От пережитого стресса трясёт похлеще, чем от холода. Перед глазами всё плывёт, но его я вижу отчётливо. Приближается неспешно с грацией хищной кошки на охоте. На ходу поправляет испорченную рубашку и дерганным жестом стирает кровь с разбитой губы.

— Ты совсем с ума сошла?! — орёт он мне в лицо, нависая сверху как скала.

Глаза этого амбала в темноте сверкают, словно у дикого зверя. Слышу, как мои зубы отбивают чечётку. Прижимаюсь спиной к стене, чувствую обнаженной кожей все выступающие шероховатости, но все равно вжимаюсь в неё, до боли. Словно хочу слиться с ней или еще лучше, пройти сквозь и исчезнуть с его глаз и из этого, пропахшего сигаретами и спиртным, места.

Тонкая сорочка не спасает от пылающего гневом взгляда мужчины. Он обжигает, чувствую почти физически. Лекс разъярён. Не понимаю, что его так взбесило? Вид моего зарёванного лица или ситуация, из-за которой пришлось драться. Зачем тогда полез меня спасать. Шёл бы мимо. Или…?

— Ты понимаешь на что согласилась? Если бы я не нашёл тебя… — он сжимает пальцы в кулак и впечатывает его в стену рядом со мной.

Я забываю, как дышать. Испуганно сжимаюсь в комок и начинаю сползать вниз. От страха ноги совсем не держат. Лешка отступает на шаг назад, и я словно получив свободу делаю рваный вздох.

— Катя. Прости. Прости, малыш, — он меняется в лице и подавшись вперед, легко подхватывает меня на руки. Взлетаю в воздух и оказываюсь припечатанной к теплой мужской груди. Чувствую, как мужчину трясёт мелкой дрожью. Сердце в груди стучит как бешенное. Слышу эти ритмичные удары совершенно отчетливо, потому как оно бьётся точно у меня под ухом. — Котёнок. Поехали отсюда, — лёгкий поцелуй в макушку и меня накрывает. Уткнувшись ему в плечо, начинаю беззвучно рыдать…

По щекам безудержным потоком текут горькие слезы. Позорно, но сдержать их у меня не получается. Обида прожигает сердце на столько, что гордость отступает на задний план. Я молчу. А смысл устраивать скандал? Никогда не умела этого делать. Да и навряд ли крики и ссоры сейчас помогут. Виталий всё для себя решил.

Сложив руки на коленях, как прилежная школьница, смотрю в одну точку и слушаю легкие шаги уже бывшего парня. Спина прямая, как у пианистки, в горле ком, в сердце дыра. Вот в таком положении и состоянии нахожусь уже пости час. А он…Он же, выглядит совершенно беззаботным. Виталий, напевая весёлую песенку, спешно собирает свои пожитки, расхаживая из угла в угол по нашей съёмной однушке.

Утро нового дня не предвещало ничего плохого, но где-то свыше решили, что для меня это слишком хорошо и понеслось.

Мужчина, на которого я потратила пять лет своей жизни неожиданно сообщает, что уходит к моей, как я ошибочно полагала, подруге. Классика жанра, измена. Она лучше, чем ты — начинает он неожиданно разговор, встав перед диваном, на котором затаив дыхание сижу я. Уставившись на него во все глаза я слушаю и медленно эмоционально угасаю. От боли в груди сводит всё тело.

— Она красивая, добрая… состоятельная, — перечисляет изменщик, выискивая в своем мозгу очередные веские аргументы для разрыва наших отношений и задумчиво пялится в потолок, — у неё собственная квартира и прибыльный бизнес.

Да. Да. Неужели повелся на денежки? Променял родную душу на бабло? Как же я дура, знала ведь, что не стоит связываться с ним, но почему-то повелась. Местный звездный мальчик. Фотомодель. Певец. Вот так и полюбила красивую картинку. А внутри оказалось гнильца. Да еще какая.

— А ты что, Катенька, тихая, милая, бесцветная девушка и лет то тебе уже двадцать семь, а выглядишь, как малолетка. Моль, одним словом, — добивает мою самооценку Виталик. При этом рассматривая свое неотразимое отражение в зеркале. На меня он во время нашей содержательной беседы, старается и вовсе не смотреть.

— А зачем же ты тогда столько лет мне голову морочил? Почему сразу как увидел, во мне моль, не ушел. Чего ждал?

