Стараюсь уехать до восьми, чтобы не пересекаться с мужем. Не могу видеть его осуждающего взгляда. У самого рыльце в пушку, а разыгрывает из себя обиженного святошу.

Я не умаляю своей вины, но он просто воспользовался ситуацией в своих целях. И это очень обидно и несправедливо.

Вещи на арендованной квартире не распаковываю. Глупо, но всё ещё надеюсь на какое-то чудо. Ведь есть шанс, что если Влад не заводил разговора о разводе до моей измены, то его что-то останавливало. Мало ли, по какой причине он не торопился?

С другой стороны, может быть, он собирался жить двойной жизнью, и его всё устраивало? Жена из профессорской семьи для какого-то мало понятного мне статуса. А другая женщина с ребёнком – для души и плотских утех? Неприятно быть всего лишь фарфоровой куклой в витрине.

Неужели ему меня было мало? Или разлюбил?

Я и реву, и жалею себя, и кляну последними словами. Всё в кучу. Люблю его и ненавижу. Презираю и страдаю из-за того, что мы не вместе.

Не зря я сомневалась, идти ли на эту встречу выпускников. Меня изначально напрягала излишняя активность Димы вокруг меня. Всё одно к одному…

Кстати, сутки прошли, а от него – ни звонка, ни сообщения. Хоть бы поинтересовался, чем закончилось для меня наше совместное приключение. Или развлёкся, закрыл гештальт – и потерял интерес? С другой стороны, вероятно, он занимался лечением сломанного носа, и ему было не до меня…

Ну почему я такая невезучая?

Поспать ночью удаётся мало. Кровать кажется неудобной, каждая мысль – слишком болезненной. А обезболивающего или обезмысливающего под рукой ничего нет.

Перед встречей с мужем пытаюсь навести марафет, чтобы выглядеть достойно. Но после бессонной ночи с распухшим носом и красными глазами я больше похожа на пугало огородное или циркового клоуна. Как ни замазывай следы несчастья на лице, счастье на нём не рисуется.

Влад, наоборот, выглядит хорошо. С иголочки, в костюме, с галстуком. Кто не знает, что это – его повседневная рабочая одежда, подумал бы, что вырядился как на парад. Будто не разводиться пришёл, а наоборот.

Его глаза не светятся счастьем. Но и печали в них нет. Разве что злость и немного презрения. Но ничего другого я и не заслуживаю. И от этого факта мне никуда не деться.

Под взглядом мужа мне становится окончательно не по себе. Вместо того чтобы выпрямить спину и двигаться с высоко поднятой головой, как планировала, втягиваю шею в плечи и становлюсь сантиметров на десять ниже.

А заодно и килограммов на десять несчастнее. Как измерить или взвесить боль и страдания?

Влад со мной почти не разговаривает. Жестом приглашает войти в помещение, деликатно открывая передо мной двери. Так же жестом показывает кабинет, в котором нас уже ждут. Конечно, всё согласовано заранее. Нам нужно только поставить подписи под готовыми документами.

Неужели и разведут прямо сейчас?

- Вам даётся месяц на обдумывание своего решения… – произносит сотрудница, принимающая у нас заявление.

- Да, мы в курсе, – перебивает её Влад. – Мой секретарь согласует с вами дату и время.

Он говорит сухо и абсолютно категорично. Так, будто решение о разводе возникло не спонтанно вчера, а было продумано до мелочей давным-давно.

Конечно, это может быть маска, под которой он прячет свой стресс и волнение. Но нельзя исключать и другого: он давно был готов к такому исходу. Или хуже того – поспособствовал этой ситуации.

Я гоню от себя эти чудовищные мысли, но они нет-нет да появляются в голове.

- Пришлю тебе сообщением дату и время развода, я пока не могу планировать на месяц вперёд, – Влад смотрит не на меня, а куда-то в сторону. – Тебе придётся подстроиться. Надеюсь, это не помешает никаким твоим сверхважным делам, и ты придёшь?

Он говорит голосом робота. И я молчу. Разве его вопрос требует ответа?

