— Пицца на ужин?

Мама стояла в дверях, глядя на плакат, но ничего не говоря.

— У них есть пицца?

Баррис-Бей не выглядел достаточно большим, чтобы иметь доставку. И, как оказалось, её и не было, поэтому мы поехали в место «Пицца-Пицца» с едой на вынос, расположенное на углу одного из двух продуктовых магазинов города.

— Сколько людей здесь живёт? — спросила я маму.

Было семь вечера, и большинство магазинов на главной улице выглядели закрытыми.

— Около тысячи двухсот, хотя я думаю, что летом, наверное, втрое больше, со всеми дачниками, — сказала она. За исключением переполненного внутреннего дворика ресторана, город был практически безлюден. — Таверна, должно быть, самое подходящее место для субботнего вечера, — прокомментировала она, замедляя шаг, когда мы проходили мимо.

— Похоже, это единственное место, — ответила я.

К тому времени, как мы вернулись, папа уже подключил маленький телевизор. Кабельного телевидения не было, но мы взяли с собой нашу семейную коллекцию DVD.

— Я думал о На лоне природы, — сказал папа. — Кажется подходящим, что скажешь, малышка?

— Хм… — я присела на корточки, чтобы осмотреть содержимое шкафчика. — Ведьма из Блэр: Курсовая с того света также подошёл бы.

— Я это смотреть не буду, — сказала мама, расставляя тарелки и салфетки рядом с коробками для пиццы на кофейном столике.

— Тогда На лоне природы, — сказал папа, вставляя его в видеопроигрыватель. — Классический Джон Кэнди. Что может быть лучше?

Снаружи поднялся ветер, шевеля сосновыми ветвями, и теперь по поверхности озера пробегали волны. Ветерок, проникавший в окна, пах дождем.

— Ага, — сказала я, откусывая кусочек. — Это на самом деле очень здорово.

***

Молния прорезала небо, осветив сосны, озеро и холмы на дальнем берегу, как будто кто-то сделал снимок со вспышкой гигантской камерой. Я, как завороженная, наблюдала за бурей из окон своей спальни. Вид был намного больше, чем кусочек неба, который я могла видеть из своей комнаты в Торонто, гром был таким громким, что, казалось, он прямо над коттеджем, как будто его специально заказали к нашей первой ночи. В конце концов оглушительные хлопки превратились в отдаленный грохот, и я забралась обратно в постель, слушая, как дождь барабанит в окна.

Мама и папа уже были внизу, когда я проснулась на следующее утро, на мгновение сбитая с толку ярким солнцем, проникающим через окна, и рябью света, движущейся по потолку. Они сидели с чашками кофе наготове, с материалами для чтения в руках — папа в кресле с номером журнала Экономист, рассеянно почесывая бороду, а мама на табурете у кухонной столешницы листала толстый журнал о дизайне, её огромные очки в красной оправе балансировали на кончике носа.

— Слышала этот гром прошлой ночью, малышка? — спросил папа.

— Довольно сложно было не заметить, — сказала я, хватая коробку хлопьев из всё ещё почти пустых шкафов. — Не думаю, что мне удалось много поспать.

После завтрака я наполнила шоппер необходимыми вещами — романом, парой журналов, бальзамом для губ и тюбиком SPF 45 — и отправилась к озеру. Несмотря на то, что накануне вечером шел дождь, причал уже высох благодаря утреннему солнцу.

Я расстелила полотенце и намазала лицо солнцезащитным кремом, затем легла на живот, подперев лицо руками. Другого причала не было, может быть, ещё метров 150 с одной стороны, но тот, что в другом направлении, был относительно близко. К нему была привязана гребная лодка, а еще дальше от берега плыл плот. Я вытащила свою книгу в мягкой обложке и начала с того места, на котором остановилась накануне вечером.

Должно быть, я заснула, потому что внезапно меня разбудил громкий всплеск, крики и смех мальчишек.

— Я до тебя доберусь! — крикнул один из них.

— Как будто ты сможешь! — насмехался более низкий голос.

Всплеск!

Две головы покачивались в озере рядом с соседским плотом. Всё ещё лежа на животе, я наблюдала, как они забираются на плот, по очереди делая сальто, ныряя и плюхаясь в воду. Было начало июля, но они оба уже загорели. Я предположила, что они братья и что тот, что поменьше и тощий, вероятно, был примерно моего возраста. Старший мальчик был выше другого на голову, тени намекали на стройные мышцы, бегущие вдоль его торса и рук. Когда он перебросил младшего через плечо в воду, я села, смеясь. До этого они не замечали меня, но теперь старший мальчик встал и начал смотреть в мою сторону с широкой улыбкой на лице. Тот, что поменьше, взобрался на плот рядом с ним.

