Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Я решил рискнуть.

— Ты ничего не хочешь рассказать мне о том времени, когда твой отец находился в больнице?

Его взгляд опустился на пол.

— Да.

Я ликовал. Благодаря проту, Роберт добился столь значительного прогресса, что гипноз уже не являлся необходимостью.

— Ты переехал к своему дяде Дэйву и тете Кэтрин, верно?

— Да, — пробормотал он.

— Они со стороны семьи отца или матери?

Роб медленно поднял голову.

— Дядя Дэйв был маминым братом.

— А тетя Кэтрин была его женой?

— Нет. Его сестрой. Сестрой мамы.

— И они жили вместе?

— Никто из них никогда не состоял в браке.

— Хорошо. Можешь ли ты рассказать мне немного о них?

— Они оба были крупными. Грузными. Моя мама тоже немного полновата.

— Что еще? Какими они были?

— Они были не очень приятными людьми.

— Что это значит?

— То и значит. Жестокими. Но никто не знал этого, когда я у них поселился.

— Что за гадости они делали?

— Дядя Дэйв убил моего котенка, — он неосознанно поднял кота и обнял его.

— Убил? Почему?

— Он хотел преподать мне урок.

— Какой урок?

Роберт повернулся, заметно побледнев. Его лицо перекосилось от неконтролируемых тиков. — Я… Я не помню…

— Постарайся, Роб. Я думаю, что сейчас ты готов к разговору. Что твой дядя с тобой сделал? Ты мне расскажешь?

Наступила долгая пауза. Только я решил его загипнотизировать, как он сказал, настолько слабо, что я едва мог его расслышать:

— Я спал на диване в гостиной. В первую ночь моего пребывания там он спустился вниз и разбудил меня.

— Зачем он тебя разбудил?

— Он хотел лечь рядом со мной.

— И он сделал это?

— Да. Я не хотел, чтобы он это делал. Для нас двоих на диване не было места. Но он все равно ко мне лег.

— Что произошло потом?

— Он засунул руку в мою пижаму. Я все время повторял: «Нет!» Но он не слушал. Меня вдавило в спинку дивана, и я не мог пошевелиться.

— Что он сделал?

— Он облизал мое лицо своим большим языком. Затем долго трогал меня, до тех пока…

— Пока что, Роб?

— Пока не получил большего.

— Что ты об этом думал?

— Я был напуган. Не понимал, что происходит. Не знал, что делать.

— Что было дальше?

— В конце он встал и ушел.

— Просто взял и ушел?

— Он сказал, что если я проболтаюсь об этом кому-нибудь, он убьет моего котенка.

— Что еще?

— Моя пижама снаружи была липкой и холодной. Не знаю, почему.

— Куда он пошел?

— Он вернулся наверх.

— Это когда-нибудь повторялось снова?

— Почти каждую ночь. Я привык к тому, что он находился наверху и молился, чтобы дядя Дэйв не спускался.

— Это всегда происходило одинаково?

— Нет. Иногда он опускал свой рот вниз и прикасался им прямо туда. Затем… Затем он…

— Я знаю, это трудно, Роб. Но ты должен постараться рассказать мне все остальное.

— Он захотел, чтобы я прикоснулся своим ртом к нему. О, папочка, помоги!

— И ты сделал это?

— Нет! Я сказал: «Нет — я не буду этого делать!»

— И после этого он оставил тебя в покое?

— Нет. На следующий день он убил моего котенка. Взял и свернул ему шею.

— У тебя на глазах?

— Да.

— Что еще?

— Он сказал, что сделал это потому, что я отказался делать то, что он хотел.

— Он вернулся той ночью?

— Да.

— И ты сделал это?

— Нет. Я не знаю. Я… Я… Я ничего не помню.

— Что следующее ты помнишь?

— Он возвращался почти каждую ночь, но я не думаю, что он беспокоил меня. Я всегда спал.

— Ты был способен уснуть, зная, что твой дядя придет к тебе приставать?

— Не совсем. Я никогда не спал, пока он спускался вниз и садился на диван. Так что, не думаю, что после этого он многое себе позволял.

— Где все эти ночи находилась твоя тетя Кэтрин?

— Чаще всего она оставалась наверху. У нее было больное сердце. Но иногда мне казалось, что я вижу ее сидящей на лестнице. И раз или два я ее слышал.

— Что она говорила?

— Ничего. Она просто издавала странные звуки. Как будто она задыхалась.

— И это продолжалось до тех пор, пока твой отец не вернулся из больницы домой?

