— Значит, это совершенно новый мотор… Интересный…

Насколько он был знаком с паровиками, этот двигатель был гораздо перспективнее.

—… Это полдень уже⁈ — вдруг встрепенулся Рафи, услышав гулкой колокольный звон новых городских часов. — Мне же в приют нужно! Вот же она сейчас орать будет…

Как раз сегодня он с Лано должен был прийти к мадам старшей воспитательнице, чтобы занести ей плату за неделю.

Парнишка вскочил на ноги и припустил по улице в сторону приюта. Где-то за пару домов на той улице его должна была ждать сестренка, с которой они заранее об этом условились. Та нередко ходила с хозяйкой их дома за покупками. Вот и сегодня помогала.

— Рафи! — радостно закричала кроха, едва только заметив несущего вприпрыжку парнишку. — Рафи! Смотли, что мне дали! Сосалку! — с улыбкой размахивала она леденцом в виде красного петушка. — Петусок!

Схватил ее и начал подбрасывать в воздух, что всякий раз вызывало бурный взрывы детского хохота.

— Пошли, — взял девочку за ручку и повел ее в сторону высокого крыльца с длинной колоннадой. — Смотри-ка, какие большие мобили, — в паре десятков шагов от крыльца стояли огромные черными паровики, похожие на больших черных зверей. — Я ведь сегодня тоже мобиль видел…

Только кроха его не слушала. Все ее внимание занимал сладкий петушок, которого она именно сейчас с деловым видом обсасывала.

— Мадам старший воспитатель, разрешите войти! — оказавшись возле двери нужного кабинета, Рафи осторожно постучал. Прекрасно знал, что та ненавидела тех, кто врывался к ней без стука. — Добрый день, мадам старший воспитатель! — он поклонился, а вслед за ним сделала книксен и Лана. — Вот, здесь все в полном объеме.

Он протянул ей небольшой бумажный сверток с несколькими бумажками — платой за будущую неделю.

— Хм, Рафи… — та со странным выражением вдруг лица покачала головой. — С сегодняшнего дня плата утроилась. Слишком опасно стало помогать таким, как вы. Деньги мне нужны к завтрашнему дню. Понял?

Рафи угрюмо кивнул. А что ему еще оставалось? Кричать, плакать, топать ногами. Бесполезно. С такими ничего это не срабатывало.

Срочно нужны были деньги.

— А Ланочку оставь. Пусть хотя бы одну ночь с подружками проведет, а то совсем нелюдимая стала. Ланочка, деточка моя, хочешь ведь с другими девочками поиграть? — голос ее вдруг сделался приторно сладким, словно сироп. — Они про тебя как раз говорили. Спрашивали, а где наша Ланочка? Рафи ты сам, как бирюк стал. Лицо кирпичом, смотришь волком. Хоть девочку такой не делай. Она же девочка, а не мальчик.

Признавая ее правоты, он кивнул головой.

— Ладно, — еле-еле выдавил он из себя. — Только завтра я ее обязательно заберу.

-//-//-

Рафи выскочил из здания приюта с выпученными от возбуждения глазами. На лестнице едва уборщицу не снес, отчего в ответ получил проклятья:

— Оглашенный! Куды несешься⁈ Я тебя запомнила…

Но он уже несся по улице, распугивая прохожих. Искаженным лицом так сверкал, что люди сами расступались. После оглядывались и долго смотрели вслед, перешептываясь и перемаргиваясь. Явно принимали его за очередного малолетнего огольца, что-то стащившего и теперь улепетывавшего со всех ног.

-…Здесь направо… Через Сухаревский переулок… — тяжело дыша, бормотал Рафи. — Потом по Неглинной прямо… А там и до территории трёх рукой подать…

Ему срочно нужно было попасть к скваду трёх и своему старому знакомцу Витяну. Только у них он мог раздобыть нужные ему деньги. Никто другой в здравом уме не даст ему такую сумму. Достать ее как-то иначе тоже не получится, ибо не приучен был еще воровать и грабить.

— Здесь где-то, похоже…

Судя по первым заколоченным досками дверям домов и многочисленным табличкам «продается», начался район Марьинки, неофициальной территории уличных сквадов. Если он не ошибался, то южную ее часть, то есть примерно здесь, контролировали именно трёхи. А вот, кстати, и они.

