— Нелли! Само Небо послало тебя ко мне. Ты столько сделала для меня и моих людей за такой короткий срок. Хочу сгладить неровности нашего общения.

— Я ценю это, — ответила тихо Нелли.

— О! Я рад! — расплылся в улыбке караванщик. — Я люблю людей, которые отстаивают мои интересы. И награждаю их. Ты носишь колчан стрел, но где лук?

— Сломался на охоте.

— У меня есть чудесная замена ему.

Он похлопал в ладоши, и Ашур принёс великолепное оружие. Любой стрелок желал бы обладать подобным. Торквил сглотнулл слюну, но не от вина и угощений. Ордынка взяла в руки лук. Осмотрела, натянув тетиву, восхищаясь упругостью дерева.

— Вы в Вавилоне любите делать изогнутые луки. Они очень хороши.

Набо радовался, что угодил воительнице, но она удивила его.

— Спасибо, но я не могу его принять.

— Почему? — опешил тот.

— Ордынцы могут носить лишь то оружие, что добыто в бою.

— Жаль, но драться с тобой я не буду. — захихикал тот и принялся проглатывать виноград.

Торквил надеялся, что теперь лук подарят ему, но караванщик велел отнести его на место.

«Жадина», — обиделся капитан и безнадёжно уткнулся в отражение чаши. Нелли набросилась на мясо. Песчинки шаловливо бились в ткань палатки. Повисла тишина. Гости смогли осмотреть внутренность. Освещалась она масляными лампами. Вавилонские ковры устилали пол и ложе. Имелся стол. Сундуки и ящики заменяли шкафы. Пестрило богатством.

— Тогда я отплачу золотом, — нашёл выход торговец.

— Это мне подойдёт, — согласилась ордынка.

Хозяин распорядился, и Нелли получила первую часть оплаты. Набо не поскупился. Торквила душила зависть, но он старался это скрыть.

— Всегда хотел спросить: почему ты не ездишь верхом? — спросил Набо.

— Она — налзар, — решил вставить хоть слово Торквил.

— Налзари. Я — женщина, — поправила его Нелли. — Акелла повелел ордынцам иметь только одного волка на всю жизнь.

— Ты исполняешь все его приказы?

— Он мой бог, все его слова — закон! Даже сам Акелла связан ими.

— Как Акелла Павший, который стал налзаром, — вновь влез капитан.

— Таков Путь, — ордынка простодушно отвечала на нападки пипта. Она не заметила его обиды.

— На моей родине таких верных в религии называют праведниками.

— А у нас — верными охотниками, но налзар не может заслужить этот титул.

— А каков смысл в праведности и верности, если твоего бога больше нет? — Торквил бросил вопрос, который ударил Нелли прямо в печень.

— Акелла жив! — воскликнула она. — Он всякий раз после смерти перерождается в новом ордынце.

— Его уже пятнадцать лет никто не видел и не слышал. Орда исчезла, смирись. Ты последняя из этого племени. Лучше тебе найти свой путь.

Неллитаф не ответила. Она швырнула чашу на пол и вышла в бурю. Песок скрыл её от глаз.

Отряд Бараба вернулся к заброшенной тропе. Вскоре лес Лаат остался далеко на западе, а они пересекали пустыню. Князь-гора касалась неба слева от них. Справа пустоши простирались до самого горизонта. Ни конца, ни края. Вдали виднелись земли прокажённых, живущих в пещерах между скалами. Разведчики повернули на север. Их ожидало змеиное ущелье. Попасть в холодные земли можно лишь тремя путями: Змеиным, секванским — через перевал Киар и Проклятым — охраняемым прокажёнными.

Псы терпеливо бежали по раскалённой земле. Переждать нет времени, да и негде. Тени отбрасывали только их собственные фигуры. Головы обжигало солнце. Ни деревца, ни камня, за которым можно спрятаться. Дышать нечем. От лесной прохлады не осталось и следа.

Они достигли входа в ущелье.

— А если там ловушка? — мямлил Балаам.

— У нас нет иного выбора, — ответил Мелк.

Разведчики спешились. Они решили осмотреться и передохнуть. Итер улучил момент и уснул. Чавканье Балаама прервал мощный звериный рык. Собаки залаяли в ответ.

— Это что ещё за беда? — дивился Дан.

— Это лев, — пояснил Нур-Адад.

Громоподобный рык прозвучал вновь.

— Что-то мне совсем туда не хочется, — заскулил выплюнувший еду изо рта Балаам.

