Нелли неспешно приближалась. Её лицо выражало безмятежность воинского духа. Враги удивлялись её спокойствию.

— Ты верно не в первый раз встречаешься с подобными нам? — полюбопытствовал старый.

— А ты не так глуп для бедняка, решившего стать разбойником. — проявила наблюдательность охотница. — Ты и твои сыновья были фермерами?

Мужчины переглянулись. Отец почесал затылок, пока его младший ковырялся в носу.

— Откуда ты взяла?

— Мозолистые чёрные руки, крестьянский говор, отсутствие манер и глуповатый вид. — она положила руки на пояс. — И я учуяла вашу вонь, как только пришла.

— Кого ты глупым назвала? — схватился за лук старший сын.

— То есть ты пошла купаться, зная, что мы тут? Кто ты?

— Я ордынка.

Глаза старика наполнились нескрываемым испугом. Он не мог говорить. В отличии от него, его дети не понимали с кем связались.

— Дети, пойдём отсюда. — вымолвил он, как только вернул часть самообладания.

— Отец, ты испугался лысой шлюхи из побасенок про Орду? — засмеялся средний.

— Это ордынка! — старик взялся за плечо сына, пытаясь его образумить. — Она без труда всех нас уложит.

— Как бы не так!

Молодой мужчина выстрелил. Он успел это, потому что стрела уже была в его луке. Однако цели та не достигла. Охотница словила её у своего лица, и холодной хваткой сломала древко пополам. Младший ринулся с копьём.

— Стойте! — кричал отец обезумевшим сыновьям, но они не слушали.

— Заходи с другой стороны! — приказал старший брат.

Младший беспорядочно махал копьём, как типичный фермер мотыгой. Старший взялся за нож. Они решили загнать закалённую воительницу, как сельского гуся. Нелли уклонялась, пока ей не наскучило. Она всё ждала, что старый отец обуздает бестолковых детей. Ей наконец наскучило. Воительница схватила кисть старшего, и сломав её, как тростник — лишила кинжала. Он заорал и упал на колени. Рука на глазах опухла, как сосиска. Отец рвал волосы. Младший не учуял степени угрозы и через мгновение лишился чувств от удара кулака в челюсть. Старику показалось, что младший умер. Он схватился за меч дадао и в порыве чувств ринулся на Нелли. Женщина увернулась. Толкнула нападающего, и тот влетел в камень под кактусом, на котором сидел ранее. Все трое были без сознания.

Старик очнулся первым. Его лицо грело пламя разведённого костра. Нелли жарила остатки скорпиона. Мужчина попытался пошевелиться, что ему не вполне удалось. Оказалось, что он закопан в песок по самую шею. Оглянувшись увидел дремлющих сыновей в таком же плену. Они не подозревали, что почти погребены.

— А, очнулся! Дерьмо гиен! — сплюнула Нелли.

— Что? Что ты с нами сделала?

— Закопала в песок. — удивлённо ответила женщина, откусывая кусок мяса.

— Почему ты не убила нас?

— По законам Орды, я не могу прервать род, убив всю семью.

— Ты отпустишь нас?

— И этого я сделать не могу. — прихлопнула комара охотница. — Вы продолжите грабить людей и осквернять этот райский уголок в пустыне своими топорами.

— Я потерял землю из-за неурожая. Её забрали за долги и выгнали нас! Что мне оставалось делать?

— Пойти рыбачить или охотиться в районе реки Домисьель. Наняться на торговое судно в Рижане или грузчиком в Иллегале.

Старик молчал. Он понимал, что варианты более, чем разумны.

— Но! Ты выбрал лёгкий путь и поплатился за это.

— Что ты сделаешь с нами? — повторил он тихо.

— Однажды Праотец Акелла, встретился с разбойником по имени — Исаак бэн Мисах. Он грабил путников в пустыне. Исаак молил о пощаде, обещал вернуться к Южному морю и найти работу. Сын Луны пожалел молодого юношу. Через много лет их дороги пересеклись вновь. Исаак продолжал грабить путешественников. Только теперь он был главарём банды из пятидесяти головорезов. И среди них был сын Исаака — Ахав. И сказал Акелла: «Если единожды сойдёшь с пути чести, то больше его не найдёшь". Не поднялась у Праотца рука на отца и сына. Тогда он закопал всех бандитов в песок, оставив только головы. И отдал их на волю своей матери — Луны.

— И что ты хочешь мне сказать этой сказочкой?

