— Если бы речь шла о том, прежнем, Андреа, я бы боролась до последнего, чтоб только удержать его. Но это совсем другой человек! Он не помнит ничего из нашего счастливого прошлого, которое мне так дорого.

— Он не помнит прошлого? Согласна! Тогда ты должна создать для него будущее! — не уступала Чинция. — Я бы на твоём месте… непременно попыталась его соблазнить, как это сделала канадка. Я бы стала для него незаменимой!

— Да пойми ты: он меня не любит!

— Любовь могла бы возникнуть снова, как возникла в первый раз. Вся беда в том, что у тебя слишком благородное сердце. Тебе надо приносить себя в жертву. По отношению к другим это всё очень хорошо, но по отношению к тебе самой — несправедливо!

— Чинция, прости, давай не будем больше об этом говорить! Если бы ты, хоть день прожила с Андреа под одной крышей в качестве навязанной ему жены, тебе всё было бы понятно.

Придя домой, Эдера увидела там отца и Клаудию.

— А где Андреа? — спросила она встревоженно.

— Наверху. Укладывает спать Лало, — ответил Валерио. — Эдера, мы дожидались тебя, чтобы поговорить. Я знаю, чем закончилась твоя встреча с Бетси… Она была у Клаудии… Завтра мы должны были встретиться с Бетси, но она попросила, чтобы я разрешил ей повидаться с Андреа. У меня в офисе.

— Тебя интересует мое мнение? — усталым голосом произнесла Эдера. — Я не возражаю.

— Эдера, если ты допустишь, чтобы Андреа встретился с Бетси, — огорчился Валерио, — ты потеряешь его навсегда. Неужели тебе это непонятно?

— Я его уже потеряла.

На объяснение с Андреа у Эдеры уже не осталось сил. Не заглянув даже к сыну, она добралась до своей кровати и упала на неё ничком…

— Эдера, — услышала она через какое-то время, — к тебе можно войти?

— Входи.

— Мне надо с тобой поговорить, — от волнения голос Андреа дрожал. — Бетси в Риме и хочет меня видеть.

— Я знаю, — устало ответила Эдера.

— Ты… не обидишься, если я пойду к ней?

— Нет. Я думаю, тебе вообще надо вернуться к Бетси.

— Эдера! — не поверил услышанному Андреа.

— С нею ты будешь счастлив. А со мной ты чувствуешь себя пленником.

— Нет, это не так… Мне очень жаль… Я не хочу причинять тебе боль…

— Андреа, не надо больше ничего говорить. Я очень устала. Прости меня.

Едва войдя в кабинет и увидя Бетси, Андреа бросился к ней:

— Бетси! Бетси, дорогая!

Она попыталась было увернуться от поцелуя, но это оказалось выше её сил.

— Андреа! — Бетси прижала его к груди, и так, тесно прижавшись друг к другу, они стояли несколько минут.

Андреа не скрывал своей радости от встречи, но когда узнал, что Бетси приехала не специально к нему, а на конгресс, огорчился и мгновенно замкнулся.

— Андреа, не обижайся, — уговаривала его Бетси. — Ведь я люблю тебя, по-прежнему люблю.

— Да? Правда? — глаза Андреа вновь засияли. — А я уж думал… Ты не отвечала на письма… Но это теперь неважно! Знаешь, Эдера готова отказаться от меня. Я свободен, ты это понимаешь?! Я могу вернуться с тобой в Канаду!.. Бетси, почему ты молчишь?.. Да, Эдера удивительная девушка, и я к ней очень хорошо отношусь. Но я не люблю её. Мне нужна только ты! Я люблю тебя!

— Андреа, милый, — Бетси с трудом произносила каждое слово. — Ты не можешь так распорядиться судьбой нескольких человек…

— Что ты хочешь сказать? — спросил Андреа, боясь услышать ответ.

— То, что было между нами, — прекрасно! — решительно начала Бетси. — Я никогда этого не забуду. Я любила тебя всем сердцем… Но потом, когда узнала о твоей семье, о сыне, что-то начало меняться.

— Ты боишься прямо сказать, что больше не любишь меня? — в глазах Андреа появились слёзы.

— Нет, я люблю тебя, — с болью произнесла Бетси. — Но волшебство и очарование наших отношений… исчезли. Их не вернуть. И я не хочу разрушать самое прекрасное воспоминание из всей моей жизни.

— А я? Обо мне ты не думаешь? — Андреа не скрывал своего горя и обиды.

