- Социальную службу? – переспрашиваю, пытаясь уловить ход её мыслей. Звучит так себе.

- Ну да. Если она стоит на учёте как мать-одиночка и получает пособие от государства или какие-то льготы, – она что-то набирает на планшете. – Мы это заранее уточним. В общем, в таком случае к ней вполне может прийти комиссия для контроля условий, в которых живёт ребёнок. Смотрят, на его ли нужды тратится пособие.

Слабо верится, что такое происходит реально. Если бы соответствующие органы держали на прицеле все неблагополучные или рискованные семьи, то не появлялись бы время от времени душераздирающие статьи о жизни несчастных детей из этих семей.

- Хорошо, придут они с проверкой, – рассуждаю вслух. – Составят акт. Думаю, у неё всё будет хорошо, никаких нарушений не найдут. Ты сама говорила, что Эмилия крутится, везде подрабатывает. Выглядит вполне благополучной, даже не скажешь, что в чём-то нуждается. Наверное, и у ребёнка есть всё необходимое. Она всегда была очень ответственной.

- Владлен Романович, вы недооцениваете хищниц из этой службы. Если надо, они вам любой акт нарисуют. И что в грязных трущобах голодная жизнь вполне соответствует санитарным нормам, и никакая помощь не требуется, и что в новом жилом комплексе класса люкс – миллион и одно нарушение условий жизни ребёнка…

- И? Я не могу уловить твою логику.

- Найдут, например, плесень. Даже если её не видно, они напишут, что есть стойкий запах плесени, что необходимо новое жильё. И дадут, скажем, неделю на решение жилищного вопроса.

- Хорошо, прошла неделя. Нового жилья нет. Что дальше?

- А дальше ребёнка изымают у матери, которая не может обеспечить ему нормальные условия.

- Мне не нравится эта идея, – говорю поспешно. – Во-первых, всё шито белыми нитками. Не сомневаюсь, что есть семьи, которые и вправду живут с плесенью, не могут обеспечить детям полноценное калорийное и полезное питание. Но только у Эмилии выявят нарушения, ещё и ребёнка заберут? Как это будет выглядеть?

- Можно ещё парочку семей взять на карандаш для отвода глаз… Всё зависит от заложенного бюджета, – говорит спокойно и уверенно, будто всю жизнь только такими аферами и занималась.

- Во-вторых, а если она за неделю поменяет жильё? Или наймёт фирму, которая проведёт обработку помещения от плесени? Ну и самое главное. А где гарантия, что за помощью она побежит ко мне, а не к кому-то другому? Если ей Вайнштейн перевёл задаток, которого ей хватит, чтобы решить проблему?

- Задаток? Не смешите. Её услуги не стоят таких денег. Постоянного партнёра-спонсора у неё нет.

- Родители. У неё отец – профессор. Семья не очень богатая, но и не нищая, насколько я знаю. В общем, мой вердикт: нет. Слишком низка вероятность успеха. И слишком мерзко твой план выглядит, извини. От него за версту несёт нехорошим запахом.

- Попытка – не пытка. Побежит к кому-то другому, так ещё что-то придумаем, – спокойно отбивает Рита, игнорируя мою оценку её схемы.

- А пока мы думаем, время идёт… – возвращаю её же напоминание о сроках.

- В крайнем случае, придётся выкрасть ребёнка. Брак взамен на возвращение мальчика, – смеётся помощница. – Чем не идеальное решение? Ни одна мать не откажет.

- Рита, ты же никогда не была такой стервой? Что на тебя нашло?

Мне не нравится ход её мыслей, не нравятся эти шутки. У любой целесообразности должны быть границы. Я согласен с тезисом о том, что цель оправдывает средства. Но лишь в том случае, когда установлены определённые рамки. Совершенно точно – я не готов вредить Миле. В прошлом мы квиты: она наказала меня, я – её. Нужно искать способ начать деловые отношения с чистого листа.

- Думай, Рита. Лучше пряник, чем кнут. Мне ведь не только штамп в паспорте нужен. Эмилия должна будет играть в нашей команде, причём правдоподобно играть. А из-под палки вряд ли её игра будет выглядеть убедительно. Или нам придётся искать другую женщину. Пока мы телимся, вернётся Валерия…

Включаю ноутбук, рассчитывая пару часов провести над анализом отчёта, который прислали вчера специалисты.