— Так момента подходящего не было. Жалел тебя дурёху. А сейчас мне Маринка условие поставила, либо она, либо ты. Ну я не могу её потерять. А ты …ты справишься. Тем более вышло так, что она беременна. А я ребеночка очень хочу, — забивая последний гвоздь в крышку моей упокоившейся самооценки, поёт Виталий.

Конечно, жалел он меня. Удобно устроился. Кормили, одевали и всегда под боком. Сам то зарабатывать так толком и не научился. Всё цену себе сложить не мог. Звезда. И о детях то, как запел. Лично мне всегда говорил обратное. А ведь я не раз заговаривала с ним о малыше. Мечтала о сыне. С такими же красивыми голубыми глазами, как у его папочки. Всхлипнув, опускаю голову.

— Ну что ты ревешь. Ты молодая, устроишь свою судьбу. Выбери парня попроще и строй семью. А я… зачем я тебе?

Очень верно подмечено. Зачем? В этой его фразе действительно есть доля истины. Такой мне не нужен. Но, почему же так больно?

— Не поминай лихом, Катенька, — слышу его последнюю фразу и вздрагиваю.

Входная дверь тихо захлопывается, и я остаюсь одна.

Упав на подушки, рыдаю до вечера. Вот тебе и счастливая семейная жизнь. Всё мечты и планы коту в одно место. Сволочь эта даже не извинился. Как он мог со мной так поступить? Ведь я же люблю его. Люблю?

Будильник настойчиво пробивается в моё подсознание. Мелодия, которую уже почти ненавижу, набирает громкость. Что ж, благодаря мне сегодня соседи на работу тоже не опоздают. Хотя, скорее всего благодарить нужно застройщика, за тонкие стены и повышенную слышимость.

Поднимаюсь, на автопилоте иду в ванную. Поднимаю взгляд в зеркало и ужасаюсь. Матерь божья, вот это страшилище. Воспаленные от слёз глаза, и три этажа мешков под ними. Светлые волосы взъерошены, точно пакля. А может прав Виталька? Ну кто с такой жить будет? Бледная, да бесцветная. Моль, одним словом. Может начать косметикой пользоваться? Хотя, зачем мне теперь это?

Сокрушенно вздыхаю и открываю холодную воду. Умываюсь. Не помогает. Прискорбно. Забираюсь в ванную прямо в пижаме и включаю душ. Ледяные струи откатывают с ног до головы, отчего моментально перехватывает дыхание. Зажимаю рот ладошкой, чтобы не напугать визгом соседей. Вот теперь точно взбодрилась. Доброе утро, Катя.

Стоя у окна с кружкой кофе в руке, смотрю на улицу, просто в никуда. Взгляд в пустоту, мимо прохожих, мимо высоток и стареньких тротуаров. Туда, где неспешно зарождается новый день.

Сегодня моя смена по графику. Как идти на работу не представляю. Вот знала, что нельзя работать с родственниками или друзьями. Но твердо верила, что беда меня обойдёт. Маринка, к которой ушёл мой Виталик, счастливая владелицей салона красоты, в котором я последние три года работаю мастером ногтевого сервиса. Маникюр и педикюр. Супер-мастером, я себя никогда не считала, но запись у мня была всегда и довольно плотная. Работала я старательно, с клиентами всегда приветливая и вежливая. Может за это меня и выбирали среди всех девчонок в нашей «Фрее».

Моими услугами пользовались не только женщины, частенько бывали и мужчины. Ухоженные руки и ножки должны быть и у сильного пола. Особенно если работа в офисе и руки на виду. Не сидеть же с обрезанными кое как ногтями, например владельцу фирмы. А летом в открытой обуви не грех и ухоженными пятками по сверкать.

Виталик мой частенько у меня в кресле бывал, любил он когда ножки у него в порядке. Я дура наивная думала меня проведать забегал, хотел лишний раз увидеться, скучал. А он к Маринке бегал, да на процедурки бесплатные меня раскручивал. Козлина.

Отхлебнув кофе ставлю кружку на стол. Допивать не хочется. Пора собираться. Интересно, уволят меня сегодня же или дадут смену отработать? У меня запись.

В салон прихожу ровно к девяти. Как ни странно, но все уже на местах. При моём появлении разговоры почему-то умолкают. Девочки приветливо здороваются, провожая маня любопытными, а некоторые, жалостливыми взглядами. Чувствуется напряжение. Неужели все уже всё знают? Но как? С утра ласточка на хвосте принесла? Или просто на просто я узнала обо всем самая последняя? Тогда не мудрено откуда столько сочувствия. В их глазах я бедная дурочка.