— Андреа, послушай меня! Это сейчас я тебе необходима. Но когда ты обретёшь себя…

— Я уже не верю, что это может произойти.

— А я верю! И ты будешь благодарен мне за то, что я сказала тебе сегодня. Прощай, мой дорогой. Прощай…

Бетси, не оглядываясь, вышла из кабинета и бросилась к Клаудии.

— Прошу тебя, уйдём в какую-нибудь комнату! Он не должен видеть моих слёз…

— Бетси не хочет меня знать, — сказал Андреа Эдере, когда она вернулась с работы.

— Андреа, не будем об этом говорить, — попыталась успокоить его Эдера. — Мне уже всё известно.

— Конечно, жить с таким беспомощным человеком, как я, не слишком приятно, — продолжил Андреа. Она это, наконец, поняла. А ты, наверно, пришла к такому выводу ещё раньше?

— Нет, это уже слишком! — рассердилась Эдера. — Перестань говорить глупости! Мы с Бетси вели себя так, потому что хотели видеть тебя счастливым. Мы обе любим тебя, и потому готовы на всё ради твоего блага.

— Прости. Мне показалось, я тебе больше не нужен.

— Андреа! Я дала тебе возможность решать самому. Ты и сейчас ещё можешь сделать выбор… Я не стану удерживать тебя насильно. Но я люблю тебя! Для меня неважно, что ты не воспринимаешь меня как жену. Было бы достаточно, чтобы ты видел во мне друга. Тогда бы я смогла тебе помочь.

— Но я тоже люблю тебя, ты это знаешь…

— Ладно, не говори больше ничего. Пойдём лучше к нашему сыну.

Поздним вечером домой к Клаудии приехала Леона.

— Ты? — изумилась Клаудия, открыв дверь. — Уже полночь! Почему ты не в клинике?

— Там достаточно свободный режим. А к тебе я приходила раньше, но на мой звонок никто не ответил.

— Да, я вернулась не так давно. У тебя что-то случилось?

— Ничего особенного. Просто близится Рождество, а мне так одиноко. Я знаю, ты имеешь влияние на Валерио. Попроси его, чтобы он разрешил мне побыть в сочельник с моим сыном, с внуком. Словом, с моей семьёй… Скажи, что я приму любые его условия.

— Ладно, я поговорю с ним.

— Может, ты и Эдеру попросишь? — робко произнесла Леона. — Она добрая… Она поймёт.

— Леона, я сделаю всё от меня зависящее, но ты должна пообещать мне, что пойдёшь туда с чистой душой и не станешь портить этим людям праздник.

— Клаудия, неужели ты думаешь, что это изматывающее одиночество меня ничему не научило? — укоризненно спросила Леона.

— Я надеюсь, — строго сказала Клаудия.

Рождество было решено праздновать в загородном доме Эдеры и Андреа. Матильда приехала туда заранее, чтобы приготовить ужин. Из гостей предполагались Казираги и Чинция с Манфредом. Манетти и Клаудия, также получившие приглашение, сказали, что хотели бы провести рождественскую ночь в семейном кругу: Клаудия — с родителями, а Манетти — с Лючией и Дженнарино.

О Леоне вопрос на семейном совете стоял особо. Матильда категорически возражала против появления «послихи» в этом доме, Эдера говорила, что попросту боится её, Андреа, отнюдь не соскучившийся по матери, готов был согласиться с любым решением семьи, и лишь Валерио уговаривал всех дать несчастной женщине ещё один шанс. В результате его мнение и взяло верх.

Перед самым приходом гостей Андреа, пожаловавшись на головную боль, удалился в свою комнату, но Матильда вытащила его оттуда чуть ли не за уши:

— Меня совершенно не интересует, что ты уже вырос, женился и стал отцом. Мне ничего не стоит об этом забыть, невоспитанный, скверный мальчишка!

— Матильда, у меня, в самом деле, сильно болит голова…

— Прими таблетку!

— Принял! Но мне надо немного побыть одному. Позже я присоединюсь к вам, не волнуйся.

— Нет, дорогой! Ты проведёшь этот сочельник вместе с женой, сыном и со всеми остальными. А потом можешь катиться к дьяволу!.. Иди, встречай гостей.

Настроение Андреа сразу же улучшилось, когда он увидел маленькую Эдерину.

— Ох, моя любовь приехала! Ну-ка, ну-ка, покажи, как ты топаешь ножками! Дай твою щёчку, я её поцелую. Ты уже видела Лало? Не забыла его? Пойдём, я покажу тебе ёлку. Лало, иди к папе на руки, будем все вместе играть возле ёлки.