— Ты победила, но я прошу о жесте королевского снисхождения, — опустив голову, я тихо добавила: — В тот раз ты предлагала назвать свою цену, позволь мне это сделать сейчас.

Просительно я заглядывала ей в глаза.

— Я сказала тебе, как ты сможешь говорить со мной, dh’oine, — с расстановкой ответила она. — На колени!

Я покорно опустилась на колени. В этот момент открылась дверь и в гостиную вошла Юланнэн. Глаза её от удивления расширились.

— Говори, — приказала Фиона.

— Ты во всём была права, — повторила я. — Мы не успели с ним попрощаться. Позволь мне сказать ему «прощай».

Фиона победно вздёрнула подбородок, посмотрела на меня сверху вниз.

— Я дарую тебе прощание, dh’oine, просто из удовольствия наблюдать, как ты жалка. Привести Лиса! — скомандовала она Валеосу.

Тот послушно исчез, а я так и стояла перед Фионой на коленях, смиренно глядя в пол. Юланнэн молча упала в кресло и прикрыла рукой лицо.

Наконец, послышался шум и пятеро эльфов ввели Иорвета. Мельком я глянула на него: он так и остался в походных доспехах, руки сковывали наручники, соединённые длинной цепью. Видать, он уже успел продемонстрировать своё отношение к плену. Иорвет ошарашенно смотрел на открывшуюся ему картину.

— Видишь, я честно плачу назначенную тобой цену за него, dh’oine. Говори же, — вкрадчиво произнесла Фиона, и её губы изогнулись в предвкушении. — Скажи ему, что любишь его, и скажи ему: «Прощай»!

— Фиона! — слабо вскрикнула Юланнэн.

— Шевелись, dh’oine! — не обращая на мать внимания, приказала принцесса.

— Позволь мне подойти к нему, я всё сделаю, как ты скажешь, — попросила я.

Фиона кивнула, приготовившись наслаждаться зрелищем моего унижения. Я поднялась с колен, медленно подошла к Иорвету, поймала его взгляд.

— Я люблю тебя, — сказала я, без резких движений подняв левую руку. Неотрывно глядя мне в глаза, он поднял правую, цепь звякнула. — Прощай.

Ладони соединились, и через бесконечные пару секунд озёрное мерцание комнаты погасло. Мир стал чёрно-белым. Иорвет взмахнул кистями рук, стряхнул с себя наручники, которые зависли в воздухе.

— Бежим! — крикнула я.

Звука не было, но белоснежный Иорвет услышал меня. Мы понеслись к выходу. Рядом длинными прыжками летел мой волк.

Бег на магической изнанке не отнимал сил. Мы неслись гораздо быстрее, чем могли бы бежать в реальности. Коридоры дворца остались позади, как и дорожки через сад, ведущие к выходу из города. Мы промчались по нарисованным мостам, и, наконец, вдалеке показалась быстро приближающаяся арка ворот. На бегу мы одновременно посмотрели на нить, соединяющую ладони, — она бледнела. Волк рыкнул на часовых у выхода, мы пролетели мимо и, уже почти вернувшись в реальный мир, впрыгнули в кусты в стороне от тропы, чтобы часовые нас не заметили. Не останавливаясь, стали карабкаться сквозь лес всё выше и выше, пока ворота Ард Дола окончательно не скрылись из вида.

Мы долго бежали вверх по тропе, и в конце концов я запросила пощады. Иорвет нырнул вбок от дороги, продрался через густой молодой ельник. Тяжело дыша, я упала на землю. Он опустился рядом, посмотрел на меня и вдруг рассмеялся.

— Что? — начала было я, но глядя на него, как он заливается смехом и, всхлипывая, вытирает перчаткой слёзы, не выдержала и засмеялась вслед.

— Клянусь, ничего более смешного я в жизни не видел, — наконец, сумел выговорить он.

— Ты обесцениваешь величайшее драматическое выступление! — возмутилась я.

Он помолчал, задумался, потом хитро посмотрел на меня исподлобья:

— Я тронут твоим признанием, мой карманный магический dh’oine.

Иорвет увернулся от моего удара, легко перехватил запястья.

— У нас всё было ненастоящим, и ночь, и признание, — я вытянула указательный палец перехваченной руки ему в лицо и веско добавила: — Заруби это себе на носу, Aen Seidhe!

