лилькой я был спокоен и расчётлив.

Бабуля меня поняла с первого раза, но попросила невзначай сообщать о перемещениях деда.

Я конечно «пообещал», потом сообщил об этом деду, поимев неплохую выгоду с обеих сторон. Бабка сделал все просто, выписала накладную на отпуск спецовок на ветошь, куда-то там на производство.

В подробности я не вдавался. Просто на следующее утро съездил на склад в город, где получил двадцать комплектов перетянутых бечёвкой. Вопрос с размерами решил сам без бабули, презентовав кладовщице коробку немецких конфет, полученную мной от какого-то подстригавшегося пацана, вместо денег. Закинув спецовки в мешок, загрузился в автобус и зайцем доехал до электрички и оттуда до дома.

Встреченные знакомые пацаны из города донесли до меня новость, что Палыч ищет меня и вроде собирался вечером заглянуть в станицу. Я передал, что буду дома и убыл к себе. Пришлось на всякий случай подстраховаться и предупредить Гочу о возникших раскладах.

Гоча обрадовался возникшей напряженности, и принялся строить планы засад на городских.

Я же прибыв домой, начал сортировать серые спецовки, спарывать с них пластмассовые пуговицы и заводские бирки. Составляющих раствора хватало с запасом.

Намешав раствора и оставив его «вызревать» я принялся при помощи резинок и ниток накручивать узоры на штанинах и рукавах. Работа была, честно говоря, муторная, но требующая внимания. На пяти спецовках накрутил поперечные горизонтальные, на трех вертикальные. Потом решил отдохнуть и попить чайку с бутерами с маслом и сахаром. Пока пил чай, в голову пришла немного тупенькая, но интересная идея. Пошарившись в барахле брошенным сестрой я нашёл набор польских полиэтиленовых снежинок. Ага, вот это пойдет.

Разложив очередную спецуху, булавками закрепил снежинки в художественном беспорядке и тщательно промазал все раствором.

О а если!!!!

Если добавить ещё другого цвета. Пока «снежиночная» спецовка «настаивалась» я экспериментировал на лоскутке с различной красящей хренью, которая нашлась в доме. Больше всех понравилась марганцовка, дающая нежный розовый цвет на серой ткани. Дело пошло.

От скуки я задуплился кружечкой яблочной бражки, в которую дед добавлял корицу и ванильный сахар и продолжил эксперименты, вытащив на улицу катушечную «Романтику» и врубив Модернов Токингов вопя во все горло «Джеронимо Каддилак».

Забросив вязку узоров на остальных спецовках, сосредоточился на «Снежинке». Прокрутил с пемзой, выжал валиками, чуть подсушил и нанес новый слой снежинок, пройдясь марганцовочным раствором. Итак, еще пару раз чередуя растворы. Не забывал записывать, сколько чего намешал и сколько крутил в машинке.

Спецовка получилась цвета январского снега с вкраплениями серого и розовыми разводами в которых издалека угадывались узорчатые снежинки. Херня какая-то бабская. Нормальный пацан такого не оденет. Умаявшись, я так и заснул в саду.

Проснулся я уже под утро немного замерзшим. Пальцы чуть пощипывало от хлорки, а в целом настроение было боевое.

Понюхал высохшую «Снежинку». Ну вроде нормально, хотя чутка хлоркой еще отдает. Надо будет прополоскать еще разок, да пусть на улице отвисится на ветерке и свежем воздухе.

Так если цыганка с замками и фурнитурой не обманет, то можно будет пришить замки на низ штанов и на боковой карман. Ну а куртку сделать на пуговках. Мне бы еще найти кого-нибудь, кто на машинке нормально строчит. Весь в мыслях я поплелся в летницу, поставил на газ чайник, достал банку с индийским кофе.

Сделал бутерброд, из корки черного хлеба натерев её чесноком и чутка сбрызнув подсолнечным маслом. Съев нехитрый завтрак, поплелся опять в сад на оборудованное рабочее место по «выварке» спецовок. Надо закончить раз начал.

Провозился я с остальными комплектами до обеда, растворов еле хватило, резиновые перчатки-сантехника, найденные мною в гараже и военный респиратор неплохо помогали в работе. Так, что голова больше не шумела и кончики пальцев не щипало. Вывесив в дальнем конце сада на деревьях, готовые спецухи, я сходил в летний душ, поплескался. Блин надо к соседу дядьке Фёдору за яйцами сходить, да и мешок сахара он мне обещал достать.

— Джеронимо Кадиллак, чо то там блестящий знак, — напевая, я вышел из дома и, закрывая за собой калитку, узрел Будулая, маячившего неподалеку.