Быстренько добив бандита (чай времена на улице простые!), русские поспешили исчезнуть из переулка, оставив после себя лишь лужи крови и трупы. Пусть теперь у стражников голова болит. Впрочем, вряд ли эти ребята будут сильно напрягаться. Мертвецов они явно узнают, так что просто порадуются за уменьшение бандитской братии, да быстренько отдадут тела туда, куда там у них положено.

А едва они удалились на приличное расстояние, от ниши в стене отделилась ещё одна тень, и со всех ног бросилась на утёк, так как стража уже выбежала из-за поворота. Увидав бегущего, они радостно бросились в погоню, но человечек оказался куда проворней их, да и город знал видимо получше, так что скрыться ему от преследования вскоре удалось.

Убедившись, что преследователи точно отстали, он позволил себе немного отдышаться, и только потом зашагал по известному лишь ему адресу, где его наниматель нетерпеливо ждал отчёт о произошедшем. Вот только, к сожалению, порадовать того было явно нечем.

*****

"Что же, этого следовало ожидать", - зло скривился Ян Дантышек, когда человек, что так ловко ускользнул от вальядолидской стражи, окончил свой пересказ о случившемся инциденте. - "За этого схизматика заступается сам дьявол".

А ведь так всё хорошо складывалось! Узнав об интрижке с юной доньей, Ян быстро сообразил, что на такие дела с большим сопровождением не ходят. Правда и надеяться, что князь будет бегать на свидания один он тоже не стал. Но человек десять с дубинками могут решить любое дело, главное - хорошо заплатить. И он не поскупился, но эти кастильские олухи провалили даже такое простое задание!

- Эти схизматики, надо признать, отменно владеют клинками, - словно в оправдание произнёс человек. - Да и парни явно не рассчитывали, что рубить их будут и слуги. Обычно ведь у них ничего, кроме факела или той же дубинки не бывает. А тут, судя по их умению, это даже не слуги, а воины, причём хорошие воины. Боюсь, что здесь понадобится бретёр, а не дубинщик.

- Хорошо, я понял тебя, - устало махнул рукой польский посол, отпуская наблюдателя. Он уже смирился с тем, что эта партия им проиграна. Но вот сама игра ещё далеко не окончена. Пока в Вальядолиде идут переговоры, Франциск I уже перешёл через Альпы и занял столь вожделенный Карлом Милан. И если французский король сумеет разбить армию Карла, то тому ничего не останется, как просить помощи у новоявленного союзника, которую Василий вряд ли захочет оказать. И вот тогда, разыграв эту карту, он, Дантышек, находясь при дворе императора, сможет добиться разрыва наметившегося сближения, а там и об императорском титуле можно будет вновь поднять вопрос. Да и перед польской короной откроются достаточно радужные перспективы. Так что теперь в его интересах было чтобы русское посольство отбыло из Испании как можно скорее, до того, как свершится решающая битва.

*****

Старый купец, почесав ноющую ногу, печально вздохнул. В последнее время всё чаще и чаще стала одолевать его хандра. И погибший Пётр вспоминался. Неужто так к нему смертушка подходит? А ведь сколько планов ещё не осуществлено, сколько дел не переделано! Да и дочек ещё не всех замуж выдал.

Эх, дочки, дочки. Не дал господь им с женой сынка. Точнее, дал, да прибрал по малолетству. Только пять зим и прожил. А вот три девки вельми ладные получились. Старшую-то он уже замуж выдал, хорошим наследством наделив. Скоро и внуков нянчить будет. А вот младшенькие - погодки - только-только в пору входят.

Тут из-за распахнутого окна послышался заливистый смех и выкрики. Чертил улыбнулся: то в саду на качелях катались его кровиночки и Никитка - сынок погибшего Петра. С младенчества почитай, вместях играют, потому как давно уже задумали Петро и Чертил породниться и тем самым окончательно объединить дело и капиталы. И вроде как слаживается всё у молодых, жаль только, Никитке более младшая дочь мила оказалась. А как младшую поперёд старшей выдавать? Видать, придётся опять самому среди купеческой братии женихов подыскивать, дабы не стояло то препятствие между задумкой стародавней.