Почувствовав, что уши мои горят, высвободила руки, задышала. Только бы не поддаться его обаянию вновь! Иорвет, прищурившись, смотрел на меня. Я отряхнула одежду, поднялась:

— Пойдём, ребята нас ждут.

— О чём с тобой толковал Айонантаниэл? Про науку о бесконечном и язык мироздания? — полюбопытствовал Иорвет, когда мы вернулись обратно на тропу.

— О математике.

— Ремесло счетоводов? — в его голосе послышалось пренебрежение. — Ведение доходных и расходных книг и всё такое? При чём здесь мироздание?

— Ну, если лепка куличиков в песочнице это архитектура, то тогда да, математика — наука о ведении доходных и расходных книг. Однако мы пришли, но где все?

На перевале, с которого мы впервые увидели долину Ард Дола, гулял ветер, лежали снеговые наросты, не тронутые ни единым следом. Я попыталась сконцентрироваться, но темнота была глуха, сила опять покинула меня. Иорвет осмотрелся и решительно повёл в сторону от тропы.

— Ты куда?

— Всё же очевидно.

В который раз почувствовав себя Ватсоном, я поспешила за ним. Невидимые следы, что могли распознать только белки, вывели к лесистому островку, зажатому между скалами. Из-за деревьев, как из ниоткуда, появились скоя'таэли, восторженно приветствующие нас. Для меня настал момент славы — даже Анару потрепал по плечу, а Мона чуть не задушила в объятиях сперва меня, потом Иорвета.

На расспросы товарищей о нашем спасении я невразумительно мычала, предоставив их командиру самому выкручиваться из ситуации. Он же поступил просто — не стал отвечать вовсе. Белки переглянулись, но вопросы задавать перестали.

Сегодня с погодой повезло. За перевалом чуть подтаявшая на солнце снеговая корка искрилась, и к вечеру мы без приключений добрались до входа в некрополь. Выбитая мною дверь так и висела на петле.

— Заночуем тут, — распорядился Иорвет. — А завтра разберёмся с этой каменной тварью.

Костёр, сложенный прямо на мраморных ступенях, весело трещал сухими дверными досками, дым утягивало в проём. Я вдруг поняла, что ужасно соскучилась по всей нашей скоя'таэльской компании. Сейчас казалось, что последний раз вот так вместе, у костра, мы сидели будто бы много недель назад.

Недосказанность неуловимо витала в воздухе. Иорвет, не считаясь со мной, заговорил с эльфами на Старшей Речи. Он опять подчёркнуто не замечал меня, словно не было ни нашего эксцентричного побега, ни хохота в ельнике, ни странной связи, открывающей для нас двоих ворота на магическую изнанку. Белки притихли, слушая его. Я поморщилась, но решила выкинуть переживания из головы — это его команда, пусть сам разбирается.

***

Утром Иорвет отвёл меня в сторону.

— Знаки снова светятся. Пойдём, — он мотнул головой к коридорам в глубь некрополя.

— Как ты объяснишь своим, почему мы идём вдвоём? Они и так недовольны, что мы ничего им не рассказали.

— Никак, — отрезал он.

Мы вернулись за оружием. На Старшей Речи Иорвет резко осадил вскочивших было белок, они молча расселись у костра. Я пожала плечами в ответ на испытующий взгляд Моны.

— Мне это не нравится, — проворчала я и, отодрав из ржавого крепежа факел, подожгла паклю. — Стоило только подружиться.

— Эльфы и dh’oine не могут быть друзьями, даже если они на одной стороне, — жёстко произнёс Иорвет.

— Друзей, что ли, по форме ушей выбирают? Ты сам-то в это веришь?

— Я не верю, я знаю.

— Но Геральт, он же твой друг!

— Это другое.

— Ну да, ну да…

Что же, в очередной раз Иорвет указал мне на моё место. Ты можешь неделю есть из одного котелка, можешь рука об руку сражаться, но ни капельки не станешь ближе. Может, у эльфов как-то иначе устроен механизм привязанности? «Ерунда, — решила я, вспомнив наши отношения с Моной, — просто кто-то упёрся рогом в свои принципы».

Впереди показались знакомые галереи. Значит, зал с големом уже близко.

— Каков план? — спросила я. — У нас будет всего пара минут, чтобы его убить.

— Проверим, как на изнанке работает оружие, — кивнул Иорвет. — Какие у него уязвимые места?