— У нас нет иного выхода. Либо забьют камнями, либо съест лев, — сказал Ашер.

— А ты умеешь утешить, Ашер, — фыркнул Балаам.

— Да ладно тебе, толстяк. Всё будет как по маслу, — усмехнулся Ашер.

— Что вы ведёте себя, как бабы? — фыркнул Кефа и, взяв удила пса, вошёл в ущелье.

Никто не рвался входить. Оставаться снаружи желания тоже не возникало. Выбора не было. Весь отряд поочерёдно ступил в неизвестность. Страх завладел большинством из них.

Рычание звучало с различной периодичностью и тембром. Трудно понять, далеко ли хищник? Каждый поворот сулил им встретить жуткую смерть. Они обнажили оружие. Собаки скулили, пятились и лаяли. Горы обступили их. Солнце спряталось, стало прохладнее. Отряд обдувал сквозняк. Их захватили камни, они играли с воображением. Половина была готова дать дёру. Лишь трое чувствовали себя спокойно: Кефа, Ашер и Адад.

— Говорят, тут водятся призраки, — подначивал Ашер.

— Какие такие призраки? — поддался на провокацию Валаам.

— Ничего особенного, просто неупокоённые души князей Пипта, — продолжал подтрунивать над Валаамом Ашер.

— Прекрати, Ашер! — не выдержал давления Валаам.

— А что? Их наказал Мардук за поклонение ложным богам.

Кефа остановился, перегородив проход своим телом. Все столпились за ним.

— А вот и он.

Перед глазами лежал совсем не тот великий и страшный зверь, какими обычно бывают львы. Он внушал отвращение. Огромный самец с облезлой шкурой. Он страдал. Тело покрывали многочисленные волдыри и наросты. Предсмертная агония. Скалы придавали его голосу то, что он давно утратил. Дыхание прерывалось. В глазах читалась жажда собственной смерти.

— Похоже, призраки тут и правда есть, — обомлел Балаам, — он огромен. Говорю перед Всевышним, этот лев больше того, на котором ездит царь Навуходоносор.

— Этот лев бывал в проклятых землях, — сделал вывод Адад.

— Я дальше не пойду — и точка! Пусть меня камнями побьют, но я не хочу такой смерти! — взвыл Балаам.

Дух разведчиков поник. Каждый оценивал шансы, представлял себя на месте зверя.

— Вы серьёзно? Этим проходом пользовались очень многие, пока берсерки не захватили север. Никогда не было тут проклятых земель, — вышел из себя десятник.

— Датапатиш прав, — сдался Ашер.

С этими словами он спустил курок. Болт арбалета добил льва. Несчастное животное закончило свои страдания. Всем стало легче. Отряд оставил страхи.

Мелкицедек хотел пообщаться с Нур-Ададом, но тот не соизволил промолвить и слова. Тогда он оставил попытки поговорить. Десятник ехал замыкающим, других собеседников рядом не было.

Ашер остановился. Разведчики прислушались, стали тщательно разглядывать скалы. Стало тихо. Даже завывающий ветер умолк, будто они покинули землю живых. Балаам грыз ногти. Послышался какой-то треск.

— Это призраки! — не унимался толстяк.

— Заткнись! — сказали ему.

И вновь треск, сопровождаемый скрежетом и прерывистым дыханием. Все насторожились. Ашер скомандовал оседлать псов. Шум усилился. Адад выхватил арбалет, прицелился и выстрелил в пустоту. На землю упало тело. Отряд пришпорил собак и устремился вперёд. Следом посыпались камни. Их могло накрыть валунами и насыпью. Праздновать рано.

Они мчались изо всех сил. Поднялась непроглядная пыль. Видимость ограничивалась густой серой пеленой. Повылезали разбойники. Стрелы и копья свистели со всех сторон. Кефу ранили в плечо. Из-за поворота показался выход; они летели, как ветер. Вновь послышался грохот. Прозвучал злобный хриплый голос, отдающий приказы нападающим. Это был главарь разбойников. Начали сыпаться камни. Всем не успеть, но миссия важнее жизни. В пса Балака попала стрела, и он полетел кубарем, преграждая дорогу большинству отряда. Мафусаил и Балак также упали. Кефа, Ашер и Итер успели проскочить до того, как ловушка захлопнулась. Облако пыли вновь накрыло всех. Главарь вновь заговорил. Его не было видно, зато прекрасно слышно.