— Я знаю, что ты хочешь найти Тринити так же сильно, как и я.

— Сильнее.

Ее рот наполнился слюной, когда он прожевал и проглотил, и Лилика облизнула губы.

Он наколол еще один на вилку и дрожащей рукой… она его ослабила? Или желание сыграло свою роль?.. предложил ей. Лилика хотела отказаться. «Я ничего от тебя не приму!» Но желудок скрутило от голода. Девин особо не кормил ее, держа в ослабленном состоянии.

Не в силах устоять перед вкусным блюдом, она взяла прибор, проглотила кусочек, затем двинулась вперед и схватила тарелку, чтобы доесть остатки блинчмков.

— Понравился вкус? — спросил Даллас, явно стараясь не ухмыляться.

Раздраженная своей демонстрацией слабости, она небрежно пожала плечами.

— Бывало и получше.

«В мечтах».

Он рассмеялся… а затем начал медленно к ней приближаться, сокращая и так небольшую дистанцию между ними. Впервые за свою жизнь Лилика обнаружила, что отступает, не зная, как действовать дальше, но понимая, что ей нужно пространство для ясности мыслей.

Вскоре ее спина ударилась о край разделочного стола, прекратив отступление. Даллас остановился ровно настолько, чтобы поднять нож, который она уронила.

Лилика вздернула подбородок.

— Давай. Порежь меня.

— Зачем? Ты жаждешь боли?

После всего, что она уже пережила за свое короткое существование?

— Никогда.

— Тогда зачем мне тебя резать?

— Чтобы помучить, конечно.

Зачем еще?

— С тобой… с нами… пытки не обсуждаются.

— Нет никаких нас. — Лилика бросила взгляд на единственное эркерное окно в кухне, где в центре стоял круглый стол. — И нет никаких обсуждений.

Он тихо усмехнулся.

— Давай обсудим, чтобы ты оказалась на столе. Ты съела мой завтрак, поэтому должна мне другой.

Пока она таращилась на него, Даллас шагнул ближе, окутывая свой силой. Его полное отсутствие страха… ну, с ней что-то случилось. Сила выросла, кровь в венах кипела. Покалывание пришло изнутри, прокатилось по коже и сконцентрировалось в татуировках. Темных, блестящих отметинах, которые были у нее с рождения. Они тянулись по ее лбу, вокруг глаз, по бокам, а также вокруг талии и вниз по ногам.

Лилика ахнула. Впервые в жизни она их почувствовала, до этого всегда считала их чисто декоративными. Теперь она задавалась вопросом… реагировала так ее часть от иных на его часть от иных?

— Восхитительно, — прохрипел он зачарованно.

Дрожь заставила ее покачнуться.

— Что ты со мной делаешь?

— Надеюсь, то же самое, что ты делаешь со мной.

Ей так сильно хотелось прижаться к нему, потереться.

«Сопротивляйся!»

— Я готов заключить с тобой сделку, Лилика.

Ее имя на его губах… она задрожала, накалившись до тысячи градусов, но смогла сказать:

— У тебя нет ничего, что я хочу.

Благополучие ее сестры важнее всего. Так всегда было, и так всегда будет.

Даллас улыбнулся медленно и лениво.

— Возможно, у меня нет того, что ты хочешь, милая, но есть то, что тебе нужно.

С того момента как Даллас ощутил Лилику на кухне, он боролся с темными, животными порывами. Он никогда не желала женщину так, как желал ее, поэтому эти чувства явно ненастоящие.

Но. О, как же он ненавидел это дурацкое слово. Те несколько минут с ней, те поддразнивания оказались более занимательными, чем… абсолютно все. И гораздо более возбуждающими. В какой-то момент узоры на ее коже засветились мягким янтарным цветом, и он едва не кончил прямо в штаны, желание коснуться ее… войти в нее… казалось почти непреодолимым.

Все в ней кричало о СЕКСЕ. Соблазнительная. Естественная. Кокетливая. Сексуальная. От ее голоса и аромата до движений, которые говорили, что она создала только для удовольствия. Создана только для Далласа.

Эту концепцию его разум искренне отвергал.

— Ты знаешь, что мне нужно? — спросила она с придыханием, которое добавилось к хрипотце в ее голосе.

Каждое слово разжигало пламя внутри.