— Да. Еще они убили собаку.

— Какую собаку?

— Не знаю. Дворнягу, кажется. Они закололи ее ножом.

— Зачем?

— Сказали, если я расскажу, то со мной произойдет то же самое. Дядя Дэйв меня придушит, а тетя Кэтрин проткнет ножом.

— Ты когда-нибудь рассказывал кому-то?

— Никогда.

— Ладно, Роб. Давай немного передохнем.

С явным облегчением, он громко вздохнул.

— Спасибо, что рассказываешь мне все это. Ты в порядке?

— Не знаю. Кажется. — он снова начал гладить кота.

Я дал ему минуту на отдых. После этого я должен был отправить его назад в палату, но знал, что прот, несмотря ни на что, может покинуть нас в любой момент.

— Роб, сейчас я хотел бы ввести тебя в гипноз. Ты не против?

Его плечи тяжело опустились.

— Я думал, мы закончили на сегодня.

— Почти.

Он посмотрел налево, потом направо, словно пытаясь найти выход.

— Хорошо. Если ты думаешь, что это поможет…

Как и прежде, он не вошел в транс сразу, как это всегда делал прот, а погружался в него осторожнее, все время борясь. Убедившись, что он «заснул», я заставил его вернуться в прошлое, на этот раз прямо к его пятому дню рождения. Он описал торт, вспомнил, как задувал все свечи. Но он не хотел рассказывать мне о загаданном желании, потому что (как он торжественно мне сообщил) оно не сбудется. Это было некоторое время спустя после того, как его отец был ранен в скотобойне и попал в больницу, а маленькому Робину (его детское имя) предстояло на несколько недель переехать к своему дяде Дэйву и тете Кэтрин. Такая перспектива его не огорчала. Казалось, ему нравились старшие братья и сестры матери, которые подарили ему на день рождения котенка. Его сестер отвезли другой сестре в Биллингс.

— Ладно, Робин, ты находишься в доме своих тети и дяди, и сейчас тебе пора в постель. Где ты собираешься спать?

— Тетя Кэтрин разложила для меня диван. Мне нравится. Запах странный, но он мягкий и теплый.

— Хорошо. Сейчас ты пойдешь спать?

— Да.

— Где котенок?

— Дядя Дэйв отнес его на кухню.

— Ясно. Что происходит теперь?

— Я просто лежу, слушаю сверчков. Мяукает котенок. Ой, здесь кто-то есть. Это дядя Дэйв. Он пытается залезть ко мне в кровать. Толкает меня.

— Он собирается спать с тобой?

— Похоже, что так. Но здесь и так слишком тесно. Он толкает меня на спинку дивана. Обхватывает меня своими руками. Он трогает меня! «Нет, дядя Дэйв! Не делай этого!» Он засунул свою руку в мою пижаму. Щупает мою штуку. «Дядя, Дэйв! Пожалуйста, не надо. Я расскажу!»

— Что он на это ответил?

Пятилетний Роберт заплакал:

— Он сказал, что если я это сделаю, он убьет моего котенка.

— Все в порядке, Робин. Он уже закончил. Вернулся наверх. Передохни немного.

Он продолжал рыдать, пока не перешел к тихому хныканью.

— Ладно, Робин, теперь прошла одна неделя, и ты ложишься на диван. Что ты чувствуешь?

— Я очень боюсь. Он спускается вниз. Я знаю, он спускается. Я не могу спать. Я так напуган.

— Где твой котенок?

— О, он убил его. Убил. Я думаю, он и меня собирается убить, — его трясло. — «Пожалуйста, дядя Дэйв, пожалуйста. Господи помилуй, не делай этого сегодня!»

— Он ложится на диван?

— Нет. Он стягивает с меня одеяло. Я держу его, но он слишком силен. Теперь он снимает свою пижаму. Не хочу этого видеть. Я иду спать, — он крепко закрыл глаза.

— Робин? Ты спишь? Робин?

Его глаза снова открылись. Но выражение страха исчезло, заменив его ненавистью. Сильной, жгучей ненавистью. Все его мускулы напряглись. Он ничего не сказал.

— Роб?

— Нет, — ответил он сквозь зубы.

— Кто ты?

Он зашаркал ногами.

— Гарри.

Я был ошеломлен. Не потому, что появилось еще одно альтер эго, а потому, что сразу понял, каким дураком я был, не подумав, что могли быть и другие, о ком я до сих пор не знал, возможно, наблюдающие и слушающие все случившееся.

29
{"b":"849997","o":1}