— Ты и твои дети, повторите участь Исаака. Я оставляю вас на волю духа матери Луны. Если вас спасут или вы умрёте — такова её воля. — Нелли взяла лук, проверила на гибкость. — А лук и вправду неплохой!

Старик обдумывал её слова. Собрался с мыслями, а затем выпалил все эмоции:

— Ах ты проклятая сука! Последняя тварь вымирающего вида! Будь проклята! Пусть Волкодавы найдут тебя и живьём снимут шкуру!!! Проклинаю тебя всеми богами! Куда бы ты ни отправилась. В Вавилоне тебя казнит Мардук! В море утопит Калипсо! В Пипте изловят Ремесленники! В Рижане монахи будут пытать тебя, а сам Людовик съест твой язык!

Богов других земель он не знал. Нелли оставила старика продолжать возносить мольбы к богам, чтобы те навели проклятия на её голову. Неистово бесновался. Ругался и рычал, пока были силы. Затем он зарыдал.

Ордынка после ужина ушла молиться. Там, где ухала сова и сверчки пели на свирели — она склонила колени. Молилась всегда на родном языке:

«Великий Сын Луны!

Благодарю тебя за то, что моя рука всё ещё крепка,

чтобы держать меч.

За то, что посылаешь мне исцеление от ран.

И дал мне новый лук взамен утерянному.

Твоя добыча и твоя Орда!»

Закончив молебен, волчица поднялась с колен. Она вернулась в лагерь. Старик что-то беззвучно бормотал, прощаясь с рассудком. Она подкинула пару поленьев в костёр. Легла на подстилку и, под треск горящего дерева, мирно уснула.

Ашер сидел под сосной. Вспоминал детство, когда они с Кефой бегали по крышам Вавилона. Хулиганили и воровали еду. По праву старшего брата, он всегда защищал младшего. В подростковом возрасте всё изменилось. Кефа вырос в огромного буйвола со свирепым нравом. Теперь Ашер сдерживал его. Однажды Кефа избил соседского мальчишку так, что тот месяц пролежал в постели. Младший почувствовал силу. Несмотря на сдерживающего его Ашера, он колотил всех. Однажды Кефа побил отчима. С тех пор у братьев не было дома. Они беспризорничали и голодали. Жили в подвалах и заброшенных домах, мечтая однажды выйти в люди. Потом пошли в армию. Здесь братья нашли своё призвание и семью.

Ашер улыбался. Он представлял, как разделается с убийцами брата. Утро оказалось холодным. Откуда-то взялись серые тучи, срывался дождь. Разведчик взял горстку земли. Достал кошелёк и вытряс деньги, прямо на землю. Теперь в мешочке лежала земля.

— Брат, я клянусь Мардуком и престолом царя! Пока жив я и душа моя, найду и покараю всех секванов, которые тебя убили. Покойся с миром. — с этими словами он пошёл в гостиницу, где жил его отряд.

Ашер проспал половину дня. С наступлением ночи, он воспользовался случаем ужина и улизнул. Экипировка была при нем. В груди яростно билось сердце, а рука душила рукоять ятагана. Он добрался до стены. Уловил момент, когда стражник отвернётся и перекинул верёвку вниз. Вскоре Ашер был в лесу. Он знал, что предводителя секванов ему не догнать. Тот был уже далеко в горах. Разведчик намеревался выловить шпионов, которых должны были оставить. Секваны не сомкнут глаз. Вавилон теперь подобрался к их границам и захватил богатое княжество. Ашер верил. Хотел верить в справедливость и воздаяние. Это придавало ему сил. Да — у него собственное представление о добре и зле. Но оно есть.

Разведчик бродил вслепую. Факел, да и любой свет только сослужил бы службу его врагам. Он слушал шёпот леса. Такой оглушительно тихий

в ночной тьме. Ухали совы. Сверчки играли мелодичные сонаты. Пролетела стая мышей. Ашер шёл, не ведая страха и усталости. Ярость кипела в его жилах.

Неизвестно сколько прошло времени, пока он не услышал молчание. Лес притих. Замолчали все, будто ожидали чего-то. Ждал и разведчик. Во тьме он нащупал одну из тех древних колесниц. Железную и ржавую. Правда она больше походила на броненосца, чем на телегу. Ашер залез на её крышу. Идея оглядеться, ничего не дала — кругом царила тьма. Слух не работал, и заговорило обоняние. Нос разведчика, различающий запахи хвойного леса, уловил иное — гарь. Запах дыма. Вавилонянин обрадовался, ведь это уже какой-то возможно след.