Сергей забрал меня из больницы ранним утром. Это был понедельник, начало новой недели. На улице уже стоял ноябрь месяц, с неба срывались редкие снежинки, но, едва касаясь мокрой земли, тут же таяли. Уже похолодало настолько, что осенняя куртка, подаренная Сергеем, не спасала. Утешало лишь то, что мы передвигались на автомобиле: в машине работал кондиционер, и я временами расстегивала куртку.

– Куда мы едем?

Я смотрела на дорогу и не понимала, куда машина движется: улицы незнакомые. Кемерово большой город, с многочисленными районами и новыми постройками.

– Едем в ЗАГС, писать заявление. Я взял все документы, забрал все вещи из больницы. Твоя Инна Маратовна выступала как ненормальная, но она еще слишком молодая, чтобы меня понять. Мы подадим заявление, нам назначат дату росписи и… все. Сидим и ждем. Готовимся к свадьбе, к рождению ребенка и привыкаем друг к другу. Вот и все.

– Понятно.

– Я смотрю, тебе это не очень интересно. Понимаю. Я тоже не люблю бюрократию.

– Я просто думаю, что нас ждет дальше.

– Все хорошо. Выкинь всякую ерунду из головы. Мы будем жить, как и все семьи в нашей стране. Даже лучше!.. Так что, расслабься. Нас ждет самый счастливый период в жизни.

Я скептически отнеслась к его словам, но спорить не стала.

Мы подъехали к одноэтажному зданию со светло-коричневой отделкой. Поверх дверей висела красивая вывеска “ЗАГС”. На входе стояли обычные металлические двери с серебристой ручкой – такие есть во всех городах. Мы вышли из машины и поднялись по ступенькам наверх. Сергей пропустил меня вперед. Внутри было просторно и свободно: ни одной живой души. Царила тишина, нарушаемая лишь нашими шагами.

Нас встретила женщина пятидесяти лет, с короткой прической, в очках. Она была полноватая, и щеголяла в просторном темном платье. Ее кабинет украшали цветы в высоких горшках – громадные зеленые листья свисали над блестящим от чистоты линолеумом. Мне стало даже неловко: мы пришли с улицы, где царила сплошная грязь и растаявший снег, натоптали, оставляя следы от осенней обуви. Хотя, я краем глаза видела, как недалеко от нас сновала худенькая старенькая уборщица. Значит, не все потеряно.

– Я вас слушаю.

Мы присели на стулья у стола и переглянулись.

– Мы пришли подать заявление на регистрацию брака, – произнес Сергей.

– Хорошо. Ваши паспорта.

Он небрежно бросил документы на стол перед женщиной.

– Хорошо… – она слегка растерялась, но, не показав и виду, взяла паспорты и заглянула в них. – О-о, так у вас разница двадцать лет! И вы уверены в своих чувствах, Сергей Сергеевич?

Мужчина кивнул.

– Уверен. Что нужно подписать?

Дамочка вытащила листок бумаги формата А4 из папки документов и протянула его Сергею. Затем точно такой же протянула и мне.

– Пишите фамилию, имя, отчество, сколько вам полных лет, место рождения, гражданство, если вы представители другой страны, национальность, место жительства, документ, удостоверяющий личность, и, если были предыдущие браки, их тоже указываете. Затем сегодняшнюю дату, время, название отделения ЗАГСа и подпись. После выберем подходящую для вас дату регистрации.

Сергей достал ручку из кармана ветровки и, надев очки, принялся писать. Я подобрала шариковую ручку с рабочего стола дамочки и неуверенно начала выводить буквы. Я старалась заполнять документ аккуратно, как сочинение в первом классе, хотя рука моя дрожала, и мне было страшно ошибиться.

Мужчина отбросил ручку и прочитал все, что написал.

– Я все. А ты?

– Я тоже, – я протянула листок женщине.

– Отлично, – довольно произнесла та. – Теперь выбираем дату. Ближайшая дата – шестнадцатое декабря две тысячи шестнадцатого года. Подойдет? Или вы торопитесь?

Я вопросительно посмотрела на Сергея.

Тот пожал плечами.

– В принципе, не торопимся, но чем раньше, тем лучше. Мало ли, как говорится. Так что, давайте шестнадцатое декабря. Будет тебе подарок на Новый год, – обратился он ко мне, улыбнувшись.

