Пейтон задыхается.

— Что?!

— Как ты могла так поступить с нами, Пейтон? — Имоджен хнычет, сверля взглядом свою так называемую подругу. — Мы должны были стать подругами на всю жизнь! Давай, Уит, пойдем отсюда.

— С радостью, — Уитни смотрит на меня с отвращением. — Видимо, быть шлюхой — это семейное.

— Осторожнее, Уит, — рычит Бентли.

— Или что, Бентли? Ты меня бросишь? О, подожди, ты уже это сделал! — она смеется, оглядывая группу. — Я так устала от школьных придурков. Отныне только парни постарше.

— Абсолютно, — соглашается Имоджен.

Пейтон встает и кричит, пока две другие девушки убегают со всех ног.

— Почему ты пытаешься разрушить мою жизнь, Кингстон?

— Я уверен, что ты и сама прекрасно справляешься с этим, Пейтон. Не вини моего брата за то, что ты пытаешься пробить себе дорогу через весь выпускной класс.

Пейтон посмотрела на Эйнсли.

— Заткнись, сучка. Тебя никто не спрашивал.

О, черт, нет.

Я бросаюсь на Пейтон, но Бентли оттаскивает меня назад.

— Держи себя в руках, малышка.

Я вырываюсь из его объятий.

— Дай мне посмотреть на нее, Бент. Думаю, ей пора сделать еще одну пластику носа. Я просто помогу ей.

К этому моменту у нас собралась целая аудитория. Пейтон выглядит так, будто ее сейчас стошнит, когда она замечает, сколько людей стали свидетелями ее унижения.

Я мгновенно успокаиваюсь, когда Кингстон хватает меня за руку.

— Давай, Жас Мы закончили. Они того не стоят.

— Ты прав, — киваю я.

Мы впятером покидаем вечеринку, не обращая внимания на драму, которую мы оставили позади. Теперь вопрос в том, почему мне кажется, что мы только что навлекли на свою жизнь еще больше проблем?

16. Жас

— Я никогда не пойму, как у маленькой Дженни Хамфри вырвался такой громкий голос.

— Кто такая Дженни Хамфри?

— Эээ… из Сплетницы? — Эйнсли кивает на дисплей на приборной панели, когда видит, что я все еще ничего не понимаю. — Певица из группы The Pretty Reckless. Она играет младшую сестру Дэна Дженни в Сплетнице.

— Это типа шоу?

Эйнсли ахает.

— Пожалуйста, скажи, что ты шутишь.

Я пожимаю плечами.

— Извини. Никогда о нем не слышала.

— X-O-X-O ничего не напоминает?

— Нет. Я пишу букву П в конце.

— Святое дерьмо. Как только я вернусь из Портленда, мы просмотрим его до дыр. Он полностью изменил телевизионный ландшафт подростковых драм. Это классика, — она вздыхает. — Не могу поверить, что не увижу тебя целую неделю.

Эйнсли ставит машину на стоянку и тянется ко мне, чтобы обнять. Она настояла на том, чтобы отвезти меня на работу сегодня днем, так как сегодня вечером они с Ридом летят к его сестре на Рождество.

Я сжимаю ее в последний раз, прежде чем отстраниться.

— Я знаю. Для меня это безумие, что уже зимние каникулы, а наша поездка в Дисней почти началась.

— Белль до сих пор не знает, куда ты ее повезешь, да?

— Нет, — качаю я головой.

— Обещаешь, что сделаешь много фотографий и пришлешь их мне?

— Обещаю, — я открываю дверь машины и беру с полика свою сумочку. — Еще раз спасибо, что подвезла.

— Конечно. Хорошей смены.

— Напиши мне, чтобы я знала, что ты благополучно приземлилась.

Эйнсли кивает.

— Хорошо. Пока, Жас.

Я закрываю дверцу и машу ей рукой, когда она отъезжает от обочины. Когда я захожу на свою работу, я сразу же иду в подсобку, чтобы спрятать сумочку и взять свой черный фартук бариста. Это всего лишь моя вторая неделя, но мне очень нравится здесь работать. Мой босс и коллеги приветливы, а приготовление кофе — удивительно увлекательное занятие. Нам разрешают экспериментировать с различными сиропами и соусами, придумывать новые блюда, когда у нас есть свободное время. Я улыбаюсь, когда вижу на меловой доске сегодняшнее фирменное блюдо дня.