«Не опускай руку вниз, чтобы поправить вновь возбужденный член. Не. Опускай». Ее эффект на него… скорее всего, это сила, все еще бурлящая внутри нее. Несмотря на наркотик, который ей ввел Девин, волны силы прокатывались под поверхностью кожи. Далласу, наверное, стоит дать ей вторую дозу, просто на всякий случай. Ее намерения по отношению к нему явно недобрые.

Но его намерения по отношению к ней тоже недобрые.

Он швырнул нож, которым она пользовалась, через всю комнату, вонзив кончик в стену. Затем положил ладони на бока Лилики.

— Я могу придумать сразу три вещи, которые тебе нужны, — сказал Даллас.

— Ну. Давай послушаем.

— Порка, объятия и жесткий хороший секс.

Ее глаза… ее темные бесконечные глаза… расширились.

Пока она спала, он решил, что парень, которому не нравится лгать, приложит все усилия и убедит ее, что стремится спасти Тринити. Тогда Лилика сделает одно из двух: приведет Далласа к Тринити или убедит Тринити прийти к нему. В любом случае он без колебаний застрелит королеву Шонов. Его видение станет явью.

«Мне следует похлопать себя по спине сейчас или позже?»

Она задрожала, положив ладони ему на грудь. Даллас ожидал точка. Вместо этого она вцепилась в ткань его рубашки и спросила:

— Ты хочешь меня обнять?

Ее зацепил это вариант? Ну, ну. Почему бы и нет? Это желание потрясло и его. Утешение не входило в его специальность. Случайный секс? Да. Отлично проведенное время? Детка, приготовься. Он отдавал больше, чем получал.

Но было что-то запоминающееся в этой конкретной женщине. Ее глаза были не просто бесконечными, они служили окном к ранам, которые гноились внутри. Ранам, которые она не могла скрыть. Не от него.

Его аркадианская сторона видела гораздо больше, чем принимала во внимание его человеческая сторона.

Что вызвало эти раны? Какое у нее было детство? Как родственница Тринити, она должна быть тоже пациенткой И.Т.И, а не сотрудником.

Он улыбнулся, надеясь ее очаровать.

— Я хочу обнять тебя обнаженную.

Желание промелькнуло в ее глазах, только разжигая его неуемную похоть. Она тоже его хотела. Хотела также сильно. Химия была налицо… и взрывоопасность.

— Порка тоже голышом? — спросила она, затаив дыхание.

— Конечно.

— Так… ты действительно думаешь, что мне нужен трах, трах и еще раз трах.

Грязные слова на губах этой порнозвезды…

«Это должно быть незаконно».

— Именно, — подтвердил Даллас.

Сотрясаемая дрожью, она прижалась к нему… к его пульсирующему члену… и облизнула губы.

Он подавил стон.

— Ты хочешь переспать со мной, — сказала Лилика, — но ничего обо мне не знаешь.

— Мне не обязательно знать тебя, чтобы хотеть.

Желание начало угасать.

— Если ты не знаешь меня, то и не хочешь. Не настоящую меня. Ты просто жаждешь мое тело.

Его взгляд скользнул по ней.

— Разве меня можно винить? Это тело прекрасно.

«Угасает, угасает».

— Красота увядает. Как и чувства.

Ладно. Очарование на нее не действует. Принято.

— Я наблюдал за тобой с Девином. В какой-то степени я тебя знаю. Ты решительная, одаренная, смертоносная. Ты не пасуешь перед страхом, а преодолеваешь его.

Иии желание вновь разгорелось, вызывая у него чувство, словно он завоевал мир. Но все испарилось в мгновение ока.

— Ты планируешь навредить Тринити, поэтому могу пообещать тебе только одно: тебе не понравится то, что ты обо мне узнаешь.

Идеальная зацепка для его плана. Пора приниматься за работу.

— Что бы ты сделала, если бы я пообещал не причинять ей вреда?

Обещание, которое он мог дать и честно сдержать. Ему не нужно причинять боль женщине, чтобы убить. То есть, когда А.У.Ч. выяснит способ, как от нее избавиться.

Удивление смягчило неземные черты Лилики, но она сохранила свое жесткую позицию.

— Я тебе не верю.

— Кое-что тебе следует знать обо мне. Я никогда не лгу. Переплетение правды и лжи слишком сложный процесс для моего бедного мужского мозга.