- Валерия будет нашим запасным вариантом. Но пока фаворитка – ваша бывшая жена. С какой стороны ни посмотри, она нам подходит.

Рита уходит к себе. Не сомневаюсь, что она сегодня же отдаст команду копать под Милу и искать её слабые места. И уже завтра-послезавтра я буду иметь полную картину и несколько схем на выбор. За время нашей совместной работы ещё ни разу не было такого, чтобы Рита не нашла выход из какой-то ситуации. Великий комбинатор [1] мог бы позавидовать её таланту.

Открываю отчёт. Но вместо того, чтобы изучать цифры, перехожу в браузер и ищу бывшую жену в соцсетях.

Информации мало. Большая часть её страницы посвящена работе в архиве и успешным поисковым кейсам. Но есть и несколько фотографий, в том числе с маленьким мальчиком. Лохматый, кареглазый. Чёрт его знает, на кого похож. Точно не на меня… А ведь чисто теоретически мог бы.

----------------------

[1] “Великий комбинатор” – Остап Бендер, герой книги И. Ильфа и Е. Петрова “Двенадцать стульев”.

Эмилия

Последний экзамен – всегда самый радостный день учебного года. Впереди остаётся заседание кафедры, и всё – привет, отпуск!

У меня – море планов. Я взяла несколько заказов на поиск в архиве. И самый масштабный из них – для Роберта Вайнштейна, который скоро приедет сюда, на родину его предков. Он хочет своими глазами увидеть документы, в которых зафиксированы события их жизни, пройти по улицам, где когда-то гуляли его прародители, прикоснуться к стенам домов, в которых они жили. Он верит, что камни хранят особую ауру, которая непременно станет источником вдохновения и поможет сделать его будущую книгу более живой и реалистичной.

Сегодня у студентов вторая попытка – экзамен сдают те, кто в основную дату не был допущен или плохо подготовился и получил “двойку”. Не люблю пересдачи. Но мысли об отпуске нейтрализуют весь негатив.

- Подождите, пожалуйста, за дверью. Я буду вызывать по одному. Приготовьте зачётки, листики и ручки. Больше ничего с собой брать нельзя. Увижу телефон – пойдёте на пересдачу в августе, – строго объявляю первокурсникам, столпившимся возле кабинета, где будет проходить экзамен.

Вхожу, прикрываю за собой двери. Несмотря на то, что на улице жара, тут всегда прохладно. Толстенные стены старого здания не дают горячему воздуху нагреть помещение.

Раскладываю на столе билеты. Смотрю под разными углами, не просвечиваются ли буквы. У меня пунктик: студент не должен знать, что он вытягивает. Вопросы должны оказаться для него неожиданностью. Для кого-то – приятной, для кого-то – наоборот.

- Пожалуйста, кто первый! – приоткрываю двери.

В кабинет вплывает Светлана Иващук – эффектная неглупая девушка, которая плохо посещала лекции и семинары. Ей пришлось написать несколько рефератов за прошлую неделю, чтобы закрыть долги по семинарам и получить допуск к экзамену.

- Пожалуйста, кладите вещи сюда, – показываю на специально поставленный в углу стол, – давайте зачётку и тяните билет.

Она не торопится. Долго возится с сумкой, а потом подходит и протягивает книгу.

- Эмилия Александровна, это вам. Спасибо за ваш курс.

Я на мгновение теряюсь. Студенты ещё ни разу не дарили мне подарки, и я не знаю, как положено в такой ситуации себя вести. Конечно, на каждом заседании кафедры нам напоминают о коррупции, взятках и прочих смертных грехах преподавателей. Но речь обычно – о деньгах, а это – книга.

- Вы говорили, что хотели бы купить её для исследования, и сожалели, что тираж уже распродан, – Светлана доброжелательно улыбается.

Девушка права – мне очень нужна эта книга. Я не успела её приобрести, никак не могла выкроить деньги. А она мне необходима для диссертации как воздух…

Если бы мне её подарили после экзамена, когда оценки уже выставлены в ведомость, то я бы взяла не задумываясь. Но сейчас… Это может быть расценено как взятка!