— Подожди, — тихо сказал Джон, — вы сейчас слишком взбешенные, чтобы не облажаться.

Каскад раздраженно двигала желваками, но ничего не ответила.

— Чего ты хочешь? — спокойно спросил Джон, продолжая медленно приближаться к гоблинам, — чтобы мы просто ушли? Но за нами идут другие, и они не уйдут уже точно. Нам нужно другое решение. Ты ведь понимаешь, что я говорю?

Вождь молчал. На его уродливом, но несомненно читаемом лице застыло отчаяние.

— Понимает! — крикнула девушка, и вождь схватил ее крепче.

— Раз понимаешь, тогда предложи нам вариант, который всех устроит. Если нет — тогда предложу я. Вы отпускаете женщин, а мы уходим, оставляя вам жизнь.

— Что? Хрен там! — выкрикнула Каскад.

Вождь хмыкнул. Стоявшие рядом с ним гоблины испуганно смотрели то на Джона, то на своего вожака. В это время Джон уже подошел достаточно близко, чтобы не промазать. Теневые иглы за его спиной пришли в движение, а он сам побежал вперед. Иглы поразили мелких гоблинов в грудь, а вождя в руку. Заложницы вырвались. Главарь взревел, пытаясь ухватить девушку, но оказался в поле действия Джаэля. Фамильяр принялся ломать и выворачивать конечности гоблинам, а здорового отшвырнул в сторону, попутно вывернув ему обе ноги. Затем к резне присоединились и Каскад с сестрами. Слышались скрипучие визги зеленокожих уродцев. Наверное, так же кричали свиньи перед забоем. Женщины в ужасе отползали, отворачиваясь и запахивая расстегнутую одежду.

Джон подошел к вождю и вытащил меч. Замахнулся и замер. По щеке гоблина стекала слеза.

— Делай свое дело, человек, — проскрежетал монстр.

— Ты плачешь? — на какое-то мгновение Джону стало тошно от своей интонации. Он сказал это почти с усмешкой.

— Да, человек. Я плачу.

— Что такое? — слышались крики Каскад, — у тебя все в порядке, Джон?

— Да! Я сам с ним разберусь!

Гоблин осклабил клыки.

— Я не буду затягивать. Только скажи, зачем вы убили всех тех людей в деревне.

— Зачем? А разве можно как-то иначе?

— Можно. Не убивать, например.

Гоблин усмехнулся.

— Люди уничтожают наших детей и женщин, стоит им найти логово. Убивают всех подчистую. Так почему мы должны поступать иначе? Народ людей процветает, а наш почти полностью уничтожен.

— Если бы вы сидели себе тихо-мирно где-нибудь подальше от нас, то смогли бы как следует размножиться.

— Ха, не смеши меня! Ваше племя рыщет повсюду, и вырезает нас. Мы больше не можем быть слабыми!

— И что же вы собираетесь для этого делать? Продолжать подобные вылазки? Ты же видишь, чем все закончилось.

— Чтобы родился сильный гоблин, у него должен быть сильный родитель. Заставить человеческого мужчину сношать гоблинов довольно трудно, да и потомство не всегда наследует силу. Но вот если у гоблина сильная мать…

— Понятно. Значит, вы хотите ловить и насиловать сильных авантюристок?

Гоблин моргнул.

— Судьба целого народа — быть ненавидимым собственными матерями. Моя мама плакала каждый раз, когда меня видела.

— И ты находишь это странным?

— Нет. И да. Ведь я любил ее. Как сын любит мать, тепло и беззаветно. Я ненавидел Костольда, который заставлял ее нести снова и снова, как только она восстанавливалась после родов. И ненавидел всех тех, кто ее насиловал.

Мертвое сердце Джона ударило в грудь. Он опустил клинок и присел, наклонившись к гоблину.

— Костольд?! Ты сказал Костольд?! Расскажи мне о нем!

— С чего бы? — скривил губы гоблин, — как бы я к нему не относился, а он сделал для возрождения моей расы гораздо больше меня… да…

Джон заметил, что взгляд гоблина медленно стекленел. Тряпица на обрубке руки насквозь промокла, а на пол натекла внушительная лужа крови.

— Костольд… чертов Костольд… — бубнил Джон, смотря на угасающего вождя.

— Что ты тут возишься? — подошла Каскад, — не можешь его прибить?