— Смотри-ка, как припустили. Только пятки засверкали, — внутренне усмехнулся Рафи, приметив двух совсем маленьких мальчишек у одного из заброшенных кирпичных зданий. Те, едва увидев его, некоторое время настороженно буравили взглядами, а после рванули что есть силы по куда-то в глубину двора. Явно наблюдатели, так называемые глядачи, которые на границе района высматривали всех подозрительных и сразу же докладывали старшим, в случае появления чужих. — Сейчас, значит, начнется.

Весь подобрался. В правую руку незаметно вложил небольшой кастет. Вдруг, что-то пойдет не так, а ему сейчас никак нельзя пропадать.

— Началось…

Увидев трех подростков постарше на углу того же дома, Рафи сразу же направился к ним, чем явно встревожил их. Похоже, другого они ожидали. Двое сразу же полезли за пазуху вытаскивать то ли молотки, то ли короткие железки. Третий, напротив, сунув руки в карманы, спокойно ждал приближения парня.

— Мамочку потерял, — насмешливо оскалился этот трёха, белобрысый пацан с дерзким бесшабашным взглядом. Такой, не задумываясь, бросится на помощь к другу или в драку против целой толпы врагов.

Рафи тоже ухмыльнулся, решив прободаться взглядами. Без уважения, здесь никто с тобой и разговаривать не будет. Будешь стоять с видом побитой собаки, сразу в ухо зарядят. На этом весь разговор и закончится.

— Нет у меня ни папы, ни мамы. Сирота я, — прекратив первым это своеобразную «дуэль взглядов», проговорил парень. Печаль в голосе он и не думал скрывать. Только совсем дурной не почувствует это застарелую и непреходящую боль. Пусть знает, что он такой же, как и они. — Мне бы с Витяном поговорить.

Трёха в ответ удивленно присвистнул. Явно, в сомнении был. Мол, какого черта такого прилизанному парнишке в чистом и недешевом пиджаке нужно от их товарища? Уж не засланный ли ты, казачок?

— Тебе, пиджачок, чего от Витяна нужно? — оттопырив губу, ответил, наконец, трёха. — Он со всякими не разговаривает

— Со мной будет говорить. Передай, что его Техник хочет видеть… Нет, Тех! — в последний момент Рафи вспомнил, как его называл тот парень. — Важное дело есть…

Парня снова смерили подозрительным взглядом, едва не просканировав его одежду и сумку, что висела на плече. После чего трёха, наконец, решился.

— Жди тута. Но если ты от полисов, то… — парнишка с жутковатой ухмылкой провел пальцем по горлу, намекая на расправу.

И через мгновение уже исчез за дверями одного из заколоченных домов, возле которых остались дежурить его товарищи. Поигрывая железными трубками, они что-то громко обсуждали, пыхтели сигаретами, время от времени начинали ржать.

Когда уже ожидание стало затягиваться, Витян появился. Вышел из того же дома и во все горло радостно закричал:

— Бля, Тех! Вот это сюрприз! Ты какими судьбами в наших краях?

Улыбающийся во весь рот, парень шел развязной походкой. Размахивал руками. Из под расстегнутой белоснежной олимпийки на всеобщее обозрение торчала кобура с пистолетом. Чувствовалось, что Витян неслабо «поднялся» в иерархии сквада.

Рафи тоже изобразил улыбку, хотя получилось не очень. И это не скрылось от глаз трёхи.

— Ты чего, братан? Хмурной весь, — трёха крепко сжал руку парня, заглядывая ему в глаза. — Че случилось? Наехал кто? Скажи. Я разберусь. Может по кумполу кому нужно настучать или подрезать что-нибудь? Для Теха все сделаем.

— Не-е, — вздохнул Рафи, взмахивая рукой.

Нет, трёхи здесь не помогут. Хотя, неплохо было бы, разберись они с его проблемой. Встретили бы где-нибудь старшую воспитательницу и хорошенько припугнули, чтобы сильно не наглела. Можно было и ее дорогой мобиль превратить в хлам.

К сожалению, это не их уровень. К имперскому приюту просто так не подойдешь. Статус подразумевал, что все его сотрудники относились к касте государственных служащих, за нападение на которых можно было и высшую меру наказания схлопотать.

— Я заказ принес. Вот, — Рафи вытащил из сумки сверток с очередным пистолетом, который пришлось едва не из хлама собирать. — Пришлось, конечно, помучиться. Часть деталей там, вообще, никакая была. Но осечки могут быть. На каждые три — четыре десятка выстрелов одна осечка точно будет.