— Ах, я уже это пережила, — нарочито бодро добавила она. — Только очень боюсь, что это снова может повториться.

По дороге обратно я размышляла о средневековой контрацепции, вернее, об её отсутствии. Бесплодность ведьмаков в этом ракурсе выглядела прямо-таки достоинством.

У костра не было Анару (вероятно, он был часовым), а я впервые увидела своих спутников без доспехов. Зелёный кафтан, кольчуга и короткая кожаная кираса Иорвета лежали на его походном мешке. Из-под закатанных рукавов видны были руки — загорелые, сильные, с немного проступающими венами, а сама тонкая рубашка не скрывала гибкий атлетичный торс. Я тяжко вздохнула, подтащила шкуру к костру и улеглась, заложив руки за голову.

Иорвет потянулся к мешку и вытащил флейту. В ночной тишине под тихий аккомпанемент водопада полилась мелодия. Я смотрела в небо, и под музыку флейты звёзды складывались в очертания далёких величественных дворцов, прекрасных некогда могущественных эльфов и белый корабль, привезший в этот мир Aen Seidhe, который недостижимой мечтой, распустив паруса, всё удалялся от них.

Безмятежный отдых у озера подошёл к концу. На чистое тело я натянула грязную рубашку, упаковала мешок. Эльфы деловито собрались и засыпали кострище палой листвой — на поляне не осталось ни единого следа нашего пребывания.

Иорвет повёл через прикрытую лианами узкую расщелину в скалах. Протиснуться туда получилось, только сняв сумки с плеч. Бочком, как крабы, мы продвигались по ней, продираясь сквозь ветки вросших в камень кустов, и под сапогами хрустела труха, намытая весенними ручьями.

В стороны разбегались разломы. Казалось, что колосс ударил по скале гигантским молотом и она покрылась хитросплетением трещин, сквозь лабиринт которых Иорвет вёл нас, без сомнений выбирая нужный поворот.

Путь вывел на скальную полку — естественный карниз, едва ли в ширину плеч, на склоне ущелья. Эльфы не озаботились никакой страховкой и легко ступали по узенькому выступу. Я замыкала шествие, про себя ругаясь на их беспечность. Из-под ног скатывались в пропасть мелкие камешки.

К счастью, карниз оказался не более тридцати шагов длиной и оканчивался гротом, прикрытым от дождя и ветра каменным козырьком. В глубине грота в стене темнело углубление, обрамлённое заросшими бурым мхом эльфийскими глифами. Ведьмачий медальон задрожал.

Я подошла к углублению — тонкие канавки спиралью спускались в выемку размером с ладонь.

— Что-то чувствуешь? — спросила Мона.

— Да. Это иллюзия? — вибрация медальона была точно такой же, как у входа в подземелье демона. — Что здесь написано?

Айвор провёл пальцами по древним письменам.

— Чистая кровь… — тихо сказал он, — так здесь написано.

Молча, не объясняя ничего, Иорвет вытащил из-за отворота сапога тонкий стилет и без колебаний уколол себя в безымянный палец. Кровь капала в выемку. С седьмой каплей иллюзия задрожала и распалась. Мы вошли в низкий сводчатый тоннель, похожий на краснолюдская шахту.

— Моя кровь бы не подошла, — шепнула Мона, — да и Роэля тоже. У осёдлых эльфов чистую кровь уже не встретить.

Скоя’таэли, как и я, озирались по сторонам, и видно было, что, кроме Иорвета, никто из белок здесь никогда не был. Анару снял со стены рассохшийся факел, протянул мне, и, усмехнувшись, я сложила Игни и зажгла старую паклю, которая тускло зачадила в спёртом воздухе. Вслед за Иорветом мы устремились по тоннелю, прямой стрелой уходящему далеко вниз. Я сосредоточилась, но вокруг, кроме нас, не чувствовалось присутствия ни единого живого существа.

Ход в толще горы казался бесконечным. Анару затоптал потухший факел и снял со стены следующий, чёрный дым пах старым прогорклым маслом. С третьим факелом шахта раздалась в стороны и в высоту — потолок стала подпирать решётка из массивных растрескавшихся деревянных балок — и окончилась перегороженным бревенчатой стеной тупиком. В угасающем свете факела мы увидели дверь, закрытую с нашей стороны на засов из мощной доски.