Джон не знал, что ответить. Вернее, знал, конечно, но возможная реакция девушки, которой она скорее всего отреагировала бы, его удерживала. Почему гоблины оказались на грани вымирания? Была ли для их истребления действительно веская причина? Все-таки он был слишком разных взглядов с этими людьми, их гуманизму еще предстояла не одна сотня лет, чтобы сравниться с тем, на чем был воспитан Джон. Возможно, гуманизма в этом мире еще даже и не было. Но как ему теперь ненавидеть всех этих гоблинов, которые буквально сражаются за свое выживание? Почему он и сам раньше об этом не думал? Ведь, по сравнению с людьми, их было так мало…

— Джон… — мягко тронула его за плечо Син.

Безжизненный и полный печали взгляд вождя был устремлен к каменным сводам пещеры.

— Он что-то тебе сказал? — осторожно спросила девушка.

— Да что этот увалень мог сказать! — отозвалась Каскад, помогая раненым женщинам встать.

— Обсудим позже, — поднялся Джон, — сперва нужно заняться местными.

Они помогли деревенским выбраться из пещеры. Женщины были в таком шоке, что даже не обратили внимания на крайнюю молчаливость Аскольда с Тоби. Снаружи уже светало. Кто-то из девушек, шедших впереди, сказал, что видит рыцарей, и Каскад пришлось убрать слуг.

Это были в самом деле рыцари. Не авантюристы. Посреди дороги стояло и три повозки с лошадьми, на одной из которых виднелась гора мяса — один из лесных ящеров, разобранный по частям. Одни солдаты подтаскивали обугленные тела из домов, другие расчищали груды свалившихся бревен, чтобы освободить тела из-под завалов. Возле колодца уже было сложено несколько десятков трупов.

Женщины и девушки, захлебываясь от рыданий, бросались на поиски своих родных. Высокий усатый мужчина в доспехах с синим плащом уверенно двигался к группе.

— Герой! Полагаю, вы в курсе происходящего? Я капитан седьмого отряда астонской стражи, Рон Норрингтон.

— Я совсем не в курсе происходящего, капитан, но видел, что творится в лесу, и знаю, кто спалил деревню.

— Вот как? Бойня в лесу, полагаю…

— Тоже наших рук дело, — сказала Тиринэс.

Капитан прокряхтел что-то нечленораздельное.

— На деревню напали гоблины, капитан. Когда мы пришли, они уже успели схватить женщин.

— Хорошо, что ваша группа оказалась рядом. Надо же, сразу две напасти и так близко… воистину конец света близок!

— Две напасти? Боюсь, что напасть всего одна, капитан. Именно гоблины инициировали мутацию зверей в лесу.

— Гоблины? — улыбнулся мужчина, — это невозможно. Они на подобное неспособны.

— Сами — конечно нет. Им помог темный маг. Некто Костольд.

— Костольд? — морщил усы рыцарь, — никогда о таком не слышал. Постойте, а откуда вы знаете имя?

— Мне сказал их главарь.

— Главарь? У них что, был предводитель из числа людей? Вы ведь его не убили, надеюсь? Его следовало допросить.

— Гоблин у них предводитель, конечно. Это ведь гоблины. Он мне все и сказал.

Мужчина растерянно моргал.

— Послушайте, герой… вы еще многого не знаете о нашем мире, ничего страшного, но я вам ответственно заявляю — гоблины разговаривать не умеют.

— А бывают ли гоблины ростом три метра? У которых рука толщиной с вашу ногу?

— Нет-с.

— Тогда сходите в их пещеру и сами во всем убедитесь. Гоблины разговаривают, капитан. Темный маг дал им искажающие камни, из-за которых вся живность в лесу и мутировала. Камни достаточно просто бросить в воду — вода пропитается ядом, ее выпьют животные, и цепочка запущена. Я как раз застал гоблина за этим делом, и запихнул в него парочку, чтобы увидеть как это происходит своими глазами. Результатом вы можете насладиться на берегу озера, до сих пор там валяться должен, если хищники не сожрали.

— Мы, конечно, прочешем пещеру, но уверен, что всему этому есть более разумное объяснение. Говорящие гоблины, ей богу, герой…

Джон ничего не ответил. Ему было лень переубеждать консервативного вояку. Пусть блуждает в иллюзиях, пока не встретится с очередным вождем. Жаль, правда, что после этого Джон уже не сможет насладиться его рожей, потому что капитан будет мертв.