Я нахожусь на лодке.

— Черт, — бормочу я про себя.

— Не волнуйся, Жасмин. Для этого еще будет достаточно времени, — мурлычет глубокий голос. — Скорее рано, чем поздно, ведь мы уже почти готовы отплыть.

Я судорожно вглядываюсь в темноту. Мои глаза, должно быть, адаптируются, потому что я вижу мужской силуэт в том месте, откуда доносился этот высокомерный голос.

— Ты.

Я несколько раз моргаю, когда загорается свет, и быстро оглядываюсь по сторонам. Меня окружает темное дерево и нейтральные цвета. Шикарные ткани и дорогая на вид фурнитура. Передняя стена сделана из изогнутых окон, но в данный момент они закрыты тяжелыми жаккардовыми портьерами — затемненными, полагаю, судя по их эффективности. По размеру этой комнаты я бы сказала, что мы находимся в главной спальне. Мой взгляд останавливается на шикарной зоне отдыха, где расположился Престон Дэвенпорт с невероятно самодовольным видом.

— Да. Я, — я вздрагиваю, когда Престон встает и начинает идти ко мне. — Ты ожидала кого-то другого? Может быть, моего сына?

Боже, я надеюсь, что прошло достаточно времени, чтобы Кингстон понял, что я пропала. Я подсознательно пытаюсь достать медальон, но изголовье, к которому я привязана, быстро отбрасывает эту мысль.

— Где Кингстон?

— Откуда мне знать? Я не его охрана.

Престон садится на край кровати, ухмыляясь, когда я отползаю как можно дальше. Я вздрагиваю, когда он обводит пальцами мою лодыжку и поглаживает обнаженный участок кожи между джинсами и носками. Я понятия не имею, куда делась моя обувь, но я посылаю безмолвную молитву всем богам, что я все еще одета.

Я прищуриваю глаза.

— Что тебе от меня нужно, придурок? Как я здесь оказалась?

Престон крепко сжимает мою ногу, так сильно, что я понимаю, что у меня там будет кольцо синяков.

— Ты определенно болтлива, не так ли? Вижу, мой сын еще не избавил тебя от этого.

Он усмехается.

— Стыдно. Хотя не могу сказать, что мне не понравится тебя ломать.

Пленительные глаза, которые я так люблю в своем парне, смотрят на меня с похотливой злобой. Но вместо тепла и любви, которые я обычно испытываю, когда на меня смотрят эти прекрасные карие глаза, мне холодно. Ледяной холод. Намерение, скрывающееся за взглядом этого больного ублюдка, неторопливо блуждающего по моему телу, кристально ясно. Он хочет причинить мне боль и изнасиловать меня, и он собирается наслаждаться каждой секундой моей агонии. Жаль для него, но я сделаю все возможное, чтобы не доставить ему такого удовольствия.

Престон снова встает и протягивает руки.

— Что ты думаешь о своем новом жилье? Ты мой первый гость на этой яхте. Мы собираемся отправиться в первое плавание.

Этот осел ведет себя так, будто он не похитил меня и не привязал к кровати против моей воли.

Я фыркаю.

— Насколько я знаю, ты не должен накачивать наркотиками или похищать своих гостей.

Престон прислонился к встроенному шкафу рядом с ним.

— Да, это было прискорбно. Но мой сын, кажется, никогда не отстанет от тебя — мальчик как собака с костью — поэтому я должен был воспользоваться возможностью, пока мог.

— Заплатив моему инструктору по вождению?”

Его волосы цвета соли с перцем, когда он наклоняет голову.

— Ты умная, как и твоя мать.

— Не говори о моей маме, — рычу я. — Ты не имеешь права даже думать о ней.

Престон разражается искренним смехом.

— Видишь, вот тут ты ошибаешься. Я имею полное право думать о ней.

Я усмехаюсь.

— Да ну? И почему же?

— Потому что она должна была быть моей, но моему мудаку бизнес-партнеру пришлось пойти и обрюхатить ее!

Мои глаза расширяются от удивления, от слов и от того, что этот обычно уравновешенный человек кричит.

Престон выпрямляет спину и улыбается.

— Ты не знала этого, не так ли? Как много твоя мать рассказала тебе обо мне? О твоем отце?

