Мы заходим внутрь. Нас встречает официант и провожает к столику. Лекс не сводит с меня глаз из — за чего я периодически заливаюсь краской и улыбаюсь. Прошло чуть больше, чем пол дня, а я побила свои собственные рекорды по улыбкам за год. Смех. А я решила, что разучилась смеяться.

Лёша касается моей руки, наверное, в сотый раз. И каждое его прикосновение сопровождается толпой мурашек по коже. Хорошо рукава кофты длинные, и он ничего не замечает. Слишком внимательно наблюдаю за каждым его жестом, взглядом и он скорее всего уже многое понял. А я и не стараюсь скрыть своих истинных чувств. Хватит прятаться. Возможно счастливее, чем сейчас я уже не буду и поэтому разрешаю себе всё и в следующий раз если он наклонится ко мне достаточно близко, обязательно поцелую его… сама.

Обед заканчивается слишком быстро. Как полагается, мужчина платит за всё сам, джентльмен. Я пытаюсь возразить, но он даже не слушает, и я сдаюсь. Мы покидаем шикарное заведение с вкуснейшей едой, название и вкус которой я не запомнила. Выхожу из здания и не скрывая разочарования оборачиваюсь.

— Если хочешь, завтра вернёмся, — предлагает Лекс, его глаза смеются. Тёплый, такой невероятно сияющий взгляд.

— Спасибо за предложение. Мне не принципиально, где кушать. Если ты не возражаешь, могу накормить тебя сама. Обещаю очень постараться не испортить еду, — я скрещиваю пальцы и растягиваю губы в максимально очаровательной улыбке, на которую способна.

— Хорошо, — он кивает и берёт мою руку в свою. Перебирает пальчики внимательно рассматривая мою кисть. — Ты такая маленькая, хрупкая, мне кажется, что если я сделаю хотя бы одно не ловкое движение, то причиню боль. — Он смешно смущается, но при этом не прячет взгляд. — Знаешь, у моей мамы есть любимая статуэтка. Фарфоровая балерина. Она словно твоя точная копия, я сразу это приметил. Так вот, мне её в руки почему-то никогда не давали. Не доверяли что ли…

Я замираю от услышанного. Хочется закричать, что это полная ерунда и он просто не способен на это, но боюсь Лекс неправильно поймёт мой порыв. Мужчины не любят, когда им вешаются на шею, я не должна вести себя, как влюблённая дурочка, но как же хочется наделать глупостей прямо сейчас.

— Я не фарфоровая статуэтка твоей мамы, которую нельзя брать в руки, я живая, — говорю на удивление очень спокойно и сжимаю его ладонь. — Ничего со мной не случится, не переживай так.

Он делает шаг, и я оказываюсь в объятиях. Меня окутывает запах его дорогого парфюма. Аромат щекочет нос.

— Ты ведь не торопишься домой? — шепчет он мне на ухо, и я не нахожусь с более подходящим ответом, чем просто отрицательно мотнуть головой.

Вздохнув, Лекс разжимает руки и я, покачнувшись делаю шаг назад, что бы запрокинув голову посмотреть ему в глаза.

— И куда же мне пригласить свою маленькую фарфоровую куколку? — он задумчиво чешет подбородок. — К сожалению романтик из меня никакой. Нет нужного опыта.

— Может тогда я выберу сама? — предлагаю немного смущаясь. Слышать нежность в его голосе очень непривычно.

— Я не против, — он кивает и тянется к моему лицу. Касаясь большим пальцем щеки, загадочно улыбается. — И что ты придумала?

— Ты любишь гулять по крышам?

Он растеряно округляет глаза.

— Обязательно по крышам?

— А что высоты боишься?

— Кать, может по земле пройдёмся, в городе много замечательных мест. Фонтаны, парки, зоопарк в конце концов, — тянет он, состроив брови домиком.

— Нет, Лёш! Надо бороться со своими страхами встречаясь с ними лицом к лицу. Я буду держать тебя за руку, — клятвенно обещаю ему поддержку, приложив ладонь к сердцу.

Он недоверчиво смотрит на меня и сдаётся.

— Хорошо, но у меня есть условия.

— Ка-ко-е? — настораживаюсь я прищурившись.

— Я, ради тебя, между прочим, соглашаюсь полезть на крышу, а ты меня …так сказать в награду за смелость, поцелуешь, — он хитро улыбается и выжидающе смотрит на немного ошалевшую меня.

— Это шантаж, — выдаю я сложив руки на груди.

— Ну попробовать стоило, — театрально вздыхает, понурив плечи.