- В принципе, я могу и без твоего участия через суд развестись. Пару-тройку грязных сплетен я вполне переживу. Они в любом случае неизбежны. Но, думаю, мы оба выиграем, если разойдёмся тихо. Ведь официального зачисления в аспирантуру ещё не было? Кто знает, вдруг неожиданно на твоё место найдётся более достойный кандидат?

Он и правда произносит это? Он мне угрожает? Да как он может? Я без всяких протекций сдала экзамены лучше всех!

Но стоит мне набрать в грудь побольше воздуха, чтобы разразиться гневной тирадой, как Влад меня опережает:

- Ой, только не надо меня убеждать в своей исключительности. Я тоже до недавних пор был уверен, что у меня – самая лучшая жена… А оказывается, всё так хлипко в нашем мире.

Едва договорив, разворачивается и уходит, даже не дав мне ни слова сказать в ответ. Садится в машину и уезжает. Я же так и стою возле обочины рядом с ЗАГСом. Униженная, растоптанная, уничтоженная бывшая жена…

К счастью, Влад и его семья не предпринимают никаких попыток отомстить или как-то насолить мне. По крайней мере, в списках зачисленных аспирантов моя фамилия фигурирует первая, на кафедре ко мне по-прежнему хорошо относятся, руководитель не высказывает ни малейшего недовольства или придирок.

Возможно, все эти люди – настоящие профессионалы, на которых наличие или отсутствие связей не влияют. Для них куда важнее моё умение учиться и навыки исследователя, чем какие-то социальные условности. Это очень греет душу и вселяет надежду, что я справлюсь.

Есть ли жизнь на Марсе – науке неизвестно. А вот на вопрос, есть ли жизнь после развода, я могу ответить утвердительно.

Впрочем, по документам я всё ещё Розовская. И нельзя исключать, что магия кроется в фамилии, а что меня ждёт после возвращения к своей девичьей – загадывать не берусь. Буду решать проблемы по мере их возникновения.

Пока мы официально не разведены, сохраняется хлипкая надежда на воссоединение с мужем. Мечтаю, что Влад успокоится, мы сможем поговорить, обсудить… Я готова на любые его условия!

Стыдно признаться – я даже согласна на роль фарфоровой статуэтки в витрине, потому что смертельно боюсь остаться одна.

И дело не в деньгах и достатке, к которым привыкла. А в том, что статус жены – это своего рода защита и уверенность. Без него – сплошная уязвимость.

Смогу ли я сама противостоять проблемам и защищаться от злоумышленников? Не уверена. За четыре года я привыкла во всём полагаться на мужа.

На Диму не рассчитываю. Впрочем, он и не горит желанием занять место Влада. Да даже если бы горел, то я этого не хочу и не пойду на такое! Не вижу его ни в какой роли в моей жизни. Отстал наконец-то – и это прекрасно…

Пытаюсь наладить свой быт и просто жить. Распаковываю вещи. Хожу в архив, собираю материалы для следующей статьи и для диссертации в целом.

Регистрируюсь на генеалогических форумах, даю объявление о помощи в поиске документов и составлении родословной. Но в этом деле очень важна репутация, а пока меня никто не знает, то и заказы поступают копеечные. Нужно искать постоянный источник дохода, умерять свои запросы и привыкать к бедности. А это оказывается совсем не просто…

За годы брака с Владом у меня не осталось старых университетских подруг, все друзья у нас были общие. Но теперь им всем как-то резко стало не до общения со мной.

Я не настолько наивна, чтобы верить в столь странные совпадения… Не дура – я в состоянии сложить два плюс два.

Пытаюсь встретиться с Сашкой, но несколько раз наши договорённости срываются: то у неё малыш заболевает, то ему нужно делать прививку, то они ждут дома комиссию из собеса, то у мужа – долгожданный выходной…

Одиночество оказывается тотальнее и страшнее, чем представлялось изначально… Я стараюсь забивать его работой, поиском клиентов и изучением “матчасти”. Быстро понимаю: чтобы заниматься генеалогией, знания истории недостаточно. У каждого времени и народа были свои отличительные черты, характерные документы и традиции.

Сохранность фондов в разных архивах очень разная, поскольку беречь их начали только относительно недавно, а до того могли и для растопки печи использовать, и просто целенаправленно уничтожить как не представляющие исторической ценности.