— Я не понимаю, — сказала Полина хладнокровна. — Оливы ведь и сами пытались сопротивляться освоению Немоса тенебрийцами и гарзонцами. И к чему это привело? Вас почти истребили. Мир проповедует право сильного и пока это неизменно. Неужели вашему народу так сложно с этим смириться?

— Да смирились мы, смирились, — в голосе оливы зазвучала грусть. — Я сама работаю на палочника и… люблю его по-своему. Просто, если не хранить в себе хотя бы ложку сухого пороха, отсыреешь полностью и превратишься в раскисшую тряпку. На полу. И вонь стоит.

Полина долго не отвечала.

— Возможно, — она перебрала пальчиками по рулю. — Это… Кажется я поняла тебя, Хо. Спортивная злость?

— Можно и так сказать.

— Чем-то таким подбадривают себя наши кметы, это правда. Думаю, если б они стали совсем уж бессловесными, это лишило бы интереса воспитательные порки… Да шучу я! Шутка!

Я положил ладонь на кулак Хо.

— Так, а вот это уже нехорошо, — Полина посмотрела куда-то вбок и вверх. — Мне сигнализируют, что ССТ идет параллельно маршруту и постепенно берет нас в клещи.

— Только не еще одна гонка, — взмолился я. — Ты ж говорила, что эта тачка вне подозрений.

В этот момент наперерез нам выехал катафалк, и вроде бы совершенно случайно заглох прямо на дороге. Из него совершенно случайно вышло шестеро случайных гарзонских парней. Они принялись пинать колеса и озабоченно жестикулировать. Один из них повернулся к нам и помахал в том смысле, что, ребят, не дадите подкурить? Или домкрат? Или может резина есть запасная? Это было просто, мать его, уморительно. Я бы бросил в ребят букетом цветов, будь у меня хоть один в запасе.

Полина свернула направо в узкий загаженный переулок, да так резко, что я полетел в объятья Хо.

— Титьки, — зашипела та. — А-а-а.

— Прости. Полина, что происходит?

Толчок.

— Ух-о-одим, — исполнила та, накидывая на плечи вещмешок. — Вылезайте, скорее.

И мы побежали вглубь переулка, оставляя за собой чудесную машинку, которой суждено было стать трофеем ССТ. Вокруг шмыгали крысы и бездомные фуги. И те и другие испуганно попискивали. За нами вроде бы никто не гнался, но я поглядывал наверх, не появятся ли на краю узкой полоски света фигуры с оружием. Славка на ходу говорила с кем-то по телефону. Позади нас зазвучали крики. Мы ускорились. Я взвалил сумку на плечи, истекая потом словно кровью. Чертовы доспехи ласково позвякивали на ход ноги.

Таким образом мы пробежали еще одну улицу и вновь скрылись в тени и вони.

— Полина, клянусь Леди, мы так до самого Побережья чесать будем? — прохрипел я доброжелательно. — Я смотрю с планами эвакуации у вас постоянно бардак! Вызывай вертолет! Должен у вас быть хоть один летательный аппарат без рогов.

— Спятил? — славка улыбнулась мне на ходу. У нее были зеленые задорно сверкающие глаза и полные губы. Зубы, правда, все равно были искусственные, неестественно белого цвета. — Еще одна открытая стычка и конфликта не избежать! А у нас и так… В общем заткнись и беги, братец! Сейчас все решиться.

Я быстро понял, что она имела ввиду. Следующая улица была запружена народом. Электронная барахолка? Так себе прикрытие. Грузовик стоял посреди толчеи, словно осажденная крепость. Второй — чуть подальше, на свободном пятачке. Его содержимое было закрыто брезентом, а вокруг дежурили квадратные ребята с дубинками. Этот грузовик мог уехать в любой момент.

Еще и через толпу с этим баулом пробиваться, подумал я отчаянно. В этот момент Хо буквально отняла его у меня и сказала:

— Давай понесу немного, а ты расчищай нам путь.

— У тебя верная женщина, Хин, — воскликнула Полина. — Давай же, проборозди нам путь своей широкой грудью. Нам нужен тот тяжеловоз.

«Тяжеловоз». Деревенщина лонгатская. Свинопаска. Ничего не могут сделать нормально. Не дай Леди, пончо порвется или кто-то свиснет револьвер в толчее.

Ох, сука, ну поехали.

Я ринулся в толпу, за мной Хо, за ней Полина. Мы как маленький состав прокладывали себе путь, расталкивая потные тела, огибая дерущихся, и покрикивая на совсем уж невменяемых. Когда мы были примерно на половине пути в толпу полетели шашки со слезоточивым газом. Человеческое месиво дико взвыло и принялось коловращаться в разных направлениях, наслаиваться, смешиваться и вообще принимать вид салата из анчоусов. У меня даже не было сил злиться. Я как будто проживал вчерашний день заново.

