– Пока ничего, – отвечает, и слышу, как в душе начинает журчать вода.

– Клёвая квартира, я в восторге.

И тут я попадаю на огромную светлую кухню. Вах, я потеряла дар речи, пока рассматривала всю эту красоту.

– Ром, а у нас нет еды, что делать?

Прислушиваюсь, а он не отвечает. Что за черт?! Ему плохо?

– Ром, что случило....

Я дёргаю дверь ванной на себя, а сердце стучит как сумасшедшее. Что если ему дурно стало? Черт, я так не вовремя. Мои глаза цепляются за его член, который он моет. Гмми. Вода шумит, и естественно он меня не слышал. Овца. А теперь шумит у меня в ушах от удивления и того, что увидела вблизи.

Он замирает, глядя на меня, в той же позе, в которой я его застала. Вижу, как на его лице скользят все стадии – от удивления, недоумения до раздражения и гнева.

– Нравится, что видишь, малая? – смотрит в упор, взгляд колючий. – Нужно вбить себе в подкорку, что дверь теперь нужно закрывать на замок. Брысь отсюда!

А я впервые смотрю не в глаза, а туда, куда Марта велела. Вижу, как его член дёргается, и как он пытается его поправить, раздраженно прикрывая рукой.

– Лана, выйди и закрой дверь с той стороны, – говорит ледяным тоном, отворачиваясь от меня.

– Давай помогу тебе спину помыть, – говорит язык, а мозг превращается в сахарную вату.

Не слишком уверенно, но делаю шаг в сторону Ромы, плевав на его гневные нотки.

Поворачивается ко мне, окинув раздраженным взглядом. Выключает воду резко, тянется к полотенцу и быстро опоясывает им бёдра. Слышу, как зло пыхтит и тяжело дышит. А я с места сдвинуться не могу.

– Какую, нахрен, спину? – заговорил наконец, голос надломленный и злой. – Дальше что? Это неприемлемо, ты это понимаешь?

Всматривается в мое лицо, в то время как я смотрю лишь на то, как струйки воды, как ручейки, стекают по его красивому телу.

– Да ни черта ты не понимаешь! – рычит он, видя, что когда он голый и так близко, я становлюсь вне зоны доступа.

Он делает шаг, собираясь обойти меня и сбежать из ванной, а затем я вдруг резко оказываюсь вжата в стену его сильным телом, а его губы впиваются в мои жадным и настойчивым поцелуем.

– Ром, – пытаюсь вдохнуть воздух, – только не здесь, пожалуйста. Я хочу тебя, очень, очень.

Я превращаюсь в несчастное желе, которое сейчас по стенке стечет к его ногам

Он отодвигается от меня, шумно дышит, пытаясь совладать с дыханием.

– Прости, – бросает глухо. – Я не должен был. Прости!

Он отпускает меня и покидает ванную так быстро, что я не успеваю и пискнуть.

– Ну, ты же хочешь меня! – кричу ему в спину этому слабаку. – Что тебе мешает меня любить?! Ром, поговори со мной! Не убегай! Что с тобой случилось, что ты запрещаешь себе чувства ко мне?!

– Иди на кухню и дай мне одеться.

Я иду туда, куда меня послали. Сижу в оцепенении, пальцами сжимая салфетку. Я дрожу так сильно, что впору рехнуться. Я до сих пор под магическим влиянием его поцелуя. Он целовал так отчаянно, страстно, до боли и покалывания в губах. И пусть не врёт мне, что таким образом пытался меня наказать за непослушание. Глупости.

Слышу его шаги, замираю и опасливо смотрю на дверь. Что сейчас будет?

– Ты должна перестать врываться в мое личное пространство так, потому что я теряю контроль и срываюсь, – говорит сразу как только вошёл. – Я не гей. И не железный. И не пара тебе. Ты заслуживаешь лучшего.

Салфетка, которую комкала пальцами, упала на стол, а я застыла на миг. Что? Что я слышу?! Меня уже бьет не мелкая дрожь, меня потряхивало так, что впору застрелиться.

– Ты издеваешься надо мной? Тебе все эти годы, надеюсь, было забавно вспоминать меня дуру да? Да я два года ни на кого не смотрела, потому что разочаровалась в своей женской привлекательности. А ты не опроверг те чудовищные выбросы твоего придурошного племянника! За что ты так со мной?!

Лана

Он хмурит брови, словно не понимая о чём я говорю.