Почесав привычно в затылке, Чертил усмехнулся. А ведь коли у Никитки и Дуняшки всё сладится, то Никитка сможет и в торговые гости записаться. А это вам уже не просто купец из маленькой Тарусы, гость торговый - это сила! Привилей на заморскую торговлю, на особый суд и мытные пошлины. Вон как государь да Дума ради люда торгового расстарались. Правда и взнос туда немалый - аж пятнадцать тысяч! Ни усопший Пётр, ни Чертил по отдельности такими деньгами и не ворочали, а вот совокупно очень даже получается. Эх, надобно видать, уже о помолвке объявлять, чай Никитке через год пятнадцать, а Дуняше тринадцать стукнет. Сыграют свадебку, да и пойдёт гостем писаться. А то князь-то, их с Петром третий складник, прямо-таки советует скорее в новое товарищество вступать, что будет с Персией торговлюшку вести. А в том кумпанстве взносы немалые, почитай, оно под одних гостей и готовится. Но, как княжий человек пояснил, будет то кумпанство иметь экс-клю-зив-ные права на торговлю с шахом. То есть только им это и будет позволено. О как!

Так что надобно, ох как надобно молодых поторопить, да и самому тоже крепко подумать стоило: князюшка при последнем разговоре и его озадачить сумел. Вместо дальних поездок, предлагал ему освоить новое дело: организовать в Тарусе оружейную мануфактуру. И даже название для неё придумал: Русская оружейная компания. Ещё и добавил при том, что, мол, раз уже была в Тарусе РОК, то и нынче пусть будет. А откуда в Тарусе оружейная компания была не пояснил, хотя Чертил, как старожил города, ни о чём таком и слыхом не слыхивал. Нет, умел всё-таки князь загадки загадывать. Ещё с той поры, как впервые появился на пороге юным отроком с недетским взглядом синих глаз. Но прав оказался брат Силуан, говоря, что от дружбы с сим отроком много пользы купцам будет. И вправду, закрома их нынче ломились от богатств, и сами они давно вошли в десятку лучших людей Таруссы, а ведь в те годы, когда то знакомство состоялось, они о таком только мечтать могли.

И вот опять князь предлагает свою новую задумку в дела воплотить. И вроде опять не всё там, как отцы ведали, но сколько привычного уже князюшка порушил и от того купцам-сотоварищам лишь выгода была? Да и Пётр бы жив был бы, коли князя бы послушал. Так что не стал сразу Чертил отмахиваться, мол его дело купецкое. Взял время на подумать.

Там ведь в чём дело то было? Сама новая мануфактура организовывалась на паях несколькими знатными людьми, которые и будут планировать основные направления её работы на общих собраниях, а вот ему, Чертилу, князь предлагал взять на себя всё текущее управление, посулив за это кроме платы за работу и долю в доходах. Предполагалось, что мануфактура будет клепать не только сами ружья, но и жагры для них, при этом весь процесс будет разбит на сотни мелких операций, производить которые должны были строго определённые люди. И если Чертил соглашался, то ему давалось где-то полгода, чтобы набрать и, главное, обучить людишек новому ремеслу. Хотя какое это ремесло! Ремесленник своё изделия от начала и до конца творит, а тут знай одну и ту же деталь точи и точи. При том, что весь техпроцесс (как выразился князь о сём действии) был заранее расписан на бумаге в специальных листах, прочитав которые, даже Чертил понял, что и как нужно делать. Правда, вводилась при этом такая новая дисциплина, как стандартизация. Мол, людишки должны не просто детали точить, а строго по канону их делать. Для чего их изделия следовало специальными мерами мерить и с эталонным образцом сравнивать. Лучших поощрять, а нерадивых пороть и деньгой наказывать.

Ох, чуялось Чертилу, что с этой стандартизацией он ещё намучается. Но само предложение ему нравилось, чего греха таить. Особенно размахом. Князь ведь не десятки и даже не сотни ружей изготавливать пожелал, а тысячи и тысячи. Для чего не говорил, но купец нюхом чуял, что за этим будут стоять очень большие деньги, за которыми вовсе не нужно будет таскаться за тридевять земель, рискуя мошной и жизнью. Так что он был уже готов согласиться, но такие решения впопыхах не принимаются. Так что решил степенно выждать некоторое время, хотя людишек себе в помощники присматривать уже начал.