Я знаю, что он не заслуживает ответа, но я также знаю, что правда будет сильным ударом по его самолюбию, поэтому я чувствую себя вынужденной ответить.

Уголки моих губ приподнимаются.

— Она абсолютно ничего не говорила о тебе. Я не знала о твоем существовании до тех пор, пока не переехала к своему донору спермы.

Клянусь, вена на его лбу, кажется, вот-вот лопнет.

— Лгунья!

Черт. Мистер Спокойствие и Собранность определенно покинул здание. Или лодку, скорее.

— Нет, — я чмокаю губами, произнося букву — Т.

Не успеваю я моргнуть, как боль рикошетом проносится по моему лицу, когда он дает мне пощечину. Мое зрение затуманивается, слезы наполняют мои глаза. Черт, у меня такое чувство, словно моя щека горит. Я дергаю свои путы, инстинктивно желая прижать ладонь к горящей щеке, но мне снова напоминают, что я привязана к изголовью.

— Следи за своим языком! — Престон начинает расхаживать взад и вперед перед кроватью. — Может, ты и выглядишь в точности как она, но ты уж точно не ведешь себя как она. Махалия была гораздо более сговорчивой.

— И что это значит?

— Я с самого начала знал, что в твоей матери есть что-то особенное. К сожалению, та стерва, на которой я был женат в то время, отказалась иметь прислугу. Я думал, может быть, когда я ее обрюхачу, она изменит свое мнение — особенно когда узнает, что у нас будут близнецы, но у нее была упрямая жилка шириной в милю. Отпускать Махалию было нельзя, поэтому Чарльз согласился взять ее в свой дом. Затем этот урод обрюхатил ее в первый же месяц и решил оставить при себе. Мне не следовало жениться на Дженнифер. Посмотри, что я получил в результате: двух неблагодарных сопляков, которые сидят на большой куче того, что должно было быть моими деньгами. Если бы только у меня не было этого дурацкого желания произвести на свет наследника.

Я вдруг обрадовалась, что Кингстона сейчас нет здесь, чтобы услышать, как его отец изрыгает ярость.

Я приподнимаю брови.

— Значит, у моей матери и отца были отношения в какой-то момент?

Этот человек, несомненно, псих, и я знаю, что это лишь вопрос времени, когда он закончит говорить, чтобы он ни запланировал. Но можете не сомневаться, я собираюсь собрать как можно больше информации, пока он такой болтливый. К тому же, чем дольше я смогу поддерживать его разговор, тем дольше Кингстон будет меня искать.

Престон смотрит на меня.

— Нет, у них не было отношений, но с ней обращались не так, как с другими. Ситуация Махалии была… беспрецедентной. Ей были предоставлены определенные… привилегии, при условии, что она будет сотрудничать. И она сотрудничала. По крайней мере, какое-то время.

Я игнорирую комментарий о сотрудничестве моей мамы. Мне не нужно слышать, как он говорит, что принуждал ее, чтобы понять, что так оно и было. Если раньше и были какие-то сомнения, то они давно исчезли.

— Какие другие?

Злая ухмылка растягивается по его лицу.

— Если ты не поймешь, как быстро подчиниться, то скоро узнаешь.

Слова, которые Престон сказал Мэдлин в том видео, внезапно пронеслись в моей голове.

Готова поспорить, ты бы получил удовольствие, наблюдая за тем, как новые девочки проходят через подготовку. Когда они кричат, плачут, умоляют о пощаде… девушек берут против их воли снова и снова, снова и снова… избивают, морят голодом и накачивают наркотиками каждый раз, когда они сопротивляются.

Я захлебываюсь желчью.

— Почему я здесь? Что ты планируешь со мной сделать?

— Я планирую получить то, что давно пора. Я устал от людей, которые пытаются забрать то, что принадлежит мне. Сначала Чарльз, потом этот болван, который не мог выслушать простые инструкции. Даже мой собственный сын, на которого, как я думал, мог положиться как на преемника, облажался. Он должен был пойти и влюбиться в тебя. Он пытался отрицать это и устроил довольно хорошее шоу, но я знаю его лучше, чем он думает. Я был совершенно не против позволить ему поиграть с тобой какое-то время, но я не позволю ему оставить тебя у себя. Я понял, что пришло время сделать свой ход, когда стало очевидно, что именно это он и собирался сделать.