Поспешный вывод, конечно. Меня словно кипятком окатывает от последующего шального взгляда на мою грудь. И даже спиной продолжаю чувствовать его жар. Уже покалыванием на ягодицах. Моё откровенно нервозное отступление напоминает побег. Ну и ладно. Не надо смотреть так… Так!

— Готова? — спрашивает Стас, когда я возвращаюсь полностью одетая и благоухающая фруктовым гелем для душа.

— Смотря к чему. Куда мы идём? — уточняю на всякий случай.

— В ресторан, — беззаботно усмехается он. Я с упавшим сердцем оглядываю своё бессменное платье из пёстрого сатина. — Ася… Ты красавица, знаешь?

Ремарка, вызванная, скорее всего, моей растерянностью, не добавляет оптимизма. Но его компенсируют сияющие глаза Стаса и благодарность за такие необходимые пару часов сна, которые он уступил мне в ущерб своим интересам.

— Спасибо, — вымучено улыбаюсь, заранее предвидя ещё то испытание. Ну лохмотья же, как ни глянь, в то время как Королёв ослепителен в своих простых брюках и белой рубашке.

— Ты когда-нибудь ужинала в полной темноте? — вопрос в придачу к недоумению вызывает ещё и необъяснимую опаску. О чём это Стас?

— Заточить припрятанный пряник под одеялом — считается?

Комнату заполняет его глубокий тихий смех.

— Идём. Нас ждёт незабываемый ужин.

Короткая поездка в такси кажется вечностью. Стас молча курит одну сигарету за другой, а я нервничаю всё больше, с каждым проеханным метром. Напряжение растёт, накручивается и достигает пика, когда машина притормаживает в тихом местечке, недалеко от центра.

Ресторан на вид не пафосный, но явно не из самых дешёвых. И ведь не спросишь, зачем нужно было так тратиться. Обидится.

Ладно, не маленький. Сам придумал, самому и разруливать.

Пока я потерянно рассматриваю сверкающий огнями фасад здания, Королёв обходит машину, галантно открывает дверь и взглядом поднимает меня с сидения.

Стараюсь видом не выдать своего смятения. За мной никогда так не ухаживали. Были ромашки, кафешки, мороженое, но это совсем другой эмоциональный уровень отдачи.

Прислушиваюсь к себе, пытаясь определить, что меня так сильно смущает. Тот факт, что я поощряю чувства Стаса? Так они в нас уже есть, вне зависимости от нашего желания.

Стесняюсь неподходящего платья? Уже не уверена. Стас так смотрел, когда я вышла, что по глазам читалось — сногсшибательно.

Может, неловкость за свои манеры? Вот тут, конечно, беда. Не представляю, как буду вести себя непринуждённо тет-а-тет. Там же наверняка опять будет куча приборов, а он как ястреб ловит каждый мой жест. Хуже собственного стеснения только то чувство, когда стесняются тебя.

Внутри ресторана нас встречает официант. Провожает к входу в зал, отгороженный серией тяжёлых занавесок. Зачем-то убирает в сейф мою сумку и наши мобильные телефоны, а затем предлагает выбрать одно из двух меню-сюрпризов.

Напряжение мешает оценить красоту интерьера. Ни одной детали не отпечатывается в мозгу — всё сливается. Я не просто нервничаю, у меня предательски трясутся коленки. Буквы в протянутом меню безбожно пляшут, упорно не желая складываться в слова.

— Первое мясное, второе — морепродукты, — тихо подсказывает Стас, подбадривая меня мягким прикосновением к талии.

— Пусть будет первое, — рассредоточено улыбаюсь, чувствуя, как от скольжения его пальцев по пояснице пол под ногами качает и становится душно.

Кто-нибудь, включите уже кондиционер!

Благо нас без заминки приглашают пройти дальше. И вот тут, если ты в детстве боялась темноты, самое время сорваться в истерику. Время здесь словно замерло. Темень — хоть глаз выколи. Я в полном ступоре встаю как вкопанная. Просто не могу заставить себя сделать шаг, хотя нас судя по звукам сопровождает к месту кто-то из персонала.

Королёв сразу же сжимает в пальцах мою руку. Без подтекста. Просто уверенно. Удивительно, но это работает. Молча с колотящимся сердцем шагаю следом за ним. Ощущение такое, будто иду за непробиваемым щитом. Непередаваемое и очень правильное чувство.