— Я тебя не узнаю! Где же хладнокровный, неприступный Лекс? — расстроенный вид мужчины вызывает у меня улыбку и желание моментально выполнить его условие.

— Пал у твоих ног, — отвечает он и совершенно серьёзно смотрит в глаза.

— Не стоит расстраиваться раньше времени, я ведь могу и передумать. Девушки создания непостоянные, капризные, — закусив губу отхожу от него на пару шагов. Лучше стоять подальше, иначе я за себя не ручаюсь.

Спустя двадцать минут мы прибываем наместо. Крыша «Космос», одно из популярнейших мест в Санкт-Петербурге именно у влюблённых. Самый центр северной столицы. Вспоминаю, всё что слышала или читала об этом месте.

С высоты невероятный вид сразу на несколько достопримечательностей. Здесь можно не только погулять, но и отметить любой праздник. Для меня сегодня знаменательный день, я решаю, что могу считать его праздничным, а это значит мы по адресу! Наше первое свидание. Настоящее. Сердце трепещет в груди, и кажется, что настроение уже ничем не возможно испортить. Я счастлива!

Мы быстро поднимаемся на верх. Смотрю во все глаза по сторонам. Красота! Как же давно я хотела побывать здесь.

В этот раз, впереди гордо шагаю я. Лекс плетётся следом. У него смешное выражение лица, но я делаю вид, что ничего не замечаю и старательно прячу улыбку. Такой большой и сильный, а до жути боится высоты.

— Катя, я вижу, как тебе весело. Можешь даже не стараться это скрыть, — бросает он мне в спину.

— Прости пожалуйста. У меня просто в голове не укладывается, что ты …

— Да, я много чего боюсь, — он обнимает меня со спины, и мы просто замираем на месте. — Например, одиночества. Быть никому не нужным, это очень страшно. — Он зарывается лицом в мои волосы, и я закрываю глаза. Теплое дыхание касается кожи и у меня подгибаются колени. От простых объятий и таких искренних признаний, вмиг теряю голову. — Это пугает меня больше Питерских крыш.

— Но у тебя есть мама, — возражаю я и осторожно накрываю его руку своей.

— Да, конечно. Мама, отец, брат! Но…у каждого из них своя жизнь и там я просто гость. Близкий родственник, от которого нельзя отказаться даже если он не по душе. Я имел в виду немного другое, — он целует меня в макушку, и я стараюсь не дышать, чтобы не спугнуть момент. — Скажи, ты бы хотела иметь свою семью…ребёнка?

Вокруг снуют парочки, никто не обращает на нас внимания. Никому нет дела до двоих взрослых людей тихо переговаривающихся между собой. Для окружающих всё, что происходит, между нами, обыденно, но не для меня. Лекс прижимает моё тельце к своей груди чуточку крепче, ожидая ответа, а я просто молчу не в силах произнести в слух очень важные слова. Он задел самую больную тему. Как? В горле ком. Глаза начинает щипать, и я зажмуриваюсь. Развернувшись к мужчине, утыкаюсь носом ему в грудь и крепко обхватываю руками за торс.

— Кать, я обидел тебя? Малыш прости. Глупости сказал, — не на шутку переполошившись, он начинает тараторить извинения не впопад. — Дурак, нашёл о чём спрашивать. Ты только не плач. Хочешь… давай куплю тебе что-нибудь? Что ты любишь? Ну ка скажи мне. Посмотри на меня.

— Очень хочу и семью и …ребёнка. Ты всё правильно спросил. Мне двадцать семь лет и …я одна. И в прямом и в переносном значении этого слова, отцепляюсь от него и делаю оборот вокруг себя, предоставляя мужчине возможность посмотреть на себя со всех сторон. — Нравлюсь?

Он растеряно кивает. На лбу проступает морщинка.

Я смотрю на него и смахнув с щеки предательскую слезинку делаю шаг навстречу. Руки сами оплетают его шею, приподнимаюсь на носочки и тянусь к нему, сама. Голова идёт кругом. Я сошла с ума или это сон?

Лекс перехватывает мою инициативу и впивается в губы опьяняющим, напористым поцелуем. Другого от него я и не ожидала. Сильный мужчина не позволит женщине быть ведущей в этой игре, он привык управлять, во всем главный. Удивительно, но весь мой внутренний мир с радостью готов сдаться и уступить. Я таю в его руках, вкус поцелуя опьяняет. Зарываюсь пальцами в волосы, они словно шёлк. Пересыпаются под пальцами щекоча кожу. Горячее дыхание касается разгоряченной кожи и с моих губ срывается несдержанный стон.