Мокко с засахаренной мятой.

Это напиток, который я придумала на днях: Две порции соуса из белого и темного шоколада и одна порция мятного сиропа, посыпанного взбитыми сливками и дроблеными мятными конфетами. Это не только вкусно, но и сочетание вкусов делает идеальный праздничный напиток. Учитывая, что до Рождества осталась всего пара дней, это как нельзя кстати.

— Привет, Жас.

Я улыбаюсь.

— Привет, Ява. Там много народу?

Да, это ее настоящее имя. Я думал, она шутит, когда впервые представилась. Только в Лос-Анджелесе, клянусь. Здесь также работают Рейсер, Клен и Деним. И еще Аллея.

Ява качает головой.

— Не так уж плохо. Думаю, люди все еще ходят за покупками.

— Это только мы двое?

— Да, — она кивает. — По словам Миши, последние две недели декабря обычно самые медленные в году, потому что так много людей уезжает из города. Рейсер должен был быть на смене еще час, но он ушел немного раньше. Мы никогда не должны оставаться здесь одни, так что если кто-то спросит, он неважно себя чувствовал.

— А какова настоящая причина?

Ява закатывает глаза.

— Ему нужно было искупать своего хорька и почистить клетку перед приходом его подружки. Рэйс живут в студии площадью четыреста квадратных футов, так что пространство ограничено, и, как ты, наверное, можешь себе представить, неприятные запахи распространяются довольно легко. Очевидно, она отказывается давать ему по голове, если грызун воняет, поэтому Лил Уэйн — хорек, а не рэпер — принимает ванну. Не могу сказать, что я ее виню. В последний раз, когда мы с ним общались, я чуть не потеряла сознание от того, что слишком долго задерживала дыхание, пытаясь не почувствовать его запах. Эти маленькие парни чертовски милы, но они очень быстро начинают вонять.

— Вау… это больше информации, чем мне когда-либо было нужно, — смеюсь я.

— Прости, — она краснеет. — Иногда я забываю о цензуре.

Мои губы подергиваются.

— Все хорошо. Твоя честность освежает.

Колокольчик над дверью звякнул, когда небольшая группа двадцатилетних вошла внутрь.

— Долг зовет, — напевает она.

***

— Что еще нужно сделать?

Ява кладет швабру в ведро и оглядывается по сторонам.

— Думаю, мы справимся после того, как выбросим мусор.

— Я справлюсь с этим.

— Спасибо. Новые мешки лежат под шкафом в ванной, а мусорные контейнеры — на заднем дворе у забора. Наш — зеленый. Он должен быть открыт с середины дня, но не забудь запереть его, когда закончишь.

— Поняла.

Закончив класть новый вкладыш в последний мусорный бак, я собираю пакеты и выхожу через заднюю дверь. Черт, здесь как-то жутковато. Я выбрасываю мусор в мусорный контейнер и убеждаюсь, что замок надежно заперт. Когда я начинаю уходить, клянусь, я слышу, как ботинки шаркают по земле, вздымая гравий. Я бросаюсь в сторону, оглядываюсь, но здесь слишком темно, чтобы что-то разглядеть. Я поспешно свою задницу внутрь и делаю несколько вдохов, чтобы успокоиться.

Ява хмурится, когда заходит в заднюю комнату и видит меня.

— Ты в порядке? Ты выглядишь напуганной.

— Да, — я включаю кран, чтобы помыть руки. — Мне просто показалось, что я что-то услышала там и на секунду испугалась.

— О, это, наверное, белки.

— Белки?

— Да, — кивает она. — Их там целая куча, они живут на деревьях за границей участка. Тоже маленькие похотливые ублюдки. Однажды я выносила мусор и услышала странный звук, доносящийся сверху. Он был очень громким и походил на звук умирающего животного. Когда я подошла ближе, то обнаружила двух белок, которые набросились на него, как бешеные обезьяны, — Ява вздрогнула. — В ту ночь мне пришлось сильно накуриться, чтобы стереть воспоминания. К сожалению, с тех пор это повторялось не менее двух десятков раз, так что теперь это навсегда запечатлелось в моем мозгу.

Мои губы дергаются. Эта девушка и ее отсутствие фильтра определенно забавны.

— Вау. Это… интересно.

Ява оглядывает парковку торгового центра, когда мы выходим из магазина.

Твоя машина еще не приехала?