— Боишься? — спрашивает Стас, после того как нам помогли усесться за столик. Его голос звучит совсем рядом, над левым плечом.

Я почему-то думала, что он сядет напротив.

— Скорее растеряна, — признаюсь, опасливо шаря руками над столом. — С ума сойти… Где тут вилка, где ложка… О, салфетку, кажется, нащупала. Или нет… Чёрт, это скатерть! — прыскаю, не сдержав смех.

Дезориентация заставляет нервничать, зато собственная неотёсанность практически не ощущается. Неожиданный и приятный бонус. Насколько же всё проще, когда никто ничего не видит.

— Думаю, даже если ты воспользуешься скатертью, никто не заметит, — заговорщицки выдыхает Стас мне на ухо. Словно мысли читает. — Официанты здесь незрячие. Да, кстати, есть можешь как тебе удобно: приборами, руками, хоть прямо ртом с тарелки. Это будет наша общая шалость.

— Меня больше волнует то, как здесь пить, — признаюсь, щупая бокалы. Снова пустой! — Где-то, если верить словам проводника, должен стоять стакан с водой.

— Сейчас найду.

Зал, наверное, не очень большой, а столики уединённые. В темноте слышно, как мы громко дышим. Его близость сейчас не то что волнует, а выворачивает нервами наизнанку. От Королёва исходит такая бешеная энергетика, такой яростный драйв, что моё тело реагирует даже на неуловимое движение воздуха, когда он тянется к середине стола.

— В горле от впечатлений пересохло, — оправдываюсь зачем-то.

Ловлю его эмоции как радар.

Чувствую, как выдыхает отрывисто, будто сбивается с нормального ритма. Как вздрагивает, задевая коленом мою ногу, прежде чем уже осознанно прижаться теснее.

Интересно, перевозбуждён или нервничает?

— Так и должно быть.

— А ты коварный, — вздыхаю куда-то ему в волосы.

— Тебе же нравится? — хрипло растягивает он каждое слово.

Стас произносит это так, словно спрашивает о наших соприкоснувшихся под столом ногах. Но не напрямик. И что-то в этом полунамёке заводит, побуждая расслабиться и подхватить ненавязчивый флирт.

— Я не против, — непроизвольно начинаю отзеркаливать его интонации.

— Кажется, нашёл.

Он передаёт мне воду, а я убито смеюсь, стукнувшись зубами о стекло.

— Кошмар. У меня не получается.

— Позволь, — Стас осторожно отбирает у меня стакан. Соприкосновение пальцев обрывает мой смех коротким выдохом. Ощущение в десятки раз острее, чем когда-либо. Будто, минуя кожу, прямиком внутрь проникает и запускает сердце затяжным ритмом. — Повернись лицом ко мне.

Послушно делаю, как он просит. В нос ударяет запах мужских духов. Сходит на меня лавиной — одновременно сухой и сладкий. Знакомый и в то же время щекочущий рецепторы новыми гранями. Я шумно сглатываю. А затем его рука мягко поднимает мой подбородок.

Влажные, жёсткие губы касаются моих. В рот врывается вода. Это прикосновение в сотни раз интимнее любого поцелуя — слаще трепета в груди, громче гула в ушах.

Удивлённо и совершенно без толку распахиваю глаза. Нас хватает на один мой глоток. Второй делаем одновременно. На третий пьём уже друг друга. Язык по языку. Так мягко-мягко… неторопливо… Смакуя каждый тягучий толчок.

Внутри будто вспышка взрывается. Воображение высвечивает всё, вплоть до узора на подушечках пальцев, удерживающих мои скулы.

Буквально пара секунд и он немного отстраняется. Дыхание частое, громкое смешивается, обжигает нервы горячим вихрем. Раскрытой ладонью чувствую, как под рубашкой неровно колотится его сердце.

— Так почему именно в темноте, Стас?

— На свету внимание рассеивается. Я выторговал слишком мало времени. А это самый быстрый способ сказать тебе о главном.

А мне не нужно говорить о главном. Я не дурочка, всё понимаю. Вижу, какими глазами он на меня смотрит, как ловит взглядом каждое моё движение. Помимо банального мужского интереса, там есть участие, забота, восхищение. И мне так невыносимо жаль. Так грустно становится от мысли, что нет ну ни одного варианта задержаться с ним рядом. Страх разрушит наши чувства, отравит слова и не оставит даже доброй памяти.