– Ты едва меня знала. Черт, да это не сильно изменилось то с тех пор, за все эти годы. Тебе хоть интересно, кого ты хочешь? – смотрит пристально, отчитывая, как глупую малолетку. – Или нашла красивую картинку, нарядила в доспехи и пофиг, кто под ними?

– Тебя нельзя любить? Ты этого недостоин? Если да, тогда разочаруй меня ещё больше, чем есть. И я обещаю, что забуду к тебе все свои чувства. Буду жить дальше.

– Ох ну прости что разбил розовые очки, – кривит рот в ухмылке, подпирая плечом проход. – Но мне любопытно и что же во мне такого, что ты полюбила? Наверное мой характер? Силу духа? Привычку доводить всё до конца и не отступать от задуманного? А не конечно же банально внешние данные и то, что ты к ним в своим девичьих фантазиях дорисовала.

Я не знаю ответ на этот вопрос! Я его постоянно искала столько лет, но объяснить причину внезапно вспыхнувшего чувства к практически незнакомому мужчине не могла. Да и не верила я в эту самую любовь с первого взгляда, пока лично личиком не вляпалась.

– О да, ты прав, Рома. "Я его слепила из того, что было, а потом что было, то и полюбила". Без мозгов. Тогда пойду их искать. Впредь буду практичнее относиться к выбору мужчин – только секс и ничего больше. Можешь не переживать за свою свободу, ты ее получишь, как только закончится вся эта круговерть с вашим контрактом.

Мне больше нечего сказать ему. Поднимаюсь со стула и иду к выходу. Пойду, дура, поскулю в подушку.

Стоит в проходе и буравит взглядом, не давая пройти. Видно, что мои слова ударили куда–то, достигнув цели, но мне уже всё равно.

Его руки вдруг ложатся мне на талию и он притягивает меня к себе. Снова целует. В этот раз не порывисто. А неспешно. С каким–то любопытством.

– Пусти, ты сам этого не хотел, поздно. Руки убери. Ты точно теперь первым не будешь.

Толкаю его в грудь, а у самой внутри такая буря из злости, что я его бить буду.

– Первым? – переспрашивает максимально удивлённым голосом, слегка ошарашено глядя мне в глаза. Не отпускает. Чувствую, что его тело напряжено так же, как и мое.

Он толкает меня, вжимая в косяк и наваливается с настолько настойчивым поцелуем, что мои сопротивления тонут в нём, как бы мне не хотелось его оттолкнуть. Он целует жадно и жарко, опукается к шее, к мочке уха, твердо уверенный в том, что если он захочет я буду его.

– Тебе ехать на встречу, – говорю максимально сдержано, хотя плавлюсь от его поцелуев.

Внутри все горит огнем а вот мозги кипят от осознания того, что мои чувства он поставил под сомнения. Считает меня до сих пор малолеткой? Окей. Стану взрослой, но без его помощи.

– Поедешь со мной, жена, – хмыкает, проводя пальцем по лицу. – Собирайся. Через пол часа выезжаем.

– Меня туда не приглашали, – пытаюсь вырваться, потому что мне жарко и непривычно ощущать жар его возбужденного тела своим.

Так мигом все перевернулось, что я до аж пор не осознаю, что он все это врал. Цель? Я не понимаю ее. Но я докопаюсь до истины!

– Я тебя только что пригласил. Собирайся, жена. Ты моя счастливая монетка, я тебя тут одну громить мои хоромы от злости не оставлю, – ухмыляется, отступив на шаг и дав мне вдохнуть полной грудью.

– Не заставляй меня одевать тебя самому, как маленькую.

– Одевать? – хмыкаю насмешливо и иду к себе в спальню, – ну тогда давай попробуем сделать это вместе. Кстати я спальню себе выбрала. Ты не против?

Я толкаю дверь в комнату и застываю, вижу, что там валяется полотенце Ромы, разбросаны футболки и нижнее белье.

– Отличный выбор, – веселится он за моей спиной.

Проходит, подталкивает меня вперёд, деловито спрашивает:

– Здесь и останешься?

– Блин, – ругаюсь едва слышно, а потом иду к своим вещам, – а ты хочешь, чтобы я здесь осталась? Добрый дядя Рома? В другу пойдешь? – ехидничаю.

– Ты забыла добавить «добрый ГЕЙ дядя Рома», – ёрничает в ответ. – Обязательно, на коврик под дверью перееду. Ты одеваешься, или остроумием продолжим мериться?