– Я решил, что так они не решаться перелезать к нам, – ухмыляющийся Фил подлетел ко мне. И усилив магией голос, крикнул, – «Ветреный» к оружию!

На корабле началась свалка, бойцы, переброшенные заранее, так и остались под моим пологом, впрочем, как и я. Поэтому большинство местных матросов, бывших на палубе, помахавшись с весьма условным противником, вскоре оказались в море.

– Вообще-то это была моя фраза, – запоздало укорил Шон Фила, но тот не слышал, он, паря над рубкой ловил бандитов ментальным щупом и заставлял их связывать друг друга да усаживаться ровными рядами. Я же металась туда-сюда, прикрывая мужчин, которых не успела спрятать под пологом. – Где капитан? – мужчина не моей мечты искал меня в воздухе взглядом, но увидеть никак не мог.

– Прыгай, подброшу, – подлетела я, подбив его под мягкое место древком метлы. – Я в азарте совсем про него забыла!

И это весьма зря, Эфенера не оказалось на мостике, пойманный за горло помощник пробормотал что-то вроде: «Конец вам, шерпово отродье», и засунув себе в рот какой-то корешок, скоропалительно скончался.

– Вот же… Это не к добру, – Шон огляделся по сторонам, но ничего здесь не могло сказать, куда отправился капитан.

– Как думаешь, куда он делся? – я закрыла глаза и попробовала прислушаться к мыслям людей на корабле. – Слишком много народу, я его не слышу.

– Либо в своей каюте, либо убивает пленников, либо… Фиона, я тебя вижу.

– А я вижу наш корабль! И я знаю почему! – я в ужасе смотрела по сторонам, пытаясь по нитям стихий определить, откуда действует «око правды». – Вот только откуда у работорговца изобретение иллирийских магов, мне интересно? О, нашла, – я не успела даже дернуться, как Шон оказался у меня за спиной.

– Гони!

По нити я почти мгновенно долетела до двери, у которой стоял крупный, усатый мужчина, который благодаря загару мог вполне без заклинаний ночью затеряться в темноте. Он ухмыльнулся, посмотрев на Шона, спрыгнувшего с метлы и доставшего меч.

– А я-то думал, что ты так и будешь прятаться за женщиной, морской ты чигурдык.

– Дядь, ты бы игрушечку отдал, – ласково сказала я, подлетев ближе, и чуть не пропустила момент, когда в меня полетел какой-то металлический кругляш. Увернувшись, я запустила в него с десяток водяных стрел, заморозив их в полете. Но цели достигли только две, причем одна врезалась в туловище и отлетела, под рубахой у гада оказалось что-то непробиваемое. А вот вторая оставила отчетливый красный след на его щеке.

– Какую игрушечку, милая? – ощерился он и снова швырнул свое странное оружие, только уже с двух рук. И вот Шон, в отличие от меня от метательного диска не увернулся. – Что, боишься использовать огонь, змея? Ведь там внизу люди… Есть у вас, стражей, одна слабость, вы испытываете муки совести за сопутствующие потери, и порой даже убить отъявленного мерзавца для вас проблема, – рассмеялся он. – А пока ты думаешь, как эту проблему решить с наименьшими потерями, твой дружок останется без корабля.

– Шон, они будут стрелять по Ветренному! – в ужасе прошептала я.

– Эфенер, это глупость, ты потопишь всех!

– Какой ужас, – хохот капитана «Карагезгина» стал зловещим. – Первыми сдохнут те, кто в трюме и сладко спят.

– Обойдешься, – я со злостью швырнула в него самое страшное заклинание, которое знала. Трупный ветер был доступен только сильным некромантам, и считалось, что спастись от него невозможно. За всю историю, что известно это заклинание, только однажды человек, подвергшийся ему, выжил. Первая жена нашего с Филом отца смогла спасти магистра Соренсена, что бросился наперекор «ветру». Вот только Эфенеру никто не поможет.

Но стоило голове капитана, корчившегося от боли, коснуться палубы, как раздался взрыв.