— Надевайте! — едва слышно крикнула Полина и раздала нам противогазы, добытые из вещмешка.

— Ну хоть что-то вы, блять, предусмотрели! — рявкнул я.

Решено было взяться за локти, оставив Хо посередине. Таким образом мы превращались в одно мощное направляющее и не рисковали потерять друг друга. Нам навстречу пробивались ребята с дубинками, которые охраняли второй грузовик. Однако, рядом сними вдруг появились абсолютно случайные типы в гражданском, которые принялись убирать бедолаг по одному. Этот путь был отрезан.

— И что теперь?! — промычал я. — А, да хрен с ним. Двенацатый, сука, специальный! А-а-а-а!

Я поволок девочек за собой к первому, почти разграбленному грузовику. Его кабина была раскрыта нараспашку, водила лежал на дороге с разбитой головой. Крови уже собралось достаточно, чтобы не тревожить этого невезучего господина, но я спросил:

— Это ваш?

Полина отрицательно покачала резиновой мордой.

— Наши были дальше! Этого мы наняли…

Понятно. Что не говори, чувак на такое не подписывался. Я дал знак Полине грузить его в кабину. Та замешкалась, но я так гаркнул на нее, что противогаз чуть не сорвало с лица.

— Полина ты знаешь, что такое экстремальное вождение?

— Я объезжала жеребцов в имении отца!

Ага, знаем мы тех жеребцов. С кудрявыми шевелюрами и могучими трапециями. Но Хо была нужна мне за спиной.

— Тогда давай на руль! Дави любую сволочь, которая посмеет остановить нас! Мы с Хо в кузов!

Олива с ядреным «х-ха!» забросила сумку наверх. Потом я подсадил ее и сам забрался наверх по колесу. Под ногами хрустело, звенело и перекатывалось. Видимо я наступил на какое-то приснодревнее радио времен освоения Немоса, потому что внизу хрипло заорала музыка. Что-то про «уходящих — не вспоминай». Я заколотил кулаком по крыше кабины. Слышно было как всхлипывает стартер и ругается Полина. Кто-то попытался проникнуть к ней в кабину, раздался звон разбитого стекла и воинственный клич сирены. Я спрыгнул вниз, уцепившись за край кузова и зарядил случайному парню ногой в висок. Тот щучкой ушел на дорогу, а я сдержанно осведомился у Полины:

— Ты какого хуя копаешься?!

— Эфа рухлядь не заводиться!

— Ну так жахни по приборной панели. Покажи кто главный!

Полина вязла ноту и саданула по торпедо. После этого первый же поворот ключа заставил «тяжеловоз» вспомнить свое жизненное предназначение. Из ядовитого тумана выскакивали фигуры в гражданском, но таких навороченных респираторах, что напоминали злых духов. Мы наконец тронулись, но демоны успели полностью облепить грузовик. Я уже слышал, как рычит под звуки старого радио моя Хо.

Ближайший ко мне неоперативник попытался ударить шокером, но я подался назад и перехватил его запястье и дернул в сторону. Мы еще не набрали скорость, так что парень должен был отделаться ушибами. Это были мелочи, а вот кузове давно началась куча мала. Хо боролась в клубке с пятью «случайными». Никто не доставал огнестрельного оружия, очевидно, нас всех приказано было брать живьем. Я тоже решил не искушать судьбу, и оставил револьвер в кобуре.

Одна из этих сволочей все-таки изловчилась и ударила Хо между лопаток парализатором. Олива припала на колено и ее тут же принялись пеленать. Я взревел и бросился вперед, однако меня грамотно приняли, уложив лицом в синтезатор. Пришлось сыграть носом простой перебор, и, возможно, на подходе была целая симфония, но, к счастью, Хо уже победила слабость в мышцах. Все вокруг повалились, разбивая локти и раня задницы об острые углы и антенны.

Сражались эти ребята умело и отчаянно. В первые в жизни я на своей шкуре почувствовал, что ССТ это вам не на доску насрано. Тренировочные лагеря Крашелл — хорошая школа, но эти парни были совсем из другого теста. Тут оказалось пара гарзонцев два лонгата и одна олива. И каждый из них даже в одиночку был для нас с Хо серьезным испытанием. К счастью, в кузове все-таки было тяжело развернуться, к тому же одинокая олива почти сразу сбежала штурмовать кабину. Я наделся лишь на то, что Полина будет к этому готова.