— Эй! — крикнул мальчик постарше, помахав рукой.

— Привет! — крикнула я в ответ.

— Новая соседка? — окликнул он.

— Да, — проорала я.

Младший мальчик стоял и пялился, пока старший не толкнул его в плечо.

— Господи, Сэм. Скажи «привет».

Сэм поднял руку и уставился на меня, прежде чем старший мальчик столкнул его обратно в озеро.

***

Ребятам Флорека потребовалось восемь часов, чтобы найти меня. Я сидела на террасе с книгой после мытья посуды, когда услышала стук в заднюю дверь. Я вытянула шею, но не смогла разглядеть, с кем разговаривала мама, поэтому я вложила закладку в страницы и встала со складного стула.

— Мы видели девочку на вашем причале сегодня утром и хотели подойти поздороваться, — голос принадлежал мальчику-подростку, глубокий, но звучащий по-юношески. — У моего брата поблизости нет никого его возраста, с кем можно было бы поиграть.

— Поиграть? Я не ребёнок, — ответил второй мальчик, его слова срывались от раздражения.

Мама посмотрела на меня через плечо, вопросительно прищурив глаза.

— У тебя посетители, Персефона, — сказала она, давая понять, что этот факт её не совсем радует.

Я вышла и закрыла за собой сетчатую дверь, глядя на рыжеволосых мальчиков, которых я видела купающимися ранее днем. Они явно были родственниками — оба долговязые и загорелые, — но их различия были столь же очевидны. В то время как старший мальчик широко улыбался, был чисто вымыт и явно умел обращаться с бутылочкой геля для укладки, младший смотрел себе под ноги, волнистые пряди волос беспорядочно опадали ему на глаза. На нём были мешковатые шорты-карго и выцветшая футболка Weezer, которая была как минимум на один размер больше, чем нужно; старший мальчик был одет в джинсы, облегающую белую кофту с круглым вырезом и черные конверсы, резиновые носки были идеально белыми.

— Привет, Персефона, я Чарли, — сказал тот, что покрупнее, с глубокими ямочками на щеках и сельдерейно-зелеными глазами, танцующими по моему лицу. Он милый. Милый как участники бойз-бэндов. — А это мой брат, Сэм.

Он положил руку на плечо младшего мальчика. Сэм одарил меня неохотной полуулыбкой из-под взлохмаченных волос, затем снова посмотрел вниз. Я подумала, что он был высоким для своего возраста, но вся эта длина делала его долговязым, его руки и ноги были похожи на ветки, а локти и колени острыми, как зазубренные камни. Его ноги выглядели как опасные для спотыкание.

— Э-э… привет, — начала я, переводя взгляд с одного на другого. — Мне кажется, я видела вас, ребята, сегодня на озере.

— Ага, это были мы, — сказал Чарли, пока Сэм пинал сосновые иголки. — Мы живем по соседству.

— Типа, всё время? — спросила я, давая кислород первой мысли, которая пришла мне в голову.

— Круглый год, — подтвердил он.

— Мы из Торонто, так что это, — сказала я, обводя рукой окружающие заросли, — довольно ново для меня. Вам повезло, что вы живёте здесь.

Сэм фыркнул на это, но Чарли продолжал, игнорируя его.

— Что ж, мы с Сэмом будем рады показать тебе окрестности. Не так ли, Сэм? — спросил он своего брата, не дожидаясь ответа. — И ты можешь использовать наш плот в любое время. Мы не возражаем, — сказал он, все еще улыбаясь.

Он говорил с уверенностью взрослого человека.

— Круто. Я обязательно так и сделаю, спасибо, — я застенчиво улыбнулась ему в ответ.

— Послушай, я хочу попросить тебя об одолжении, — заговорчески сказал Чарли. Сэм застонал из-под копны песочного цвета волос. — Несколько моих друзей придут сегодня вечером, и я подумал, что Сэм мог бы побыть с тобой здесь, пока они будут в гостях. У него не такая активная социальная жизнь, а ты выглядишь примерно того же возраста, — сказал он, окидывая меня беглым взглядом.