— D’yeabl arse, — выругался Иорвет, — этот проход никогда не должен быть закрыт, кто это сделал?

*Дьяволова задница*

Эльфы сняли с двери доску, Иорвет взялся за деревянную ручку, я прислушалась.

— Погоди! — воскликнула я. — Там кто-то есть.

— Ведьмаки — вперёд, — с язвительной галантностью он приоткрыл мне дверь.

Нащупав пузырёк смеси с Кошкой, я сделала глоток. Подкатила знакомая тошнота, свет факела стал нестерпимо ярок. Наложила защитный Квен и, достав меч, протиснулась в щель. Дверь захлопнулась за спиной. Времени рассматривать зал, куда я попала, не было, потому что группа утопцев отвлеклась от исследования глубокой лужи на полу и, недовольно заурчав, дружно бросилась на меня.

Раскидывая утопцев Аардом и делая выпады, я вдруг осознала, что этот бой был полностью под моим контролем. Не то я всё-таки поднабралась опыта с того момента, когда мы с Ламбертом ходили на охоту, не то медальон прибавил сил, но чудовища падали один за другим, не причиняя мне вреда.

Я грохнула кулаком по двери.

— Готово, выходите!

Зажмурилась от света факела. Иорвет кивнул мне:

— Нам надо беречь стрелы.

Держа наготове меч, я пошла впереди рядом с ним. В стороны расходились галереи подземного дворца, совсем не похожие на привёдшую сюда шахту: под ногами лежала обломанная и потёртая мраморная плитка с проглядывающим тем не менее изящным узором, стены украшали барельефы, похожие на те, что мы с Геральтом видели в Шаэрраведде.

Путь вывел в гигантский зал со стрельчатыми потолками, откуда разбегалось множество галерей идентичных той, из которой мы пришли. Белки благоговейно обводили взглядом мерцающие в свете факела величественные статуи в ниспадающих одеждах, со скорбно склонёнными головами.

— Зачем эльфы строили дворцы под землёй? — спросила я.

— Это не дворец, — ровно ответил Иорвет, — это некрополь.

Присмотревшись, помимо статуй я заметила расставленные в нишах саркофаги, которые до того принимала за элементы декора.

— На самом деле, мы сделали крюк, чтобы попасть сюда. Если пройти через вон те галереи, то мы выйдем к дороге, от которой рукой подать до Лок Муинне.

— Почему мы не вошли там?

Остальные участники отряда навострили уши. Видимо, они тоже не знали ответа, но задавать лишние вопросы было не в их привычках.

— Того входа, главного, больше нет. Его завалили четыреста лет назад после резни в Эст Хэмлете и Лок Муинне. В некрополь бежали все эльфы, кто смог спастись. Часть потом ушла далеко в Синие Горы и прозябает там. Немногие добрались до Ард Дола, куда идём мы, — терпеливо объяснил Иорвет. — Но в Ард Доле не любят чужаков, боятся, что последний город эльфов постигнет судьба всех остальных, и охраняют тайну пути к нему.

— А кто сделал вход, через который вошли мы?

— Этому ходу не больше двухсот лет, его выкопали после казни Аэлирэнн. Он нужен, чтобы эльфы долины и гор могли общаться втайне от dh’oine. Поэтому мне неясно, кто и зачем закрыл дверь… Кроме эльфов никто об этом ходе не знает, он предназначен только им. И только настоящий эльф может пройти через него.

— Ну, я-то не настоящий эльф и прошла, — легкомысленно сказала я.

Иорвет бросил на меня странный взгляд и промолчал.

Осторожно мы продвигались во тьме по периметру зала. Действие Кошки прошло, и по пути я зажигала некоторые из массивных масляных жаровен, расставленных по обе стороны арок в боковые галереи. У одной из жаровен Анару остановил меня, сунул палец в котёл, повозил по стенкам и лизнул.

— Масло ещё есть, но, судя по всему, последний раз его доливали несколько лет назад.

Кое-где из трещин в стенах сочилась вода. Я обогнала скоя’таэлей, почуяв шевеление утопцев, которые собирались стайками у луж. Других чудовищ в некрополе не было. Эльфийские мертвецы были упокоены слишком давно и по всем правилам, и, к счастью, с призраками нам встретиться не пришлось.