Взрывной волной меня перекинуло через умирающего и впечатало в дверь. Вернее в Шона, который извернулся и смягчил удар. Ни замок, ни петли подобного обращения не выдержали и вскоре мы вместе с деревянным полотнищем рухнули в каюту капитана. Звон в ушах мешал сориентироваться и стихийные нити красочным клубком мелькали перед глазами, не давая ни встать, ни определить, где же Эфенер спрятал «око».

– И вот зачем ты полез, а? – прокряхтела я, вставая с Шона и подавая ему руку.

– Вбитые в голову с детства установки, – усмехнулся он и руку принял, отбросив условности в сторону. – Что женщина за себя постоять не может, леди тем более.

– Ну так я страж, а не леди… Ой, ладно. Леди, конечно, но скорее по рождению, чем по призванию. Что стоишь, помогай искать, – я, пошатываясь, начала шариться по достаточно скромному скарбу капитана «Карагезгина».

– Так что искать-то?

– Предмет, точно с камнем, он сбивает настройки всех заклинаний связанных с воздействием на зрение: отводы глаз, пологи невидимости, иллюзии.

– И как я должен понять, что это нужный камушек? – Шон вытащил из-под кровати сундук, в котором было несколько ларцов с минералами. – Тут их тьма.

Я вытрясла все их содержимое на кровать, и принялась каждый ощупывать, периодически закрывая глаза. К сожалению, пришлось прибегать детской уловке, чтобы вернуть себе возможность видеть сокрытое от глаз простых людей.

Капитан оказался вполне состоятельным человеком, если судить по количеству хранимых им артефактов. Тут был и агат с клеймом от ментального воздействия, и голубой берил со знаком водной стихии, видимо должен определять глубину или помогать при сильных течениях, и жемчуг с топазом с целительскими зарядами, и много чего еще интересного, что я бы с радостью экспроприировала. Но тут как получится, если Шон поделится, ведь официально это его «морской налог», даже если условно относится к нашим уликам.

– Вот это, – мне в руку выкатился шарик из прозрачнейшего, как слеза, кварца, в котором раскрылся трилистник из берилла. Я сложила листочки и накинула себя пологом. – Меня видно?

– Нет… Здесь все – артефакты? – глаза у мужчины округлились. – Видимо, выгодно быть работорговцем.

– Выгодно, но смертельно опасно, – вздохнула я.

– Как и их преследование для нас. Мой корабль! – вдруг вспомнил Шон, как мы оказались в каюте.

– Нужно посмотреть, – вынырнула я из невидимости, и запрыгнула на метлу. – Ты летишь?

– После этого плавания месяц по земле ходить буду, – выдал он, но быстро занял место позади меня. И мы со свистом вылетели из каюты.

Тем временем на палубе шел ожесточенный бой, парни, потерявшие ненадолго преимущество, поняли это не сразу, и некоторые успели пострадать. Кто-то из противников перебрался, на ставшим видимым, «Ветреный», теперь оттуда тоже доносился лязг метала и короткие выстрелы пистолей.

Ближний бок нашего корабля был раскурочен, и хоть удар внушительной силы пришелся выше ватерлинии, повреждения расходились в разные стороны на такой радиус, что трещина уходила под воду.

– Сколько у нас есть времени? – я, растерявшись, обернулась к Шону, который, увидев течь, от злости немного сжал мои плечи.

– Нужно оценить пробоину изнутри, – я вняла его словам мгновенно и повернула метлу в сторону люка на нижние уровни «Ветреного». – Слушай, а этого гаденыша морского поднять можно? У меня руки чешутся его повторно прибить!

– Трупный ветер не оставит он него ни следа, так что призвать еще может быть получится, а вот поднять – нет, потому что просто нечего поднимать, – мы пролетели рядом с дерущимся боцманом, и Шон приложил его противника по голове.

– Капитан, у нас повреждение! – тут же отчитался Матчет, отправляя еще одного нападающего за борт.

– Знаю, мы туда, – уже из нижнего коридора крикнул ему Шон. – Шерп, вода быстро прибывает. Ты что-нибудь можешь сделать?

– Задержать воду? Да, но починить корабль, вряд ли. Только дать нам время, чтобы добить работорговцев и перенести свой скарб на их корабль, – выдохнула я, понимая, что мне нужно сначала увидеть саму щель, через которую вода попадает на корабль, а значит, придется нырять. – Нам придется искупаться. Ты хорошо плаваешь?