– Отлично. – Дамочка чирканула цифры наверху написанных нами заявлений. – Мы ждем вас шестнадцатого декабря в двенадцать часов. Просьба не опаздывать. Всего доброго.

Мы попрощались и вышли из ЗАГСа.

– Никогда не думала, что выйду замуж со своим заболеванием. Обычно таких не берут, – заявила я, закутавшись в куртку. – Я надеюсь, ты уверен в том, что делаешь. И… мое заболевание все-таки передается. Я не уверена, что после родов сохраню остатки разума. Да и ребенок вырастет психически здоровым.

– Я ни разу не заметил, что ты чем-то там болеешь, – заметил Сергей, закуривая. – Врачи все-таки ошибаются.

– Ты просто этого еще не видел, вот и все. Я же пью лекарства.

– Насть, не надо разводить панику раньше времени, – мужчина обернулся ко мне, – все будет хорошо, вот увидишь. Если понадобится лечение, то пожалуйста. Я в любом случае не собираюсь тебя загружать. Я найму няньку для нашего ребенка, чтобы тебе было хорошо. Будешь время от времени нянчиться с ним, а сама будешь вести такую же жизнь, что и раньше. Я же не требую от тебя беспрекословного подчинения. И все, что ты говоришь, просто тупые стереотипы. Если человек действительно тебя любит, он примет тебя любой. Я не сомневаюсь и не отказываюсь от своих чувств. Я слишком много для этого сделал. Поедем домой. Уже холодно, ты замерзла. Попьем чаю, отдохнем. Отдых тебе сейчас не помешает.

– Сережа попросил меня отвезти тебя в свадебный салон, чтобы выбрать тебе платье, – меня разбудила ранним утром Галина Сергеевна. – Сам он уехал по важным делам и будет не скоро.

Седьмое декабря.

Время пролетело так быстро, что я даже ахнула: глядишь, и рожу достаточно скоро, не успев моргнуть и глазом. Мне пришлось приложить усилия, чтобы встать с кровати. Мама Сергея протянула руку, чтобы оказать для меня помощь – токсикоз давал о себе знать. Я чувствовала себя не лучшим образом: тошнило, ноги разболелись, голова слегка кружилась.

– Тебе нужно поесть. Спускайся… только потихоньку, не торопись. Я приготовлю что-нибудь. Сергей уехал, даже ничего не оставил. Мог бы и подумать, что у него тут беременная невеста, у которой ужасный токсикоз.

– Он в этом ничего не понимает.

– Спускайся. Я тебя жду.

И Галина Сергеевна ушла, тихонько прикрыв дверь спальни.

Я присела на постель и перевела дух. Мне было плохо не только физически, но и морально: я иногда отключала бушующий от негодования рассудок – что же ты делаешь, тебе же нельзя ни рожать, ни семью, тем более, врач настойчиво предупредил о всевозможных последствиях. Я ни раз пыталась поговорить об этом с Сергеем, и хоть он меня и выслушивал, но все же относился ко всему этому со скепсисом. Видимо, ему становилось неприятно от подобных тем.

Сергей любил меня и старался не обращать внимания на мои предостережения. Он ко всему этому относился очень негативно. Я решила не продолжать эти темы и просто, в один прекрасный момент, заткнулась. Так будет лучше для нас двоих. Раз Сережа не хочет думать о моем будущем, то и не надо. Эгоист, он и в Африке эгоист. Пусть думает и считает как хочет, я просто сделаю вид, что мне наплевать.

Я спустилась, держась за перила, на кухню, где Галина Сергеевна уже дожидалась меня, сидя за столом.

– Как вы тут хоть живете? Мне Сережа ничего не рассказывает. Он даже не поведал мне о ваших с ним отношениях.

– Я заметила, что у вас с ним непростые взаимоотношения.

– Он не хочет быть маменькиным сынком. Он все бьет себя в грудь, что он мужик, а настоящие мужики прислушиваются только к себе. Сережа такой с детства. Мне кажется, его отец был таким же твердолобым упрямцем – тоже бесился, когда к нему кто-то лез. И поэтому мы редко общаемся, он практически никогда не держит меня в курсе своих дел. Я считаю, это из-за его бывшей. Видимо, боится тебя потерять, вот и ничего и не рассказывает. Боится сглазить.